Тяжёлая реальность-2. Клетка - Хайдарали Мирзоевич Усманов

фронт. Лираэль как крест и ласточка. Самая хрупкая, но ценная нить к этому дикарю – её младшая сестра. Арианэль понимала её порыв. Её горячую веру и то доверие, которые Лираэль успела привить лежащему в капсуле человеку. Она намеревалась использовать это не как инструмент принуждения, а как мост. План был двойным. Официально дать ей право на наблюдение, чтобы закрыть рот тем, кто считал бы это нарушением, а неофициально – вложить в неё задачу “мягкого контакта”. Сначала в ход пойдут запахи, ткани, воспоминания – всё то, что могло вызвать отклик не медицинскими методами, а более живым теплом. Лираэль – привязанность и исключение. Если кого-то и можно было бы попытаться повести на сторону доверия, так это её. Арианэль рассчитывала на то, что даже если в ответ будет ненависть, постепенно уязвлённость и повторяемость заботы создадут хотя бы прагматическую привязанность.

Дальше пойдет уже политическая защита. Перед Советом им нужно будет продемонстрировать доказательства, а не обещания. План включал и подготовку информационных блоков. Отчётов… Визуализаций… Видеозаписей и материалов, которые можно было предъявить Совету как “необходимую национальную миссию”. Арианэль понимала одну вещь клиентоцентрично. Заявить “у нас есть артефакт” – мало… Нужно показать потенциальную выгоду и минимизировать риски. Значит нужно сделать так, чтобы все результаты исследований врачей и магов собирались в одном досье, которое должно было предстать как путь к могуществу Дома. Новые маршруты… Тайники… Технология хранения и передачи вещей… Знание управления Стихиями… Это досье она готовила не для лирики, а для купюр – деньги, ресурсы, политические ходы.

Не стоит забывать и про контингентные меры, которые включая в себя страх и подстраховку. Ведь, параллельно ко всему этому, Арианэль продумывала и “план Б”. Если разум не пробьётся и его тело так и останется сосудом, то нужно обеспечить, чтобы никто не смог получить эти знания извне. Для этого она намеревалась создать “учёную блокаду” – несколько слоёв защиты доступов, отряды самой надёжной стражи, секретные склады с артефактами. Если ценность окажется невосполнимой, эти меры предотвратят кражу.

В этом случае даже этика будет как инструмент. А для этого нужна полная легализация нарушений. Арианэль не любила лицемерие. Она понимала, что многие из предусмотренных ею шагов будут выглядеть жестоко. Но она знала одну слабость Совета. Они любят правила. Если подкрепить риск юридической процедурой – “надзор дома”… “экстренная утилитарная служба”… “военный протокол сохранения”… То даже самые жёсткие вмешательства можно было оформить как служебную необходимость. Для этого она собиралась использовать старые законы и новый прецедент, чтобы создать легальную базу для невозможного.

Всё это предусматривало и психологическую игру с “дикарём”. На что нужно время и терпение. Самая тонкая часть плана – процесс восстановления доверия. Арианэль понимала, что ничто не заменит искренности, но искренностью легко манипулировать. Значит, она поручит Лираэль вести “мягкую” работу. Ничего насильственного. Только повторяемый ритуал заботы. Опять же запахи, голос, прикосновения через стекло, знакомые мелочи. Эти вещи не вернут и не изменят прошлое, но способны сделать так, чтобы у человека появилась привычка к присутствию конкретного лица. Это практика не для немедленного результата, а для месячного и годового вложения.

Всё это требует самого тщательного мониторинга результатов и быстрых итераций. Именно поэтому Арианэль требовала регулярных отчётов. Не сухих бюллетеней, а полноценных карт. Где именно “исчезает” энергия… Какие методы дают хоть малую реакцию… Какие запахи провоцируют вспышки памяти… На основе этих карт медики и маги должны были менять свои подходы каждый день. Быстрая обратная связь означала, что неудачные эксперименты не будут повторяться по инерции. Удачные – масштабироваться.

И, наконец, Арианэль помнила старое правило. Знания, особенно те, которые угрожают, легко потерять, если действовать в одиночку. Поэтому она собиралась наладить тихую сеть контактов – несколько доверенных магистральных домов, торговцев кристаллами, один-два старых архивариуса – тех самых разумных, которые могли бы дать сведения об исчезнувшем Человечестве или тех же пространственных практиках. Это была не официальная дипломатия, а тихая разведка, которая работала в тени.

“Моральная цена?” – Думала она, и в её груди что-то немного нервно сжималось. Она знала, что каждая параллельная нить плана – это иная степень риска. Моральные компромиссы с врачами, давление на магов, использование сестры в роли приманки. И всё же она считала, холодно и твёрдо, что даже такая цена была полностью оправдана. Великий дом Рилатан либо возьмёт эту возможность в свои руки, либо она попадёт к другим. Желание сохранить преимущество становилось для неё аргументом выше жалости.

Молодая женщина медленно отложила стило, которым писала, и подняла лицо к экрану, где космос казался пустой, но не без мозаики. Далёкие светила мерцали, и в этом мерцании она видела своеобразную игровую доску. Планы, как фигуры, должны были двигаться с точностью и долей жестокости. Она знала, что многое из задуманного придётся прикрывать, что кто-то пострадает, что род может её ненавидеть. Но в этом выборе, как в холодном огне, она чувствовала прежнюю сталь – и была готова вести.

Арианэль всегда гордилась своим умением работать с архивами. В отличие от многих представителей Дома, кто считал бумагу и старые кристаллы бесполезным грузом прошлого, она видела в них источник силы. Архивы для неё были не складом пыли, а корнями, уходящими глубоко в землю, из которых питались ветви будущего. И сейчас, когда Лираэль вскользь упомянула странные “исчезновения” оружия и предметов у пленного человека, Арианэль впервые за долгое время почувствовала азарт исследователя.

Она начала с очевидного. Извлекла из глубин библиотеки дома, оцифрованный архив которой возила с собой, несколько каталогов древних магических практик, свитки и цифровые копии с комментариями ещё времён войн с северными кланами. В первых записях упоминалось немало экзотических школ. Иллюзионисты Седого Круга, умевшие “перекидывать” образы так, что столкнувшиеся с ними теряли реальность… Кузнецы-хаотики, вбивавшие в клинки нестабильные чары так, что металл менял вес и свойства прямо в бою… Но ни одна из этих традиций не объясняла факта – предмет, находящийся в руке, исчезает и не появляется в радиусе видимости.

Дальше она копнула в архивы межродовых торговых соглашений. Там встречались описания контрабанды и странных технологий, доставленных когда-то людьми, имевшими отношение именно к Человеческой расе. И вот именно здесь, среди полустёртых заметок, Арианэль впервые наткнулась на слова, от которых её сердце забилось чуть быстрее.

“Люди не обладают природным доступом к потокам Cтихий, но компенсируют свою слабость конструкциями и формулами. Некоторые из них овладели искусством создания вместилищ вне материального пространства, именуемых ‘пространственными карманами’. В них можно сохранять оружие, пищу, свитки и даже