Жизнь в режиме отладки - Гизум Герко

— Это активное противодействие, — поправил меня Александр. — Она защищает свою территорию. Или себя.

— Это предсказуемая реакция сложной системы на внешний раздражитель, — упрямо стоял на своем Толик. — Не нужно приписывать ей разум.

— Это она здоровается! — весело заключил Гена из динамика.

Несмотря на разногласия в интерпретациях, мы все понимали, что столкнулись с чем-то новым. Это было больше не пассивное наблюдение. Мы установили контакт.

Мы остались на Горьковской еще пару часов, но больше ничего не происходило.

Фон был абсолютно чистым. Затем мы объехали еще две точки на предполагаемом маршруте аномалии, разворачивали датчики, ждали. Но безрезультатно. «Зверь» либо ушел, либо затаился, почувствовав наше присутствие.

К вечеру, уставшие, но полные впечатлений, мы вернулись в НИИ. Сдав оборудование и коротко отчитавшись перед Орловым по защищенному каналу, мы разошлись.

— До понедельника, — бросил Александр, скрываясь в коридорах ОРГ.

— Увидимся, — буркнул Толик, направляясь к выходу.

Я шел к своей пустой квартире, но чувствовал себя не так одиноко, как раньше. У меня была команда. Разношерстная, вечно спорящая, но команда. И у нас была общая задача.

Глава 23

Поход

Субботнее утро встретило меня не гулом серверов, а настойчивым, почти паническим звонком будильника.

Шесть утра. В выходной.

На мгновение я забыл, зачем поставил его, и в голове промелькнула шальная мысль — аномалия, выезд, срочно. Но потом я вспомнил: поход, Света, «нормальная» жизнь.

Я стоял у подъезда ровно в восемь, чувствуя себя невероятно глупо. На мне были джинсы и теплая флисовая кофта, в руках — небольшой рюкзак, в котором лежали сменные носки, зубная щетка и термос с кофе, заботливо заваренным еще с вечера. Я ощущал себя школьником, которого впервые отправляют в летний лагерь — смесь неловкости, предвкушения и отчетливого желания сбежать обратно в свою привычную берлогу.

Ровно в назначенное время из-за угла с тихим рыком выкатились не одна, а целых три машины.

Это были большие, покрытые дорожной грязью джипы, выглядевшие так, будто они только что вернулись из экспедиции по непроходимой тайге. Они с какой-то хищной грацией заняли всю парковку перед домом. Из головной машины выскочила Света.

— Лёшка, привет! А мы уже думали, ты проспишь! — весело крикнула она.

На ней была удобная походная одежда, волосы собраны в хвост, на лице — ни грамма косметики, но при этом она выглядела энергичной и абсолютно счастливой. Я почувствовал себя еще более не в своей тарелке.

— Привет. Я же обещал, — пробормотал я.

— Отлично! Прыгай к нам! — скомандовала она, указывая на свою машину. — Знакомься, это Андрей, наш рулевой, — она кивнула на бородатого парня за рулем, который лишь коротко улыбнулся мне в зеркало заднего вида. — А это Миша, наш главный специалист по разведению костров и философским спорам у огня.

Миша, сидевший на переднем сиденье, обернулся и протянул мне руку через спинку кресла.

— Привет! Рад наконец-то познакомиться, Света про тебя все уши прожужжала. Говорит, гений, который зарывает свой талант в землю. Будем откапывать!

Я сел на заднее сиденье рядом со Светой. Машины тронулись. Атмосфера в салоне была невероятно оживленной. Ребята громко смеялись, переговаривались по рации с другими экипажами, спорили о том, по какой дороге лучше ехать. Они обсуждали какие-то свои общие истории, травили байки из прошлых походов, и я чувствовал себя зрителем на чужом празднике. Света, заметив мою молчаливость, старалась вовлечь меня в разговор.

— Леш, ты слышал, что «Яндекс» новый фреймворк для нейронок выкатил? Мишка уже успел потестить, говорит, сырой еще.

— Сырой, но перспективный! — тут же включился Миша. — Они там наконец-то нормальную работу с тензорами прикрутили, не то что в прошлой версии. Я считаю, это прорыв для обработки естественного языка!

— Прорыв будет, когда они перестанут нанимать некомпетентных менеджеров, которые требуют зарелизить фичу за неделю до дедлайна, — вставил водитель Андрей, не отрываясь от дороги.

Разговор потек по знакомому руслу IT-новостей, корпоративных войн и технологических споров. Это был мой мир. Точнее, мой бывший мир. Я слушал их оживленные дебаты о том, насколько этичен новый алгоритм распознавания лиц, и вспоминал инструкцию, запрещающую вступать в контакт с сущностями класса «Эпсилон». Они с жаром обсуждали сбой в работе крупного дата-центра, а у меня перед глазами стоял второй Гена, мерцающий и исчезающий после «рассинхрона временного буфера». Их реальность казалась мне теперь такой… простой. Понятной. И немного наивной. Я с удивлением осознал, насколько изменился я сам всего за пару недель.

Через несколько часов езды мы прибыли к началу маршрута — живописный берег Ладоги, поросший сосновым лесом.

Воздух был другим — густым, прохладным, наполненным запахом хвои, влажной земли и большой воды. Команда быстро и слаженно начала готовиться к выходу. Из багажников извлекались огромные рюкзаки, палатки, котелки. Это была хорошо отлаженная машина.

Андрей, как оказалось, отвечал за снаряжение, Миша — за провиант. А Света была штурманом. Я с удивлением смотрел, как она, разложив на капоте большую подробную карту, с компасом в руке уверенно прокладывала маршрут, отдавая короткие, четкие распоряжения. Та Света, которую я знал по институту — прилежная отличница, — и та, что работала в офисе — прагматичный тимлид, — здесь, на природе, раскрылась с совершенно новой стороны. Она была здесь абсолютно в своей стихии, лидером, за которым безропотно следовали эти бородатые и уверенные в себе айтишники.

Мне выдали рюкзак, предварительно настроив его под мой рост, и сунули в руки треккинговые палки. После короткого инструктажа («от группы не отставать, под ноги смотреть, медведей не кормить») мы тронулись.

Тропа вилась сквозь сосновый лес, то поднимаясь на скалистые выступы, откуда открывался захватывающий вид на седые воды Ладоги, то спускаясь к тихим, заросшим мхом заводям. Разговоры стали тише, общее возбуждение улеглось, сменившись мерным ритмом ходьбы. Люди разбились на небольшие группы, переговариваясь о чем-то своем. Я шел рядом со Светой, пытаясь настроиться на эту новую волну. Пытаясь отключить внутренний анализатор, который продолжал сканировать окружающий мир на предмет аномалий. Я сделал глубокий вдох, стараясь вместе с этим смолистым воздухом втянуть в себя и это спокойствие, эту простоту. Просто идти. Просто слушать. Просто быть здесь и сейчас, в этом лесу, с этими людьми, вдали от мира, где пространство