Кровь в его жилах - Татьяна Лаас

Он, наконец-то, остановился, уставился в мрачные воды Идольменя, словно искал там что-то или кого-то.

— Аристарх Борисович сказал, что есть один способ снятия проклятья с Юсуповых. Только один. Пройти очищение огнем, как делали в Европе.

Светлана передернула плечами — что-то несильно и спасал ведьм очищающий огонь инквизиции.

— Светоч сжигает все: и тело, и душу, Саша.

— Первоогонь, изначальный огонь, если веришь крепко в свои цели, лишь очищает, убивая любое проклятье. Абсолютно любое. Он не сжигает. Если веришь — пройдешь огонь… Если Юсупов не лгал, что хочет любым способом защитить своих детей, то он пройдет огонь и очистится. А если хоть каплю солгал тебе или самому себе…

Светлана вспомнила слова Аксенова про предсказание Матвея:

— … то я стану убийцей рода Юсуповых.

— С чего ты взяла? — повернулся к ней Саша.

Светлана, молясь про себя, чтобы не ошибиться, пустила сплошную стену огня. Если это Саша — он уйдет кромежем. Это не может быть Саша — он не забывает даже мелочей. Это Светлана может что-то забыть или не предать должного значения, но не Саша.

Огонь взметнулся до небес, а потом змей прорычал, заставляя сердце Светланы трепыхаться в груди:

— Подобное лишь усиливается подобным! — Он окутался языками пламени, взмывая в небеса. И Агриков меч не спасет, когда у противника крылья. Его побеждать можно только там, где не взлететь, как Петр Муромский победил такую же тварь в княжьих палатах. — Уничтожают противоположным!

Сейчас змей был в разы больше, чем в управе, и в окно бы точно не протиснулся. Разжиревший, огромный, как несколько железнодорожных вагонов, он невыносимо медленно летел на неё, сделав круг над Идольменем, словно красовался. Или точно знал, что ей не уйти.

Ей ни за что не перерубить ему шею. У неё просто не хватит на это сил. Агриков меч, если найдется, придется вручать Мише — только тот и справится с такой махиной. Она удобнее расставила ноги, отставляя одну назад, для упора. Сейчас не время умирать!

Абсолютно бесшумно змей налетел на неё, забывая, что она кромешница. Он думал, что она легкая добыча, и ошибся. Длинный темный меч в руках Светланы вошел в его плоть, как в масло, и чешуя не защитила. Брызнула, шипя, алая, густая кровь. Светлана надеялась, что меч найдет сердце, но эта хладнокровная, но отнюдь не холоднокровная тварь взмыла столбом в небеса, отправляя Светлану на камни, больно врезавшиеся в спину. В глазах засияли звезды — не из-за огненного коромысла, которым ушел змей в глубину Идольменя. Звезды засияли от удара головой о камень. Кажется, Светлана даже сознание на миг потеряла, потому что, когда села, рукой потирая голову и ощупывая на затылке огромную шишку, огненное коромысло в небесах давно погасло.

— Холера… Я битый час убила на общение с тварью… Это же надо.

Она, шатаясь, встала и кромежем шагнула в магуправу, первым делом бросая в мусорную корзину, где вчера оказался букет белых роз, мелкие, похожие на снежинки астры. Он еще и ухаживать умеет, зараза! Впрочем, он же покупал Лапшиной букеты.

Мишка сонно встал с дивана, в одной рубашке и брюках:

— Свет моей души, ты кого умудрилась прибить?

Она без сил опустилась на пол:

— Никого. Утек, зараза.

— А цветы в чем виноваты?

— Их подарил змей.

Миша вздохнул:

— Свет моей души, Саша их покупал при мне.

Светлана прикрыла глаза:

— Эта огненная дрянь всепролазна. Она знает о нас все. Или почти все.

Глава двадцать первая

Все идет не по плану

Екатерина Андреевна с кипой утренней почты в руках вошла в кабинет и замерла в дверях, громко ойнув. Зрелище, наверное, было крайне предосудительное с точки зрения приспешницы. Светлана, скинув мундир и оставаясь в одной шелковой блузке и юбке, полубоком сидела на диване, а Миша, такой же расхристанный, сидя за её спиной, бережно проходился пальцами по её голове и спине, залечивая ушибы. Хотя… Светлана с ног до головы была в змеевой крови, так что увидеть неподобающее в происходящем могла только приспешница.

— Доброе… Утро… — Екатерина Андреевна шумно кинула письма на свой стол и все же подошла к Светлане, удивленно ногой отпихивая в сторону валявшуюся на полу шинель, всю во влажных, темных пятнах. — И кого здесь сегодня убили, Светлана Алексеевна? Вас же совершенно нельзя оставлять без присмотра. Вчера змей, сегодня кто⁈

— Тоже змей, — мрачно сказала Светлана, закрывая глаза. Было легко и приятно: Мишин эфир теплой щекоткой проходился по коже, проникая вглубь и унимая боль. В сон клонило неумолимо. — Это змеева кровь. Он сам утек.

Екатерина Андреевна снова ойкнула:

— Змеева… И вы так легко это говорите⁈

Светлана приоткрыла один глаз:

— Я помню: его кровь ядовита. Скоро я покроюсь язвами, а секрет лечения Феврония унесла с собой в могилу. Так о чем горевать, по-вашему? Кому нужно — и с язвами возьмет меня замуж. Не так ли? — она не сдержала улыбки, помня матримониальные планы приспешницы на бриттов и германцев.

Мишка за её спиной закашлялся — кажется, Закон Божий не был его любимым предметом в гимназии, раз уж он такие подробности не помнит. Светлана горько улыбнулась: у Саши во время его учебы в опричнине такого предмета тоже не было. Иначе бы он знал историю Петра и Февронии… Он вообще некрещенный, а брак в России только церковный. Найдется ли во всей России хоть один священник, который согласится провести обряд крещения над кромешником? Наверное, проще добиться отмены запрета язычества. Шаманизм же разрешен… Только для этого надо венчаться на царство. Соколов, похоже, только этого и ждет, вместе с приспешницей. Лишь Волков против. «И я сама!» — добавила Светлана.

Побелевшая приспешница бросилась к своему столу, что-то быстро ища у себя в сумке. Универсальный антидот, наверное. Дрожащей рукой она протянула два флакончика: Светлане и Мише:

— До дна… Надеюсь, поможет. — Себе она тоже взяла какой-то флакон и глотнула оттуда чуть ли не половину зелья. Екатерина Андреевна поймала любопытный взгляд Светланы и пробормотала: — успокоительное… Иначе с вами не выживешь… Синекура, чтоб её!

Она скинула с себя шинель, бросив её на спинку стула и куда-то деловито помчалась, ничего не объясняя. Светлана понюхала Екатеринино зелье и