Светлый пепел луны. Книга 3 - Тэнло Вэйчжи

зовут Цай Шуан. Когда я видела ее в секте Пэнлай, она постоянно притворялась слабой – смотреть противно. А тут я неожиданно встречаю ее в мире людей, без духовного тела, постаревшую, в драке за еду с нищими в полуразрушенном храме.

Сусу прошептала:

– Неужели Цай Шуан вернули в ее мир?

– Да! Старейшина Дун И относился к этой девушке как к живой драгоценности, но почему-то обошелся с нею так жестоко.

Сусу внезапно вспомнила об аметистовом жезле жуи в своем мешочке цянькунь и слова Цай Шуан в их последнюю встречу. Та сказала, что Цан Цзюминь отправился искать слезы русалки ей в подарок. Но что, если она солгала и это был не подарок… а откуп, потому что наставник отказался жениться на Цай Шуан? А затем старейшина Дун И превратился в него и напал на Сусу, чтобы она отвергла чувства Цан Цзюминя и он все-таки вернулся к выбранной отцом невесте?

Девушка ошеломленно замерла. Сейчас, вспоминая, как Цан Цзюминь учил ее мыть мечи, затем разгневался, встретив ее и ученика из секты Пэнлай в абрикосовой роще, и тайком приносил свежие фрукты, она совершенно ясно понимала, что он никогда бы не причинил ей вреда.

– Сестрица, что с тобой? – обеспокоенно спросила Яо Гуан. – Вы с Фуя уже давно вместе – почему твои души-хунь до сих пор не восстановились?

– Все в порядке, – успокоила ее младшая соученица.

Сусу вдруг поняла, что не знает, как теперь относиться к Цан Цзюминю. Он ничего ей не должен за то, что было между ними. Единственный, кто виноват перед ней, – старейшина Дун И, но он уже извинился, подарив аметистовый жезл жуи.

Она со смущением осознала, что не испытывает неприязни к Цан Цзюминю. К тому же брачный ритуал проведен не с Юэ Фуя, а с ним, а это значит, что… он ее даосский партнер?

Души-хунь Сусу были слабы, и вместе с тем влияние дао безжалостности становилось все слабее. Она почувствовала, как странно сжалось ее сердце. Если Цан Цзюминь теперь и в самом деле ее даосский партнер, все сложилось не так уж и плохо.

Но прежде чем Сусу успела понять, что теперь делать, из Бесплодной пустоши в мир людей вырвалась чудовищная демоническая ци. Это происшествие угрожало всем мирам и привлекло внимание каждой из сект. Было принято решение отправить в Бесплодную пустошь отряд совершенствующихся вместе с Цюй Сюаньцзы. Дочь не могла сопровождать его в этом опасном походе, но Цан Цзюминю, поскольку теперь он жил в Хэнъяне под именем Юэ Фуя, предстояло последовать за владыкой.

Узнав эту новость, Сусу растянулась на столе и стала наблюдать за стайкой щебечущих птичек за окном. Это Цан Цзюминь, желая развлечь свою молодую жену в павильоне совершенствующихся, привез всех духовных птичек с горы Забвения бренного мира. Никто не знал, как он это сделал, но надо сказать, пернатые, всю жизнь беззаботно прожившие на горе, этому переселению не слишком обрадовались, однако Сусу не смогла сдержать улыбку, глядя на них.

Ночью, когда Цан Цзюминь вернулся, она попросила:

– Я хочу кое-что подарить тебе. Дождись меня.

Видя, что девушка торопливо уходит, он растерялся:

– Куда ты?

– Я обязательно вернусь до рассвета, обещай, что будешь здесь! – покачала головой Сусу, выбежала за дверь и направилась к горе Забвения бренного мира.

Она не возвращалась сюда с тех пор, как оправилась от ран. Девушка подлетела к платану и вытащила красное перо. В день совершеннолетия оно упало с ее истинного тела, и отец наказал беречь его, предупредив, что оно может спасти ей жизнь.

С пером в руках Сусу устроилась на берегу Небесного озера. Она подбодрила себя, сгустила свою духовную силу, пока та не приняла форму шелковой нити, и сплела кисточку для меча. Лишь вложив собственную духовную силу, можно было сделать из пера талисман.

Даже когда на гору Забвения бренного мира опустилась звездная ночь и подул легкий ветерок, девушка не поддавалась сонливости, которая обычно одолевала ее из-за поврежденных душ-хунь. Прежде Сусу ничего не делала для Цан Цзюминя, но сейчас ей страстно захотелось чем-нибудь помочь ему, и лучшее, что она смогла найти у себя, – это драгоценное перо.

Годы спустя, уже вне сна, Сусу вспомнит этот момент, когда еще не понимала, что, вопреки дао безжалостности, одержимо привязывала свое самое большое сокровище к кисточке меча, лишь бы защитить его.

Незадолго до рассвета она покачнулась и погрузилась в сон. Цан Цзюминь нашел ее спящей на берегу озера с почти завершенной кистью в руке. Красное перо было наполнено ее духовной силой. Молодой человек холодно взглянул на подарок, поднял девушку, не понимая, рад он или рассержен, и усмехнулся:

– Неужели ты так сильно любишь его?

Он вернулся в павильон и держал ее за руку до первых лучей солнца. Когда последователи секты Хэнъян собрались в поход, он присоединился к ним последним, перед выходом поцеловав Сусу в губы:

– Прощай.

Она просила не покидать ее до рассвета, и он выполнил свое обещание. Уходя, Цан Цзюминь бросил взгляд на кисточку в ее руке и насмешливо улыбнулся, подумав, что этот дар предназначался не ему. Он готов был сколько угодно выдавать себя за другого, но, осознав, как сильно она влюблена в Юэ Фуя, ощутил всепоглощающий холод в своем сердце.

Сусу проснулась только на закате. Она сразу выбежала из павильона, однако последователи секты Хэнъян давно ушли. Взглянув на кисточку для меча в своей ладони, девушка раздраженно вздохнула и быстро достала из сумки небольшую ракушку. Та могла передавать голос на любое расстояние, но, увы, не позволяла услышать собеседника.

– Отец! Ты слышишь меня? Цан… Юэ Фуя рядом с тобой?

Цюй Сюаньцзы посмотрел на Цан Цзюминя, который дремал поблизости.

Сусу со смущением пристально глядела на ракушку:

– У меня не было времени сказать ему кое-что. Если он там, не мог бы ты передать ему раковину?

Владыка уже и сам догадался вложить ее в руку Цан Цзюминя. Тот с недоумением посмотрел на него и нахмурился:

– Наставник?

Цюй Сюаньцзы улыбнулся, ничего не сказав, покачал головой и ушел.

Раковина мягко засветилась белым, и Цан Цзюминь услышал голос девушки:

– Я… хотела тебе сказать кое-что, но не ожидала, что опоздаю и не успею отдать тебе кисточку для меча. Ты должен как следует беречь себя и вернуться ко мне живым. – Она помолчала немного. – Когда мои души исцелятся, отправимся вместе путешествовать, ладно? Шесть миров такие большие, нам столько нужно повидать! В мире страстей – горы среди тумана и реки, в мире людей –