В бой идут одни оркобойцы - Михаил Леккор

— Хотим мы или не хотим, но нам придется работать друг с другом. Я должен буду опираться на все силы, защищающие город от пришельцев, а вы, разумеется, — подчиняться мне в рамках контракта. И я очень надеюсь, что мы сработаемся.

— Я тоже очень надеюсь, — спокойно согласился Володя, на которого попытки Моторина произвести хорошее впечатление никак не действовали. Гораздо больше ему подсказала искренняя реакция главы города на его силу. На совсем чуть-чуть он увидел действительного Моторина. И этот действительный настрой явно не в его пользу. Плохо. Что ж, послушаем, что он еще скажет.

— Я хочу, чтобы меня правильно поняли. — Моторин аккуратно поставил чашку с недопитым чаем на стол. — Вы здесь научились бороться с появившейся год назад напастью. Но вот получать прибыль еще нет. Я не буду скрывать — меня прислали сюда именно в связи с этим. На Западе зоны, кстати, слабее, чем эта, приносят доходов куда больше. Пора учиться зарабатывать. Я понятно говорю?

— Вполне, — кивнул головой Володя.

— Так вот, — Моторин почесал нос и испытывающе посмотрел на Володю, — правда ли понимает, — на этом не простом пути всем придется непросто. Я надеюсь, ты понимаешь, зарабатывать можно двумя путями — увеличивать прибыль и сокращать расходы. Мне придется использовать оба.

Володя снова кивнул головой. Моторин говорил правильные вещи, не поспоришь. А насколько он действительно собирается всего лишь увеличивать прибыль, а не подминать под себя город и округу, покажут его действия.

Он допил чай.

— Еще? — Предложил радушный хозяин.

— Нет, спасибо, — отказался Володя. Главное сказано. Пора уносить ноги. Незачем докучать влиятельному хозяину. — Если у вас ко мне больше ничего нет, я, пожалуй, пойду.

— Вольному воля, — не настаивал Моторин. — Прощаться не буду, скорее всего, встретимся еще сегодня. Я хочу осмотреть территорию.

Володя вежливо поблагодарил за хлеб-соль и спокойно-вальяжно двинулся из кабинета. На улице вежливая, полная достоинства улыбка с лица сползла. С пришельцами они разобрались. И словно для того, чтобы чересчур не расслаблялись, судьба подкинула им новую напасть. Теперь удар наносился с тыла, и верный меч бессилен.

Он не таил от рыцарей в каком веселом положении оказался их город, и они сами. Пусть знают, на то они и братья-рыцари.

— Ты смотри, — удивился Петя Ромашин. В забывчивости он погладил трубу парового отопления уже год как не работающего. Бедная труда сплющилась, выдавая всю глубину мыслительных процессов в голове Пети.

— Не думай слишком много, — ласково посоветовал его друг Роман Антонов, — инсульт заработаешь.

Петя, не глядя, небрежно ткнул его в живот. Роман, после орчьего дара, тоже окрепший, не моргнул глазом. Но стул, на котором он сидел, оркобойцем не был. От мощного импульса, посланного Пете сверху вниз, ножки прогнулись и, не выдержав, сломались.

— Вот спасибо, — удивился Рома такому окончанию их краткого разговора.

— Будет вам, — укоризненно сказал Губанов.

— Хреново, — прокомментировал ситуацию Савельев. — Эта сука будет грести под себя.

— Я бы так не торопился, — возразил Володя, — поживем-посмотрим. Хотя жизнь станет труднее.

— Подожди, — Серега, как обычно, был максималистом. — Он нам обязательно на шею попытается сесть.

— Ну если попытается, — Петя выразительно хрустнул пальцами.

— Однако подождите, — Володя вежливо постучал по подоконнику, — потрепаться можно и потом. Давайте думать, как будем действовать дальше.

— А что думать, — непреклонно сказал Серега. — Ты у нас командор. Я предлагаю объявить чрезвычайную ситуацию и наделить Кудрявцева чрезвычайными полномочиями. Разумеется, с отчетом после завершения всего.

— Вот спасибо, отец родной, — обрадовался Володя такой милости.

— Не, без шуток, — сказал Миша. — Серега говорит дело. Предлагаю голосовать. — Он первым поднял руку. Следом за ним проголосовали за все остальные. Володю в Ордене уважали и верили, что он со своими друзьями сумеет выпутаться.

— Ладно, отцы-командиры, спасибо за доверие, — Володя хитро посмотрел на окружающих. — Потом не плачьте, когда я на вас кататься стану.

— Володь, — заискивающе сказал Дима, — ты ведь помнишь о моих заслугах, да?

— Склероз у меня, — грустно ответил Володя. — Имя-то постоянно забываю, а не то, что чьи-то заслуги.

— Так что, Дим, будешь как все, — хлопнул его по плечу Миша.

— Закончили треп, — скомандовал Володя. — Отправляемся на тренировку.

С разрешения Безматерных, Орден выбрал площадку — бывшее колхозное поле — неподалеку от горы. Эта местность как бы стала собственностью Ордена. Юридически этого никто не признавал, но никто даже сунуться не смел сюда, поскольку Володя предупредил, что Орден будет очень недоволен. Такого предупреждения оказалось достаточно, благо свободных земель в окрестностях много.

Сегодня они вновь отрабатывали групповой бой. Недавняя схватка около деревни лесовиков показала, насколько важно единство рыцарей и послушников в борьбе с сильным, но неорганизованным противником. И к тому же пока неорганизованным. Огры приучат орков к порядку.

Рыцари и послушники, шурша или гремя, смотря у кого что надето, доспехами, слаженно выполняли команды Володи, возглавлявшего строй. Возмущаться не с чего, но Володе все меньше нравилось их построение. Двигаться единым строем необходимо, но таким ли?

Так и ничего не решив для себя, он с досадой скомандовал двигаться домой. Тренировались они часа четыре, куда уж дольше. Пусть вечером народ потренируется в одиночных боях, да наполучает от дяди Васи, который по-прежнему побеждал их. Володя, правда, уже давненько не сходился с ним в поединке. Он чувствовал, насколько вырос в последние месяцы и тешил себя надеждой, что устоит перед натиском тренера. Можно же хотя бы немного помечтать.

Незнакомый дядечка в полувоенной форме встал на пути их колонны.

— Кто такие? — Властно спросил он.

Из прибывших, — догадался Володя. Порядок наводит. Пусть попробует. Он не только не поспешил вперед, как сделал бы при появлении Безматерных или Караваева, наоборот, слегка притормозил, оказавшись ближе к середине их небольшой — в сотню душ — колонны.

— Гомо сапиенс, — отрекомендовался Миша.

Незнакомец шутки не принял.

— Я тебе такого гомо покажу, гомиком станешь.

— Что? — Удивился Миша. Его оскорбили. Это там, на Большой земле, можно оскорбить человека не за что. Здесь, извините, Зона, размер юмора определяется уровнем силы, или, в виде исключением, авторитета, но никак не властью.

Небрежным молниеносным движением