Тяжёлая реальность-3. Нестандартное мышление - Хайдарали Мирзоевич Усманов

знак – старый боевой дроид, что он арендовал для создания видимости охраны. В первые дни этот громила на гусеницах ровно стоял у входа и рычал на всякий взгляд, как каменная скала. Но теперь дроид начал “глючить”. Отрывистые паузы в его патруле… Короткие “завывания”, когда его сенсоры тускнели на доли секунды, как свеча, что задувают. Иногда он будто отключался и снова включался, и это случалось в определённые часы, когда торговля на свалке шла в пик. Это уже не были банальные сбои. Сейчас у Кирилла появилось стойкое ощущение того, что кто-то старается влиять на его механику, чтобы взять его под свой контроль.

Кирилл заметил это и не стал драматизировать – он не выказывал страха и не метался – но в его голове слова складывались в рисунок:

“Кто-то интересуется тобой и тем, что у тебя есть.”

Он приказал дроидам выгнать остатки с причала, загрузить старые блоки на трейлеры, заставил их переместить в ночь, под прикрытием тумана и звуковых глушителей порта. Лица грузчиков в ту ночь казались ему искажёнными, как тени на старой иконе. Все улыбались. Но все эти улыбки нервно дрожали.

Ещё до того, как последний ящик с консолью покачнулся на тросах, он дал сухой приказ ИИ:

– Перенеси логи и очисти видимые следы операции.

Искусственный интеллект, который теперь тоже отзывался на имя “Троян”, провёл зеркальную работу – не технически описывая, а художественно – как тот, кто стирает картины старого мира, чтобы на его пляже не нашли следов. Кирилл понимал, что бумага и деньги – это язык, который переведут. Но решающий инструмент – это тишина и скорость. Потому он и не стал ждать торговых претензий.

Он принял решение. Им пора было покинуть эту станцию. Решение было похоже на математический акт. Себестоимость оставаться здесь была куда выше, чем стоимость срочного отъезда. Ему не нравилось, что торговцы стали “нефрендли”… Не нравилось, что охранный дроид начал “терять сознание” – это значило, что кто-то может получить возможность извлечь из ситуации то, чего он не желает. Пора убирать “Троян” от этого причала, и покинуть данную гоблинскую станцию и уйти в те сегменты пространства, где их следы теперь затеряются под звёздными ветрами и пылью.

Подготовка к отлёту была короткой и прерывистой. Он распределил обязанности. Нанять группу очистки, чтобы убрать следы от сварки и топлива… Управляющему доков – оформить отгрузку как “перемещение утилизационного груза”… А также закончить здесь всё, чтобы спокойно отбыть в выбранном направлении. Всё это было сделано не “по бумажке”, а по интуиции. Быстро… Тихо… И без лишних свидетелей…

Вечером, уже практически перед отлётом, он прошёл по “Трояну” как по дому, перехватывая рукой холодный металл поручней, вдыхая запах свежей краски и смазки. В каютах свет был приглушён. Эльфийка – теперь уже тихая тень – стояла у кормы, и в её глазах играло ожидание. Она уже поняла, что они уезжают не просто ради суммы в кредитах, а ради жизни в другом ритме.

Перед уходом Кирилл ещё раз осмотрел боевого дроида. Тот в этот раз вёл себя почти штатно, но когда он выключился на минуту, Кирилл поймал в его логах едва заметную волну попыток внешнего доступа – не детализируемую, просто чувство “чужой руки”. Это усилило его решимость. Он не будет торговать с тем, кто может позволить себе такие игры.

На причале всё было готово. Грузовые платформы с металлом уже уехали, машины “сбора” поплыли по рельсам, и “Троян” стоял, как зверь под палящим солнцем, готовый к прыжку. Он дал короткий приказ ИИ:

“Собрать, замкнуть контуры, выравнивание напряжений и – в путь.”

…………

Последние минуты на станции проходили как съёмка из другой жизни. Знакомые силуэты, фонари, тени, и странный запах – смесь озона и жареной рыбы с рынка. Торговцы на свалке ещё суетились, делили прибыли и жалели, что не успели купить больше, и в этом их жадность отдалялась от них, как пелена.

Когда “Троян” оторвался от причала, это было тихое, почти интимное действие. Активированные двигатели “вздохнули”, система управления подправила курс, и обновлённый корабль скользнул прочь от причальной станции так, как скользит ладья в утренней дымке. Кирилл стоял на мостике, взглядом считывал линии звёзд, и в груди у него сидела смесь облегчения и предчувствия. Они отбыли от этого места, но след остался.

Перед тем, как полностью уйти из радиуса станции, он дал ещё одну команду ИИ, чтобы тот постарался сохранить то, что важно, и уничтожил всё то, что может привести назад. Это было скорее актом ритуального разрыва с местом, чем техническим трюком. Он хотел, чтобы их прошлое здесь не было катализатором проблем в будущем.

И когда “Троян” запустил гиперпрыжок и звёзды превратились в брызги света, Кирилл позволил себе едва заметную улыбку. В задней части сознания шевелилось беспокойство – торговцы, дроид, шепоты рынка – все они оставались пулей в его памяти. Но сейчас впереди была дорога, а вместе с ней – новая сцепка обязанностей, новых рисков и, может быть, новые правила игры.

Он знал, что покинуть станцию – это только момент. Игры на рынках не заканчиваются никогда. Просто меняются поля и фигуры. И в этом, возможно, и заключалась единственная уверенность в том, что пока “Троян” носил их всех, пока ИИ считался его собственностью, пока дроиды слушались – он имел шанс. А шанс – это то, за что стоит жить и, при необходимости, продавать металл.

А когда “Троян” уже покидал радиус станции, сенсорный комплекс корвета начал фиксировать весьма своеобразные “аномалии” на причале, где ещё совсем недавно стояли два донорских корпуса и грузовые платформы. Датчики ИИ зафиксировали дрожание света, вспышки перемещений и некоординированную активность – это была не обычная суматоха, а спешка, почти паника.

Судя по данным сенсоров, торговцы, которых Кирилл провёл на аукционе со шкурами и металлическим лотом, решили действовать. Они попытались мобилизовать своих наемников, чтобы “догнать” или хотя бы проверить оставшиеся корабли. Но в их планах была ошибка. Они забыли о том, что один из дроидов, предназначенных для охраны причалов, остался на месте и активизировался в момент, когда чужаки вторглись в территорию, за которую он отвечал.

Тот самый боевой дроид, всё ещё стоявший у причала, с которым столкнулись бойцы торговцев, был старым, но продуманным механизмом третьего поколения. И имел бронированный гуманоидный торс на гусеницах с пулеметной установкой вместо головы. Его сенсоры, хотя и устаревшие, сработали как следует. Он мгновенно перекрыл подход, выдал предупредительные сигналы и