Лордария – Королевство восьми островов - Филипп Владимирович Краснов

ним, озаряемые ярким светом факела, возникли два дааринга из его клана, они что-то тихо шепнули ему, и после этого лицо Эйнара приняло суровый вид. Повернувшись к Сигурду, который всё это время не сводил с него внимательного взгляда, он произнёс:

– Если бы конунгом был не Бьёрн, а кое-кто другой, ты бы выполнил свой план, если бы он тебе доверился?

– Ч-что? – Сигурд начал заикаться от удивления, но тут же взял себя в руки. – Да, конечно же.

– Хорошо.

Он обернулся к ожидавшим его воинам и указал им рукой на решётку. Блеснули топоры, и уже через несколько минут она была сломана, а путы на руках Сигурда разорваны. Не дожидаясь пока бывший пленник придёт в себя, Эйнар развернулся и быстрым шагом двинулся прочь из подвала.

***

Он спокойно проследовал мимо двух ещё тёплых тел, бывших несколько минут назад тюремщиками Сигурда, и выбрался на освежающий простор прохладной летней ночи. У самого входа его ждал вооружённый отряд верных воинов. Взглядом, найдя среди них своего хэрсира, он подозвал его и тихо сказал:

– Разбуди остальных ярлов и передай, чтобы они немедленно собрались возле дома конунга.

Хэрсир кивнул и, не теряя времени, скрылся в ночи. Эйнар же с остальными даарингами твёрдым шагом двинулся к жилищу Бьёрна.

Приближение вооружённого отряда подняло на ноги стражу конунга, возглавляемые форингом, воины клана Серебряного ворона вышли наперерез нарушителям спокойствия.

– Ярл Эйнар, – положив руку на эфес клинка, проговорил форинг, когда два отряда застыли друг напротив друга, – что значат твои действия?

– Я немедленно вызываю конунга Бьёрна на Хольмганг, – гордо ответил Эйнар.

– Я сомневаюсь, – форинг медленно потянул свой меч из ножен, – что конунг захочет биться с тобой ночью.

Несколько минут два воина пронзали друг друга взглядами, а затем Эйнар рассмеялся. Для форинга этот неуместный смех стал полной неожиданностью, сомневаясь в ясности ума своего противника, он сделал несколько шагов назад, а в его льдистых глазах отразился страх.

Добившись своего, Эйнар вновь посерьёзнел и, выждав ещё минуту, сказал то, после чего пути назад больше не было.

– Я боюсь, у него нет выбора.

Эти слова послужили сигналом к действию. Вмиг обнажились мечи, и воины Мёртвой головы ринулись на стражей Бьорна. Ночная тишина огласилась звоном мечей и топоров.

Эйнар схватился с форингом. Они оба были достойными противниками, и, понимая это, ярл начал дуэль с позиции силы и быстроты. Форинг с большим трудом смог отбить первый его выпад. В ответ он тут же попытался провести свою атаку, но долгое отсутствие практики сделало своё гибельное дело, Эйнар легко парировал удар, и, быстро взмахнув своим мечом, рассёк форингу руку. Кровь алой волной хлынула из открывшейся раны, коя заметно облегчила Эйнару задачу – переложив меч в другую руку, форинг стал один за одним наносить неуклюжие удары, которые никак не могли ему навредить. Наконец, выждав, когда его враг устанет, он сгруппировался, и молниеносной атакой закончил это сражение.

К тому времени как обезглавленное тело форинга упало на землю, воины Эйнара уже завершали битву со стражниками конунга. Путь к дому был открыт и, вытерев с лица выступивший пот, Эйнар двинулся к двери. Крепкая на вид, она не выдержала и двух ударов. Ворвавшись внутрь, ярл быстро отыскал комнату, в которой спали Бьёрн и его жена и, не церемонясь, схватил только проснувшегося конунга за ворот рубашки, с силой тряхнул, и потащил его с собой на улицу.

Холодный воздух с силой обдал разгорячённое лицо Бьёрна и мигом согнал с него остатки сна. Быстро оценив обстановку, конунг понял, что его воины мертвы, а дааринги Эйнара постепенно окружают его, отрезая все пути к отступлению. Сам же их ярл стоял прямо перед ним с обнажённым мечом.

– Я так и знал, – скрежетнув зубами, процедил конунг, – что нужно было избавиться от тебя. Твои амбиции были уж слишком вредны для нашего народа. Но всё же, я не ожидал, что в своём стремлении к власти ты опустишься до простого убийства. Неужели ты не помнишь как кончил предок того парня что сейчас сидит под замком?

Эйнар не успел ответить, сумрак ночи осветился сотнями факелов – ярлы вместе со своими воинами быстро приближались к дому конунга. Увидев их, Бьёрн облегчённо выдохнул и громко произнёс:

– Схватите этого предателя, – он ткнул пальцем в сторону Эйнара, – свяжите его и бросьте в тюрьму, утром Даар увидит вместо одного два Кровавых…

– Конунг Бьёрн, – громоподобным голосом прервал его Эйнар, – именем Великого Магреда, пред ликами собравшихся здесь правителей кланов, я – Эйнар из клана Мёртвой головы вызываю тебя на Хольмганг!

На несколько минут над собравшимися повисло молчание. Ярлы вместе с воинами их кланов были удивлены, хотя и понимали, что к этому уже шло давно. Осознавая, что сейчас решается судьба всего их народа, они не торопились давать своё согласие. В отличие от остальных, конунг не сомневался в том, что Эйнар, вероломно убивший его людей, не имел никакого права вызывать его на Поединок Чести, и единственное что он не понимал, почему предателя ещё не заковали в кандалы.

– Чего вы медлите?! – наконец не выдержав, прокричал он ярлам. – Этот человек убил моего форинга, он вытащил меня из постели, угрожал мне мечом, неужели вам мало этого, чтобы принять решение?! Немедленно схватите его или кара Жестокого Бога опустится на ваши головы!

Ярл Арнульф, вняв словам Бьёрна, потянулся к эфесу своего клинка но, стоявший рядом Хакон, жестом остановил его. Глянув на остальных ярлов, он понял, что все они, как и он, приняли решение, оставалось лишь его озвучить, и ярл клана Пылающего дракона по праву старшинства взял эту обязанность на себя.

– Твои угрозы пусты, конунг. Ярл Эйнар виноват в убийстве твоих людей только потому, что ты приказал им никого не подпускать к себе. Касаемо Поединка Чести, я хочу напомнить, что вызвать на Хольмганг тебя может любой из нас, независимо от того темно за окном или же светло, ты обязан принять вызов, или запятнаешь себя и весь свой род клеймом бесчестия.

Бьёрн отупело переводил взгляд с одного ярла на другого, и, убедившись, что все они, кроме разве что Арнульфа, мнение которого при большинстве не имело веса, поддерживают слова Хакона, презрительно хмыкнул:

– Хорошо, если вы считаете что все правила соблюдены то я приму этот бой, и когда я срублю голову Эйнара с плеч, вам всем придётся очень несладко, уж это я обещаю!

Сказав это, он поднял с земли меч, принадлежавший одному из его воинов и, издав зычный клич,