Тяжёлая реальность-2. Клетка - Хайдарали Мирзоевич Усманов

коридоре Лираэль писала пометки – список запахов, звуков, образов, которые, по её памяти, могли хоть что-то значить для него. Дым костра… Скрип кожаной рукояти копья… Запах прелого мха… Ночные шорохи… Затем она попросила врачей синтезировать всё это в безопасной форме. И попутно, она просила одну вещь особенно – не использовать методов, которые ломают личность и насильно формируют зависимости. Она хотела, чтобы мост был “предложением”, а не пыткой.

……….

Ночь. Капсула тихо светилась, и в зале собралось ненормальное множество разумных. Врачи… Маготехники… Стражи… И её старшая сестра пришла, стоявшая теперь в тени. Лираэль уселась рядом со стеклом, ухватившись взглядом за застывшую внутри фигуру. Она почти не дышала, когда медики включили первый цикл – мягкие паттерны звуков и запахов, которые медленно вели к более сложным образам.

По началу – тишина. Потом – едва слышный толчок в дисплеях, фиксирующих активность мозга. Затем – ответ. Короткий всплеск, как эхо, и ветер внутри капсулы – нюанс, который никто из обычных пациентов не испытывал. Линии на коже Кирилла завибрировали, и медик шепнул в рацию:

“Есть отклик. Малый, но есть.”

Когда включили вторую фазу – тонкую электрическую модуляцию, синхронизированную с образами, пальцы на руке парня резко сжались. На мониторе замигали узоры. Его мозг словно пробовал связать звук и образ. Лираэль молча шептала его имя, и в тот момент, когда мост достиг своей кульминации, его веки задёргались.

– Это только начало. – Прошептал маг-инженер. – Но мы все в одной лодке.

Лираэль ощущала, как в груди у неё дрогнул старый страх – и вместе с ним – тонкий, болезненный проблеск надежды. Она понимала, на что подписалась и какую цену готова заплатить. Но когда чашка малой искры появилась в глазах у него, и тот слабый, едва слышный звук – “вода” – прорвался снова, она поняла, что весь этот риск был оправдан. Или, если не оправдан, то она хотя бы не останется в стороне, виня других.

Эта ночь превратилась в длинную серию попыток, ошибок и корректировок. Медики взвешивали каждую секунду, балансируя на тонкой нити между спасением и катастрофой. Лираэль не отходила – и в мутном свете приборов её лицо было белым, решительным и жёстким. Она готова была платить цену, и это намерение давало ей силу идти дальше.

В первые часы команда ещё верила в успех. Медики и маги переглядывались, подстраивали частоты, корректировали образы “моста”. На мониторах время от времени вспыхивали крошечные пики – словно слабые отголоски сознания. Но каждый новый цикл заканчивался одинаково. На экране появлялась максимально плоская, и даже какая-то равнодушная линия.

Когда пришла очередь ритуального сопряжения, в зале повисла напряжённая тишина. Маг-инженер, окружённый зеркалами и защитными линиями, вложил в круг первый импульс стихийной энергии. Обычно это сопровождалось резким откликом пациента. Учащённым пульсом… Вибрацией жил… Всплеском ауры… Но здесь произошло нечто странное.

Капсула мягко засветилась, кожа Кирилла заискрилась серебристым налётом – и всё. Энергия ушла внутрь. Мониторы зарегистрировали всплеск… И через секунду линии упали в ноль. Магический импульс просто исчез.

– Ещё раз… – Прошептал маг-инженер, и вложил новый сигнал. На этот раз – сильнее, направленнее. Поток света, который должен был вызвать реакцию, словно влился в его тело… и опять – ничего. Только слабое мерцание, будто он впитывал всё, как сухая земля – дождь.

– Это не “впитывание”. – Глухо сказал старший маг, глядя на панель. – Это… Растворение. Магия исчезает внутри него. Будто уходит в бездонную бочку.

Попробовали третью волну. Её вели осторожно, на тонкой грани, вливали в жилы медленно. Но эффект был тем же. Едва зажглось свечение, что свидетельствовало о насыщении, как оно тут же пропало. Как будто сама ткань тела Кирилла пожирала магическую силу, но не оставляла после себя ни насыщения, ни отклика. Даже губка, напитавшись водой, становится тяжёлой, отдаёт влагу при сжатии. А тут – пустота. Бесконечная, равнодушная.

Лираэль всё ещё стояла рядом с капсулой, пальцы сжаты до белизны. Вначале её глаза горели упрямством, но с каждой новой попыткой это пламя гасло. Когда же последний ритуал закончился ничем, она шагнула ближе, прижав ладони к прозрачному стеклу.

– Кирилл… – Тихо прошептала она, и её голос дрогнул. – Ты должен… Слышать…

Но его тело всё также было неподвижно, его дыхание было ровным, глаза закрыты. Даже малейшего намёка на отклик не было. И линии капсулы, реагирующие на магию, оставались мёртво-чёрными.

– Это невозможно. – После некоторых размышлений заговорил один из врачей, растерянно перелистывая электронные записи. – Любое живое тело имеет предел насыщения. Даже те, кто не владеет магией… У них хотя бы остаётся след! Отклик тканей! А тут… пустота…

Арианэль, до этого времени хранившая молчание, слегка нахмурилась.

– Может, он блокирует её? Подсознательно?

– Нет. – Резко ответил маг-инженер. – Это не защита. Это —… как если бы сама структура его сущности была иной. Она не задерживает энергию, не сопротивляется. Она её… уничтожает.

Лираэль слушала это и чувствовала, как в груди растёт тяжёлый, давящий холод. Все её надежды, все планы рушились прямо на глазах. Она думала, что сможет найти способ пробудить его, достучаться через магию, через ритуал, через силу стихий. Но перед ней лежал человек, в теле которого законы, известные эльфам тысячелетиями, просто не работали.

И сейчас она уже явственно ощущала, как нарастающая паника сжимает горло. А если он так и останется лежать? Если это – не сон, а вечность? Если всё, что она сделала, всё, что принесла ради доверия к нему, окажется пеплом?

– Нет… – Резко выдохнула она, чувствуя, что голос срывается. – Такого не может быть…

Она прижала лоб к холодному стеклу капсулы, впервые позволив себе выглядеть беззащитной перед охраной, перед врачами, даже перед старшей сестрой, которая стояла в углу, молча наблюдая. Ей казалось, что Кирилл ускользает у неё из рук – не от предательства или ярости, а от пустоты, которой не коснётся ничья сила.

И в этой тишине, где единственным звуком было ровное дыхание спящего юноши, Лираэль впервые по-настоящему ощутила отчаяние.

……….

Арианэль сидела в своём рабочем кабинете, рядом с панорамным экраном, что изображал полноценное окно, за которым расстилалась темнота космоса, прорезаемая мягким свечением дальних звёзд. Она сцепила руки на коленях и долго не двигалась, позволяя мыслям идти своим чередом.

До сих пор она считала историю, которую принесла ей младшая сестра, чем-то вроде наивной попытки оправдаться – мол, "дикарь" обладает редкими знаниями… "дикарь" может помочь… "дикарь" нужен им… Но после того, как она сама изучила записи охраны, сделанные во время захвата,