Метод Макаренко - Феликс Кресс

Я уже подходил к ней, когда заподозрил неладное. В позе девушки было что-то не так: руки безвольно висят как плети, вдоль туловища, спина сгорбленная, голова опущена вниз. Стоит, пошатывается. Мой взгляд прошёлся по её одежде. Полосатые колготки порваны, светлая юбка в пятнах. Куртка тоже в грязи. Я нахмурился.

— Самойлова, — позвал я её.

Но девушка не отреагировала. Я ускорил шаг, потом перешёл на бег. В ушах застучала кровь.

К светофору приближался автобус, и скорость он не сбавлял, потому что горел зелёный.

Самойлова подняла ногу и сделала шаг. Водитель автобуса стал отчаянно сигналить, но он не успевал уже ничего изменить.

— Идиотка! — заорал я и прыгнул.

Мои пальцы зацепились за капюшон куртки, и я со всей силы дёрнул девушку на себя.

Самойлова вскрикнула, нелепо взмахнула руками, на землю полетел наушник. Бросив сумку на землю, я подхватил падающую девушку, не прекращая материться:

— Ты, бл, чё удумала, дура⁈ Сама ласты склеить решила, так ещё и водилу под статью подвести? Совсем крыша отлетела от скуки и безделья⁈

Наконец, Самойлова приняла вертикальное положение, я тряхнул её и развернул к себе. Но всё моё бешенство улетучилось в тот же миг, как только я увидел её лицо со следами побоев и разорванную на груди кофточку, которая хорошо была видна из-под расстёгнутой курточки.

— Кто? — с ледяной яростью спросил я, только сейчас поняв, что пятна на юбке ни хрена не грязь.

Девушка задрожала и посмотрела на меня. Взгляд у неё был отсутствующий, стеклянный, а глаза сухие — ни единой слезинки.

— Юля, — я снова слегка встряхнул её, только аккуратно, чтобы не причинить боль и не напугать. — Что произошло?

Она несколько секунд тупо таращилась на меня, пока во взгляде, наконец, не появились проблески осмысленности.

— Он позвал меня на свидание, — глухо проговорила девушка. — Сказал, что познакомит с друзьями.

Девушка снова замолчала, наклонила голову и уставилась в землю.

— Самойлова, — обратился я к ней, — дальше что? Где всё это произошло?

Но вместо ответа, плечи девушки затряслись, и Самойлова разревелась, давясь слезами и воздухом. Внутренний предохранитель в психике девушки слетел и её накрыло истерикой.

— Твою мать, — процедил я, подхватывая с земли сумку и притягивая к себе Самойлову. — Пойдём в парк. Там ты успокоишься, проревёшься и всё спокойно мне расскажешь. А там будем думать, что делать.

— Мы… ничего… не сможем сделать… — сквозь всхлипы проговорила Самойлова. — Они неприкасаемые.

Я сжал челюсти и втянул носом воздух.

— Это мы ещё посмотрим, — проговорил я на выдохе.

Глава 23

Самойлова говорит, а я сижу, слушаю и сатанею.

Сначала около часа она просто ревела, не в силах сказать ни словечка. А я сидел рядом и терпеливо ждал, когда девчонка выплеснет из себя всю боль, страх и отчаяние, которые она испытала.

Признаться, мне и самому было очково. Не потому, что самой ситуации испугался, по роду службы и не такое приходилось видеть. Но всегда рядом Миша был, который всегда мог найти правильные и нужные слова. А я в этом плане деревянный. Мне проще пойти и морду набить или что-то сломать, или и то и другое. А вот разговоры по душам — не моё. С подростками тем более.

А сейчас мне нужно было самому что-то сказать этой девочке, подобрать правильные слова и при этом не налажать ещё больше. Вот что меня и пугало. Поэтому пока Самойлова приходила в себя, я прокручивал в голове дальнейший диалог.

Когда Юля начала говорить, мне захотелось прямо сейчас встать, пойти туда и разнести там всё в хлам. Сделаю это, но позже. Сначала нужно узнать все детали. Ну и девчонке помочь.

— Мы с ним познакомились где-то полгода назад. Подружки мне все завидовали. Он так красиво ухаживал: цветы, кино, подарки, в школу привезёт, со школы заберёт. Ничего лишнего не позволял себе. А ещё он очень красивый.

Я поморщился. Ни одного действительно значимого качества Самойлова не назвала. Только лишь одна пыль в глаза, а не проявление себя, как мужика. И почему на это ведутся всегда?

— А вчера он предложил мне пойти с ним к его друзьям. Говорил, у одного из них день рождения, и он приготовил для него подарок. Мол, пойдём, будет весело и мне понравится.

При этих словах Самойлова снова заскулила, а я вздохнул и уже на автомате протянул ей салфетку. Она трубно высморкалась и продолжила.

— Ну а дальше… Всё началось сначала, как шутка. Но, когда я хотела уйти, то он сначала меня ударил, — Самойлова показа на разбитую губу, — ну а потом закрыли дверь.

— Понятно, — процедил я.

— А сам он кто? Ну, кроме того, что красивый.

— Кирилл Бикбулатов. Его отец — крупный бизнесмен в нашем городе, а сам Кирилл открыл тату-салон и занимается криптой. Серьёзный парень…

Оп-па! Фамилия знакомая. Сталкивался с ней, когда искал информацию о «Деньги и точка». Сынок или однофамилец? Тогда я не стал копать в этом направлении, потому что интересовало другое, а сейчас придётся.

— Поэтому я и говорю, что ничего не получится. Он рассказывал, как отец его перед ментами… простите, полицией отмазывал, и не раз. Хвастался, что в этом городе ему ничего не грозит, любой косяк спишут.

— И тебя это, естественно, не насторожило?

— Я думала, что это круто… К тому же он же такой заботливый и внимательный был.

Круто… Я вздохнул.

— Что мне теперь делать, Егор Викторович? — Самойлова снова принялась реветь.

— Что-что? Жить, Самойлова, — ответил я и протянул ещё одну салфетку. — А с этим твоим внимательным и заботливым мы разберёмся, слышишь? Но сначала нужно пойти домой, расскажем всё твоим родителям, после пойдём…

— Нет! — перебила Самойлова и подняла на меня заплаканные глаза. — Только не к родителям! Прошу вас. Им и дела до меня нет. Не надо, пожалуйста, — она схватила меня за руку и сжала так сильно, что её ногти оставили кровавые полукружия на моей коже.

Но это меня не волновало. А вот животный ужас в глазах девчонки — да.

— Успокойся. Почему ты не хочешь к родителям?

Самойлова сглотнула и с остервенением стала оттирать свои руки.

— Потому что я грязная…

— Чё? — не понял я. Не, мы с братом тоже в детстве боялись домой приходить, когда измажемся по уши в грязи. Но здесь-то ситуация другая. — Одежда — это фигня, Самойлова.

Но девушка посмотрела на меня так, что я почувствовал себя подростком, которого распекает взрослый. И тут до меня дошло второе значение этого слова. Твою мать,