Зачарованная река - Ребекка Росс

– Я понимаю тебя, но, если вдруг передумаешь, дай мне знать. И тебе не нужно мое разрешение, чтобы остаться у мамы.

– Разве нет? – возразил он, глядя на нее. – Ты моя жена и мой лэрд.

– Так и есть, – прошептала девушка. – Как такое могло случиться?

Он улыбнулся, словно испытывал то же благоговение.

– Понятия не имею, Адайра.

Они снова замолчали, но вскоре Джек нарушил тишину:

– Есть еще кое-что, о чем я хотел бы тебя спросить.

Она знала о чем и ждала этого вопроса, ощущая дрожь неуверенности в его голосе.

Адайра глубоко вздохнула, устремив взгляд на огонь.

– Спроси меня, и я отвечу.

– Кто он?

Он – то есть Кэллан Крейг.

Адайра потерла лоб, осознавая, что на ней все еще был венец из цветов. Девушка сняла его и положила на стол.

– Ты не обязана рассказывать мне, если не хочешь, – предупредил Джек.

– Он моя первая любовь, – начала Адайра. – Мне было восемнадцать, и я была одинока. Я все еще переживала смерть матери, и Кэллан оказался рядом. Я влюбилась в него быстро, безрассудно, была наивна и верила каждому его слову. Он был пределом моих мечтаний, и я думала, что меня ему тоже достаточно. Что он любит меня так же сильно, как я его. Вскоре я поняла, что знаю его не так хорошо, как думала. Он оказался лжив и пытался использовать меня, чтобы попасть в Восточную Стражу, а когда это не сработало, то попытался попасть туда подкупом. За это мой отец и Торин отправили его работать на болота. Поначалу у меня было искушение защитить его, пока я не узнала, что была не единственной, кому он давал обещания. Но, увы, сердца созданы для того, чтобы их разбивать, не так ли, бард?

– Если им суждено разбиться, – ответил Джек, – то они разбиваются, чтобы потом превратиться в более прочные сосуды.

– Говорит тот, чье сердце тоже было разбито, – догадалась Адайра.

Теперь уже Джек отвел взгляд, устремив его в завораживающую безопасность огня. Наследница решила, что он не заговорит, хотя ей уж очень хотелось узнать о событиях его прошлого. Но все же он прервал молчание:

– Она была моей сокурсницей в университете. Мы посещали несколько совместных занятий. Я заметил ее задолго до того, как она заметила меня. И вот однажды она услышала, как я играю на арфе, и заговорила со мной. Мы стали общаться все чаще и чаще. Мои чувства были серьезнее, чем ее. Она любила мою музыку больше, чем меня, и сначала я не мог понять, что делаю не так. Но потом я осознал… она всегда любила музыку. Она бросала ей вызов, видела в ней что-то, что никогда не угаснет, не состарится и не предаст. А вот со мной, к сожалению, все было иначе. Я изо всех сил старался заслужить благосклонность музыки, ведь поначалу она была мне навязана, и даже когда я в какой-то мере овладел ею, то никогда не чувствовал себя достойным ее красоты… Но я говорю бессвязно… Мораль этой длинной истории в том, что я понял: музыка всегда будет важнее для нее, поэтому я попытался обратиться в камень, чтобы ничего не чувствовать. Но теперь я понимаю, что лучше жить, чувствовать и порвать с прошлым, чем быть полумертвым, холодным и сломленным обидой.

– Я выпью за это, – прошептала Адайра, поднимая свой бокал.

Джек поддержал тост, и они оба выпили. Казалось, между ними что-то изменилось, как будто выговориться и признаться было первым шагом к исцелению, к тому, чтобы собрать себя воедино из разбитых осколков.

Теперь девушка могла видеть его глубже – годы, окутанные туманом, когда он жил на Большой земле, а она бродила по острову.

Они еще немного посидели в дружеском молчании, и, когда огонь в камине начал угасать, Адайра поднялась.

– Я задержала тебя слишком надолго, – сказала она, разглаживая складки своего свадебного платья. – Завтра состоится обмен с Брекканами, и я должна дать тебе отдохнуть. Пойдем, я покажу твою комнату.

Джек направился к двери, но Адайра откашлялась, привлекая его внимание.

– Существует потайная дверь, которая соединяет наши комнаты, – сказала она с лукавой улыбкой и подняла щеколду на одной из деревянных панелей на другом конце комнаты.

Глаза Джека округлились, когда потайная дверь со скрипом открылась, ведя в темный коридор.

Адайра вошла в потайной ход, нырнув под тонкую занавеску. Джек последовал за ней. Короткий коридор привел к двери, ведущей в его комнату. Наследница открыла ее и позволила супругу войти первым. Его комната напоминала комнату Адайры: просторная, с расписанными панелями и книжными полками, камином, который почти погас, и большой кроватью с великолепным гобеленом в изголовье.

– Тебе подходит? – поинтересовалась девушка.

– Более чем, – ответил Джек, глядя на нее. – Спасибо.

Она кивнула и начала закрывать дверь.

– Тогда спокойной ночи, Джек. – Девушка притворила ее, прежде чем он успел ответить, но задержалась на мгновение, впитывая полумрак коридора и думая о том, как странно устроена жизнь. И как же изменятся ее дни теперь, когда он будет по ту сторону этого тайного коридора.

* * *

Джек стоял в своей новой комнате.

Он посмотрел на кровать, слишком большую для него одного, и подошел к письменному столу, на котором стопкой лежал пергамент. Рядом на полу расположилась его арфа. Юноша изучил книжные полки и расписные панели на стенах, потом подошел к камину и подбросил в огонь еще одно полено.

Когда юноша опустился в стоящее рядом кожаное кресло, на него вдруг накатил мучительный приступ тоски.

Прошло довольно много времени с тех пор, как он в последний раз сочинял музыку. На Большой земле он тяготел к композициям, наполненным печалью и жалостью. К балладам об обреченности. И он задавался вопросом, как будет звучать его музыка здесь, на острове. Как сложатся ноты теперь, когда он дома.

Джек был измотан, но чувства его были обострены. Кровать выглядела уютной, но он знал, что не сможет уснуть.

Юноша вернулся к письменному столу, выбрал перо и открыл сосуд, до краев наполненный ореховыми чернилами. Он размышлял о прошедшем дне, о том, как сладок был вкус восточного ветра, как ласково касался волос Адайры, когда она стояла перед Джеком, произнося свои клятвы.

Юноша представил себе ветер с крыльями, парящий над холмами, задевающий звезды, крадущий слова и несущий их через вереск, преследующий дождь и танцующий