Между мирами: Хроники забытого мага - Митя Воронин

требует огромной магической силы. Связующий должен открыть себя всем четырем стихиям одновременно, стать проводником между ними и реальностью. Малейшая ошибка и стихии разорвут его на части.

— А если не проводить ритуал? — спрашивает Даркен.

— Разлом продолжит расти, — объясняет Морвен. — Медленно, но неуклонно. Через десять, может быть двадцать лет, он поглотит весь континент. Реальность рухнет. Все миры смешаются в хаосе. Миллиарды людей погибнут.

Смотрю на карту и думаю о весе ответственности. Не только этот мир под угрозой. Мой родной мир тоже связан с этим через портал. Если реальность рухнет здесь, волна пойдет дальше.

— Когда нужно провести ритуал? — спрашиваю я.

— Как можно скорее, — отвечает Морвен. — Но сначала тебя нужно подготовить. Обучить финальной технике. Это займет несколько дней.

— А что насчет Тенерауса? — спрашивает Торин. — Он не позволит нам просто прийти к Разлому и провести ритуал.

— Тенераус не знает о Разломе, — говорит Морвен. — Совет скрывает эту информацию даже от своих магистров. Только верховный магистр и несколько старейшин знают правду. Они боятся паники.

— Но он узнает, когда мы направимся туда, — возражает Элиана.

— Да, узнает, — соглашается Морвен. — И попытается остановить нас. Поэтому нужна отвлекающая операция. Даврис и Селена держат оборону крепости на севере, привлекая основные силы Тенерауса. Пока армия Совета там, мы проскользнем к Разлому.

План рискованный, но разумный. Я киваю.

— Когда начнем обучение?

— Прямо сейчас, — говорит Морвен. — У нас мало времени.

Следующие три дня провожу в интенсивных тренировках с Морвеном. Он учит меня открывать себя всем четырем стихиям одновременно, становиться пустым сосудом, через который они могут течь свободно.

Это труднейшая техника, которую я когда-либо изучал. Нужно отпустить весь контроль, довериться стихиям полностью. Каждая попытка оставляет меня измученным и дрожащим. После первой тренировки падаю на колени, изрыгая желчь на серые камни, пока руки не перестают трястись. Голова раскалывается от боли — будто кто-то вбивает гвозди в череп изнутри. Кровь из носа стекает на губы, солёная и горячая.

Морвен стоит рядом, не трогает меня, не помогает подняться. Знает, что я должен справиться сам.

— Ты сопротивляешься, — говорит он спокойно. — Пытаешься контролировать поток. Не надо. Позволь стихиям войти. Позволь им пройти сквозь тебя.

На второй день получается лучше. Чувствую, как огонь входит в меня через правую руку — жжёт, обжигает вены изнутри, но я не отталкиваю его. Вода через левую — холодная, успокаивающая, гасящая пламя. Воздух через лёгкие — лёгкий, игривый, кружащийся в груди. Земля через ступни — тяжёлая, основательная, якорь, удерживающий меня на месте. Они танцуют внутри меня, вокруг меня, создавая сложный узор, который я едва различаю.

Но постепенно начинает получаться. Чувствую огонь, воду, воздух и землю одновременно. Они танцуют вокруг меня, сквозь меня, создавая гармонию. И в какой-то момент — на третий день, когда солнце уже клонится к закату — всё встаёт на свои места. Стихии перестают быть отдельными силами. Они становятся единым целым, текущим сквозь меня, как река сквозь русло. Я не контролирую их. Я просто позволяю им быть.

Открываю глаза. Морвен стоит передо мной, и на его лице что-то похожее на гордость.

— Ты готов, — объявляет он на третий вечер. — Завтра мы отправляемся к Разлому.

Вечером сижу с Элианой на ступеньках крыльца. Ночь безлунная, но звезды светят ярко — россыпью бриллиантов на чёрном бархате неба, холодные и далёкие. Лес вокруг погружен в темноту, но я не боюсь. Здесь безопасно. Здесь, в этом маленьком островке света среди мёртвых земель, мы защищены.

Элиана прижимается ко мне, и я чувствую каждую линию её тела — плечо под моей рукой, бедро у моего бедра, тепло, исходящее от неё сквозь тонкую ткань платья. Я чувствую тепло ее тела, запах волос — цветочный, с лёгкой примесью дыма от очага. Обнимаю ее за плечи, притягиваю ближе, и она податливо устраивается у меня под боком, будто всегда там была, будто это её законное место.

— Не хочу отпускать тебя, — говорит она тихо, и голос дрожит едва заметно. — Боюсь, что…

— Я вернусь, — перебиваю я, не давая ей договорить. Не хочу слышать конец этой фразы. — Обещаю.

Она поворачивается ко мне, и движение это медленное, осторожное, будто боится спугнуть момент. Смотрит прямо в глаза. В темноте вижу блеск слез — серебристый, мерцающий в звёздном свете. Одна слеза срывается, скользит по щеке, и я поднимаю руку, стираю её большим пальцем. Кожа под пальцами тёплая, влажная.

— Морвен говорил про опасность, — продолжает она, и теперь в голосе не просто страх — там отчаяние, которое она пытается скрыть и не может. — Про то, что стихии могут разорвать тебя. Как я могу не бояться?

Целую ее. Медленно, нежно. Губы её мягкие, солёные от слёз, отчаянно отвечающие на поцелуй. Хочу запомнить этот момент — вкус её губ, тепло её дыхания, то, как её пальцы впиваются мне в плечи, будто пытаясь удержать. На случай, если…

Нет. Не буду думать об этом.

— Послушай меня, — говорю я, отстраняясь. — Я прошел через многое с тех пор, как попал в этот мир. Научился контролировать магию, которая должна была убить меня. Сбежал из тюрьмы. Противостоял Совету. И все это время ты была рядом. Ты моя сила. Пока ты со мной, я справлюсь с чем угодно.

Она обнимает меня крепко.

— Я буду рядом, — шепчет она. — В кратере. Буду защищать тебя. Не позволю никому помешать ритуалу.

— Я знаю. Поэтому и не боюсь.

Мы сидим так долго. Минуты текут медленно. Где-то в лесу кричит ночная птица. Ветер шелестит листвой. Внутри хижины слышны приглушенные голоса — наши люди готовятся к завтрашнему походу.

— Что будет после? — спрашивает Элиана. — Когда ритуал закончится, когда все это останется позади. Что будем делать?

Думаю несколько секунд.

— Построим жизнь, — говорю я. — Настоящую жизнь. Может быть, вернемся в крепость твоего отца. Или найдем тихое место где-нибудь. Дом у моря. Или в горах. Без войн, без магистров, без опасности.

— Звучит как мечта, — улыбается она.

— Станет реальностью, — обещаю я. — Дам тебе эту жизнь. Все, что ты захочешь.

Она кладет голову мне на плечо.

— Мне нужен только ты, — шепчет она. — Остальное неважно.

Сердце сжимается. Эта женщина отдала мне все — веру, любовь, саму себя. Как я могу подвести ее? Как могу не вернуться?

— Я вернусь, — повторяю я. — Клянусь тебе.

Она ничего не отвечает. Просто сидит рядом, держит мою руку.

Через некоторое время дверь хижины открывается. Морвен выходит на крыльцо. Садится рядом с нами на ступеньки.

— Не спите? — спрашивает он.

— Не получается, — признаюсь я.

Морвен кивает.