Жена-беглянка. Ребенок для попаданки - Константин Фрес

Думаю, он даже знал о назревающей драке, но ему было все равно, как Натан выкрутится из создавшейся ситуации.

Робер же обернулся ко мне. В глазах его все еще пылал отблеск ярости, и его горящий взгляд показался мне самым прекрасным, что я видела в жизни.

— Он больше не потревожит нас, — произнес Робер, протягивая мне руку. — Идемте.

Как господин, требующий моего внимания.

Так, словно был в праве.

От прикосновения его пальцев меня бросило в жар.

Теперь, когда я получила все, что хотела, пора было расплачиваться.

Я сжала зубы, чтоб не выдать себя нервной дрожью.

Мне уже представлялся обратный путь по каменному подземелью, в конце которого маячила расправленная постель казначея.

Ужасно не хотелось туда. Но я уговаривала себя, убеждая, что это — справедливо. Что за помощь мне Робер имеет право на мою благодарность.

Но от одной мысли об этом становилось тошно.

— Куда прикажете, господин Робер, — произнесла я.

Я старалась, чтобы мой голос звучал как можно почтительнее.

Но вышло иначе.

В нем слышался страх. Ужас.

И Робер, заметив его, поспешно отступил от меня, словно моя рука обожгла его.

Но при этом пальцев моих он не выпустил. Продолжил их сжимать.

А мне хотелось вырваться и убежать прочь.

— Что-то не так, госпожа графиня Рубин? — произнес он, вглядываясь в мое лицо, освещаемое вспышками взлетающих в небо салютов.

— Не называйте меня так, — нервно вздрогнула я.

— Отчего?! — изумился он. — Вы же уверили короля, что это имя вам нравится!

— Нравится, — ответила я через силу. Нервная дрожь охватила меня всю, мои пальцы прыгали в руке Робера. — Но я стану называться так не раньше, чем отдам вам долг… и перестану быть наградой…

Робер взглянул на меня еще пристальнее.

— Вы подумали, — изумленно произнес он, — что я вас буду принуждать?..

Я склонила голову, то стыда не в силах глянуть в его глаза.

— Вы подумали, что я воспользуюсь вашей слабостью и вашим трудным положением, чтоб воспользоваться вашим телом? — сказал он уверенней. — Так?

— А что я должна была подумать, когда вы сказали о награде? — промямлила я.

— Может, вы должны были подумать о моей радости и сбывшейся мечте, — тихо ответил он, приближаясь и прижима мою ладонь к своей груди. — Провести с самой прекрасной женщиной в мире этот чудный вечер, в королевском замке, танцуя и гуляя под звездным небом?.. Всего пару часов. На больше я вас не осмелился бы задержать! Вас уже ждет карета, груженая золотом. Как я и обещал, пять тысяч золотых за ваши рубины. Мы всего лишь прогулялись бы по парку, и только, уверяю вас!

Я с изумлением глянула на него.

Робер воспринял мой взгляд, как поддержку, и продолжил:

— Между нами пропасть, графиня. Всегда была — по крайней мере, с тех пор, когда вы вышли замуж за герцога Ла Форс. Я знаю, вы не перешагнете эту пропасть. Теперь, с вашим новым титулом, и подавно. Я не пара вам. И я не смею даже мысли допустить, чтоб воспользоваться вашей беспомощностью, оскорбить вас своей похотью. Я никогда не позволил бы себе принудить вас. И вам не позволил бы рассчитаться со мной своим телом. Такое обладание горько, не сладко. Но я всегда считался дерзецом, и мечтал о несбыточном. Так что мои мечты о вечере с вами еще могут сбыться.

— Зачем вы говорите такие безжалостные слова, — произнесла я. — И зачем были эти намеки, этот наряд, эти сборы… Ваши слуги словно готовили меня…

— На ложе? — усмехнулся Робер. — Это тоже дерзость с моей стороны. Я велел им оказать вам все почести, каких достойна любимая мной женщина. Мне было приятно думать, что вас готовят для меня… Мечтать об этом. Да, я знал, что это не так. Ноююю

— Любимая?!

Признаться, я была поражена в самое сердце.

Так просто и быстро никто и никогда не признавался мне в любви.

Ни в одном из миров.

А для Робера это было так естественно, как дыхание.

И отчего-то я тотчас поверила в его слова.

— Когда же вы успели, господин казначей… — пробормотала я.

— Порой достаточно одного взгляда, — ответил он, пожав плечами. — А я смотрел на вас вдоволь. Ну, так вы больше не боитесь меня? И позволите мне насладиться этим вечером в вашей компании?

Я некоторое время не могла вымолвить ни слова.

И противиться Роберу не могла тоже.

— Идемте, — сказала я, наконец, когда потрясение мое прошло. — Я, конечно, подарю этот вечер вам.

— И, может быть, поцелуй?

Я вдруг обнаружила, что Робер обнимает меня.

Осторожно удерживает за талию, смотрит в мои глаза.

Его взгляд просто прожигал меня до самого сердца.

— Вы так прекрасны сегодня, — произнес он. — От вас пахнет лучшими духами во всем королевстве. У вас сияют глаза и блестят волосы. А я ощущаю себя маленьким, незаметным придворным, которому оказала внимание самая красивая придворная дама. И мое сердце вот-вот выскочит из груди от счастья.

В этот момент в небо над нашими головами взлетел салют, осветив нас золотыми звездными огнями.

И я увидела, что Робер улыбается, разглядывая меня с восторгом и нежностью.

Не знаю, как я поддалась на его очарование.

Не понимаю, как доверилась ему.

Только притяжение было так сильно, будто и я была влюблена в него уже давно.

Мои руки скользнули по его плечам, я прижалась к нему всем телом.

Робер склонился надо мной и осторожно коснулся губами моих губ.

Словно вдыхал мечту.

Запах скоротечного лета.

Головокружительное счастье.

По небу неслись звезды – золотые, от салютов, и серебряные, падающие из космоса.

А мы с Робером целовались, как юные влюбленные, под сенью королевского душистого сада, окутанного ароматами цветущих трав и кустарников.

Целовались, будто нам по пятнадцать, и это наши самые первые, самые сладкие и самые волшебные и невинные поцелуи в жизни.

Глава 50

Итак, пять тысяч золотых были у меня в кармане.

Точнее — в добротном сундучке, который слуги Робера доставили в домик Марты на ручей.

И я послала Гийома к хозяйке облюбованного мной дома, чтоб она назначила день продажи.

Ах, знала бы я, с кем заключаю сделку!

И кому служит простоватый и грубоватый Гийом!

Он