Кровь в его жилах - Татьяна Лаас

— Лишним не будет. А кровь точно… Ядовита?

Светлана улыбнулась — вот же неуч!

— По легенде — да.

— И ты знала?

Она повернулась к нему:

— Знала, конечно.

Миша скривился, забирая из её рук флакончик:

— Вы с Сашей два сапога пара. — Он поставил оба флакона на стол Екатерины Андреевны.

Светлана без сил откинулась на спинку дивана, с трудом подавляя зевок:

— Какие глубокие познания народных пословиц. Не ожидала от тебя.

— Свет моей души, не издевайся надо мной. — Он прислонился к столу и, сложив руки на груди, пристально рассматривал Светлану.

— Миша… У меня выбора не было — змей несся на меня, мне пришлось вступить с ним в схватку. Кровь в таком случае неизбежна.

— То есть уйти кромежем тебе даже в голову не пришло?

Светлана устало улыбнулась — слабость волнами накатывала на неё, утягивая в сон:

— Пришло. На целый миг. Только я поняла, что гоняться по дну Идольменя за змеем так себе идея, проще принять бой здесь и сейчас. Он думал, что я легкая добыча. Оказалось, что это не так. Он ранен.

— А ты вся в ядовитой крови.

— Посмотри на это с другой стороны: теперь мы знаем, что мечом из тьмы змея не убить. Аксенов прав: нужен Агриков меч.

В кабинет, спиной открывая дверь и держа в руках таз с водой, зашла Екатерина Андреевна. Миша, как воспитанный мужчина, бросился к ней, забирая тяжесть. Завладеть полотенцем и смывать со Светланы кровь приспешница ему не позволила — сама принялась отмывать Светлане лицо и руки, словно та ребенок. Впрочем, она была не против: как всегда после встречи со змеем, на неё накатила слабость. Хорошо, что боль Миша снял. Светлана даже замерла, вновь про себя проговаривая: «Каждый раз после встречи со змеем накатывает слабость».

В больнице. Рука, скользящая по её лицу, и сразу тьма.

Дома, после больницы. Змей был за дверью, он даже не прикасался, но боль и слабость были. А после его поцелуев боль была невыносимой: и душевная, и телесная.

И сейчас. Можно списать на усталость после боя, но что, если это воздействие змея? Он раз за разом ослаблял её. Для чего?

Додумать не дали: приспешница стала командовать Михаилу привести в порядок мундир, шинель, шапку… Сама она принялась чистить эфиром юбку и ботинки Светланы.

— Там в письмах, Михаил Константинович, сверху видели — телеграмма лежит! Из Москвы. Молния, — разглядывая Светлану со всех сторон и оставаясь довольной, сказала Екатерина Андреевна.

Миша отвлекся от шинели, которую почистил на два раза, и взял со стола телеграмму. Светлана, надевая на себя чистый мундир, поглядывала на Мишу: у него сперва от удивления взлетели брови вверх, потом сошлись над переносицей, а потом внезапно потухла его улыбка.

— Однако… — Он вслух зачитал телеграмму: — «Восемнадцатого ноября 10:00 „Император Николай“ дирижабледроме Суходольска тчк встретить профессора Репнина студентами Московского магического университета тчк оказать содействие прохождения практики тчк».

Эти «тчк» так понравились Мише, что он их произносил особо громко.

— Забавно, — не удержалась Светлана, тут же зевая.

— Именно… — подтвердил Миша, кладя телеграмму на стол. — Насколько я помню, профессор Репнин с боевого факультета. Я бы еще понял, если бы проклятийщиков сюда прислали.

Светлана была с ним согласна — проклятье в Серых ручьях хоть и зачистили, но оно требует изучения: чтобы впредь не повторялось.

Екатерина Андреевна удивленно посмотрела сперва на Михаила, а потом на Светлану:

— А что в этом забавного? В губернских магуправах часто проходят зимние и летние практики для студентов.

Миша привычно засиял своей улыбкой:

— Но не в Суходольске. У нас тут нечего было делать.

— До последнего времени, — напомнила Екатерина Андреевна. — А сейчас…

Светлана выпрямилась, все понимая:

— Они нацелились на нашего огненного змея! — Вот почему приехали боевики. Они надеются в обход опричнины заняться им. Или даже сама опричнина их сюда послала. Им нельзя позволить убить змея — Светлане он нужен живым, чтобы вытащить Матвея из тюрьмы.

— И слава богу, что не вам его гонять по просторам Идольменя, — сурово посмотрела на неё приспешница. — Пусть боевики гоняют.

— Это мой змей! — Светлана осеклась под двумя недовольными взглядами.

— Ваша сейчас лишь подушка! — Екатерина Андреевна легко отправила Светлану как раз на неё, еще и пледом укрыла. Светлана решила не сопротивляться — до того отвратительно себя чувствовала. — Отдыхайте. Михаил Константинович сейчас поедет на дирижабледром, заберет наших практикантов, а я пока подежурю. На сегодня хватит приключений.

— Точно, — предательски согласился с ней Миша. — Отдыхай, свет моей души, пока душенька-Катюшенька подежурит.

Как передернуло при этом «душеньку-Катюшеньку» он не заметил, задирая голову вверх, чтобы спешно завязать галстук.

— Часа три у тебя на сон точно есть, потом тут из-за галдежа студентов будет не до того.

Светлана снова зевнула, в последний момент вспоминая слова змея — вдруг он не обманул?

— Михаил… Ты не брал у Громова конверты недели две так назад?

Надевая шинель, Миша замер — до того озадачился.

— Вроде бы. Точно не помню. А что?

Екатерина Андреевна осуждающе качнула головой, словно знала, что ничего княжич не запомнил: как же, не княжеское это дело — мелочи запоминать:

— На конверте марки были с каким изображением?

Миша пожал плечами:

— Обычные. Я не помню, честно. Я Тишку спрошу — он точно должен помнить, он письма у меня в почтовый ящик бросает. Что-то еще? — он робко улыбнулся как не выучивший урок школяр у доски, но еще надеющийся избежать наказания.

Светлана смилостивилась над ним:

— Беги! И удачи тебе!

Он не удержался — лихо вытянулся во фрунт и стукнул сапогами, как офицер:

— Так точно!

Когда дверь за ним закрылась, Екатерина Андреевна вздохнула:

— Фигляр. Такого на трон никак нельзя. И куда Волковская порода в нем делась?

Светлана прикрыла глаза, уютно устраиваясь под пледом:

— Не знаю. — Она знала, но сообщать об этом приспешнице не будет ни за что. Характер у него был в отца — в того, которого считали Светланиным отцом. Павел был харизматичным мужчиной, преданным семье и супруге, мягким и отвратительно безвольным. Хорошо, что последнее точно не про Мишу