Метод Макаренко - Феликс Кресс

Раньше я любил тренироваться под музыку. Правда, тогда ни о каком блютусе речи не шло — наушники были проводными, а плееры — громоздкими. Сейчас же телефоны заменили не только камеры и обычные звонилки, но и плееры.

Я разблокировал телефон и нашёл приложение с музыкой, которое показывал мне Толик. Покопавшись немного, одобрительно хмыкнул, увидев знакомое название группы, которую некогда любил слушать ещё на виниле и бобинах.

— Ну надо же, старички всё ещё в строю, — буркнул я, выбирая любимый альбом Металлики — «Reload», ткнул трек «Fuel» и на мгновение зажмурился, услышав знакомые аккорды. Перед глазами промелькнул стремительный хоровод воспоминаний.

Мысленно подпевая словам песни, я подхватил сумку с обувкой, выкрутил громкость на максимум и покинул квартиру.

До приглянувшегося мне клуба было недалеко, поэтому вскоре я уже стоял перед выцветшей от времени вывески: «Боксёрский клуб „Удар Мясника“».

Оригинально, ничего не скажешь. Но именно это и привлекло меня. Никакой мишуры и пафоса, которыми напичканы практически все современные заведения. Просто старый добрый бокс без лишних прикрас.

Я толкнул скрипучую дверь, и в нос ударил ни с чем не сравнимый запах: пот, старая кожа перчаток и металл. Именно так для меня пахли воля, сила и победы.

Шагнув за порог, я остановился и осмотрелся. Внутри было полутемно. В воздухе танцевала мелкая пыль, подсвеченная лучами осеннего солнца, пробивающимися сквозь зарешеченные, грязные окна. В центре зала возвышался ринг. Протёртый и явно видевший сотни боёв. Тяжёлые мешки со скрипом покачивались на цепях, а вдоль стен виднелись аккуратно сложенные скакалки и гантели.

У одного из мешков стоял седовласый мужик — крепкий, с короткой стрижкой и шрамом над бровью. Он наблюдал за пареньком, который неуклюже молотил по груше.

Вытащив наушники из ушей, убрал их в карман и пошёл к нему. При звуке моих шагов мужчина повернул голову. Оценивающий взгляд скользнул по мне, но неприязни в нём не было.

— Чего надо? — спросил он. Голос у него оказался низким, с хрипотцой.

— Тренироваться хочу, — просто и без затей ответил я, поправляя сумку на плече.

Он усмехнулся.

— Денег валом, а сил ноль? Или наоборот? Здесь не фитнес-клуб. Здесь… — он кивнул на ринг. — Здесь морды бить учатся. И принимать удары. Неженки у нас надолго не задерживаются.

— Я знаю, — спокойно кивнул я. На непрозрачные намёки тренера я не обиделся. Именно неженкой я сейчас и выгляжу, несмотря на то, что я снова забил на бритьё и теперь моё лицо украшала жёсткая щетина. — Намерения у меня серьёзные. Заниматься буду с нуля, но решил подойти к делу с умом. Поэтому я здесь.

Тренер хмыкнул, но что-то в моём тоне, видимо, заставило его присмотреться и дать мне шанс.

— Ну, если говоришь, что с умом решил подойти к делу… ладно. Перчатки есть? Бинты?

Я покачал головой.

— Понятно. Держи, — он бросил мне старые, но чистые бинты и пару потрёпанных перчаток. — Руки обмотай, потом иди к мешку. Покажешь, что умеешь.

Я по памяти принялся обматывать кисти. Когда закончил, сжал и разжал кулаки, проверяя, как ткань фиксирует суставы. Удостоверившись, что всё сделал правильно, натянул перчатки.

— Готов? — спросил тренер, который всё это время внимательно наблюдал за мной.

— Момент, — сказал я и полез за наушниками. — Для лучшего настроя, — пояснил я.

Тренер пожал плечами, мол, делай как знаешь.

Подошёл к мешку. Потрогал его. Он был тяжёлым, жёстким, таким, каким и должен быть. Я встал в стойку. Ноги чуть согнуты, левая рука впереди, правая у подбородка. Дыхание глубокое.

В наушниках заиграл «The Unforgiven II». Не самый подходящий трек для тренировок, но именно он разжёг во мне боевой настрой, потому что с ним были связаны многие воспоминания юности, в которых фигурировал Ларин.

Первый удар. Лёгкий джеб, пробный. Мешок качнулся чуть-чуть. Перед глазами встала картина, как мы с Виталей стоим на дискотеке и кадрим девчонок.

Ещё один, уже посильнее. Я тащу на себе раненого Ларина. Мы выбрались буквально из пекла. Из всей нашей группы остались только я и он. Именно тогда я вернулся за другом, хотя понимал, что скорей всего там и останемся оба.

Левая, правая. Хук. Апперкот. Тело, непривычное к таким нагрузкам, протестовало, но злость придавала сил, и слабость капитулировала перед этим напором.

Кадр за кадром, воспоминание за воспоминанием я наращивал темп. Удар, удар, ещё удар. Моя правая рука летит точно в цель. Проворачиваю корпус, ноги работают в заданном темпе. Я бил грушу, вкладывая вес, энергию и всю злость и досаду, которые скопились во мне.

Не знаю, сколько времени прошло. Я бил, глубоко погрузившись в воспоминания. В какой-то момент я почувствовал осторожное касание по плечу. Резко развернулся, моя рука полетела вперёд, и только в самый последний момент я остановил её в сантиметре от лица тренера.

— Эй, парень! Стоп! — услышал я, когда между треками возникла пауза.

Вытащив наушники, я замер, тяжело дыша. Тренер стоял передо мной неподвижно и смотрел на меня спокойно, даже как-то понимающе.

— Ты где так бить научился? — спросил он, приподняв бровь. — Удары правильные. Движение ног правильное. Не скажу, что идеально, но… такое ощущение, что ты не первый день этим занимаешься.

— Отец в детстве учил, — сказал полуправду я, всё ещё тяжело дыша. В прошлой жизни мой тренер был мне вторым отцом, и он многому меня научил. — И бои чемпионов с детства смотрел. Много. Теория на уровне, а практики нет. Теперь хочу, чтобы тело соответствовало. Нужно поработать над рефлексами и чувством дистанции.

Тренер пристально посмотрел мне в глаза. Затем кивнул.

— Тогда будем работать, — сказал он и указал в дальний угол зала. — Начнём с малого. Скакалка, двадцать минут. Без остановки. А потом я скажу, что делать дальше.

Тренировка прошла на пределе моих возможностей. Тело каждый раз пыталось ухватиться за шанс сачкануть, но я пресекал эти крамольные мыслишки на корню.

Когда мы закончили, договорился с тренером о следующей тренировке и пошёл в раздевалку. Наскоро ополоснулся, натянул свежую толстовку, джинсы, а сверху накинул ветровку. Попрощавшись с тренером, довольный вышел на улицу.

Путь мой лежал через парк, и я как раз подходил к нему, когда боковым зрением уловил мелькнувшее яркое пятно. Машинально перевёл взгляд и нахмурился: на ловца и зверь бежит.

У пешеходной дорожки стояла моя ученица — Самойлова. Вот коза! В школу не ходит, а по городу шатается. Я решил немного скорректировать свой маршрут. Зачем откладывать внушение на потом, когда можно сделать это сейчас. Поймать с