Печать Мары: Пламя. Книга I - Дарья и Алексей Домбровские

телу жены. Не замечая ее болезненной худобы и тонкой бледной кожи на шее. В угаре страсти Силине не видел, как Анна пару раз щерила на него клыки. Но упырица тут же прятала их обратно, не в силах бороться с силой Мары.

Утро было похмельным. Силин встал с кровати и быстро оделся. Стараясь не смотреть на обнаженную спину еще спящей Анны, вышел. Скорее пулей вылетел из опочивальни. Злость на себя разрывала его изнутри. Зачем он это сделал? Какая блажь на него нашла чтобы провести так ночь с Анной. У него столько вопросов к ней было. Смерть Савелия, ее кольцо в его могиле, это неожиданное, такое несвоевременное паломничество. Еще вчера ему жену в бараний рог хотелось скрутить. А вечером он же, Николка Силин, шептал ей в ушко, любушка!

Силин вышел на крыльцо. Сел прямо на ступеньку. Охватил голову руками, взъерошил волосы. Дурак, вот дурак… Силин порывисто встал. Несколько раз прошелся по крыльцу взад-вперед. Под скрип половиц думалось еще хуже. Пошел в конюшню. Растолкал спящего на сеновале хлопца. Пока тот продирал глаза, сам отвязал своего коня. Вывел на двор. Взнуздал, запрыгнул на круп, не седлая. Как в детстве. Проехал мимо так и не проснувшегося слуги, застывшего с седлом на плече.

— Давай, давай, Баянушка!

Силин на скаку пронесся по селу, минул огороды, сады, свернул с дороги. Прямо в поле. Ноги лошади сбивали с высокой травы утреннюю росу. Силин оглянулся. Капельки воды сияли, отражаясь от восходящего солнца. Травяной океан блестел и икрился. Только там, где прошел силинский конь темнел, отливая зеленым, широкий проход. Как след за кораблем в настоящем море.

Силин сам на корабле никогда не плавал. Во время осады Риги, Силин как-то залез на башню одного из костелов, стоящих в предместье. Ни крепостных стен, ни замка оттуда видно не было, поэтому колокольню, как наблюдательный пост не использовали. Зато оттуда хорошо было видно море. Обычно оно было темное, почти цвета вороненой стали. Но в тот день синие воды Балтики искрились в солнечных лучах. Силин не заметил, как из-за горизонта появились паруса. Поначалу они терялись на фоне бликов. Но корабль поменял галс, и Силин увидел его во всей красе. Высокие мачты, белоснежные паруса, крутобокие борта. Он величаво шел в Ригу на всех парусах. А за ним, в искрящемся море, тянулся длинный белый след. Корабль давно уже скрылся из виду, а след все еще висел в воде.

Силин сам не знал, что его так в этом зрелище зацепило. Он еще не раз приходил на башню, когда была возможность. Но на счастье осаждающих и на неудовольствие Силина, корабли в обложенную русскими войсками Ригу приходили крайне редко.

Конь под всадником нетерпеливо заходил. Силин сдавил бока лошади ногами.

— Спокойно, Баян. Приехали.

Колышущееся травяное море легко шумело. Зеленый след начал размываться, а потом окончательно пропал. Как за тем шведским галеоном. Только вот теперь он, Силин, был не сторонним наблюдателем. Он был тем, чей след сейчас терялся в пространстве. Уходил, растворялся навсегда.

От недолгого юношеского азарта скачки не осталось и следа. В душе под сердцем заскреблась тоска. Силин закрыл глаза. Он снова вспомнил обнаженную спину Анны. Ее образ тут же предстал перед ним. Небольшие крылья лопаток, змейка позвоночника, округлые манящие бедра… Удивительно, но он снова хотел ее. Заключить в объятия, прижать к себе, вдохнуть сладкий затягивающий аромат. И тут Анна из его виденья обернулась. На губах ее играла легкая улыбка. Она провела рукой по обнадеженной груди…

Все, терпеть не было мочи. Силин уже не думал ни о чем и ни о ком. Только о ждущей его Анне. Он уже начал разворачивать коня, как порыв ветра налетел на поле. Мощный, сильный. Травы то прижимались к земле, то поднимались, поднятые шквалом. Как настоящие волны на море. Силин прикрыл глаза, придержал коня. Глаза защипало от принесенного ветром холода. Сиверко задуло. Силин хотел отвернуться, спрятать от него лицо. Но замер. Насторожился. Даже опустил руку, прикрывающую глаза. К холодному безжалостному северному ветру, как будто что-то примешалось. Точно. Ветер принес с собой запах. Яркий и острый. Пряный аромат трав. Знакомый и незнакомый одновременно. Холодный и отрезвляющий!

Силин вдохнул полной грудью. Полный соблазна образ Анны пропал. Вернулась явь. Как ушат ледяной воды принял, выйдя разгоряченным из жарко натопленной бани. Настя! Это же она! Она тот маленький кораблик, чей след сейчас теряется в безбрежном море. Силин рванул удила. Да так, что Баян под ним чуть не встал на дыбы. Ударил пятками в бока, пригнулся к шее. Ветер теперь бил в спину. Подгоняя. Давай! Вперед! Вперед! Нужно найти ее. Пока не сгинула, не затерялась, как иголка в стоге сена.

* * *

Анна сидела на жесткой лавке в холодной, давно нетопленой бане. Здесь вдали от вездесущей дворни, в никогда не окропленных святой водой стенах, можно было ворожить. Спокойно, не опасаясь лишних глаз и ушей, и обжигающего взгляда святых, грозящих ей с потемневших иконных досок.

— Найди, моро́ка на Николку, с любого бока, с ветреной и подветренной, с восхода и с запада. Заморочь голову, отведи глаза. Морочная проказа, съешь мыслей чистоту, дай обморочную пустоту. Вернись ко мне быстрее, ждет тебя Анна твоя любимая и желанная. Аминь.

Анна уже почувствовала ответ на свой заговор, как что-то изменилось. Невидимая нить, связывающая ее с Силиным, натянулась, задрожала, как на ветру, и лопнула. Как будто кто-то ее оборвал. Она попробовала еще, но на этот раз не было даже ответа. Стена. Холодная и непреодолимая.

Опять! Анна уже чувствовала это во время близости с Силиным. Она хотела укусить ни о чем не подозревающего мужа, но столкнулась о преграду. Она прям почувствовала ее, ощутила всем своим естеством. И тут увидела оберег на груди у мужа. Небольшая металлическая полоска с нацарапанными на ней зигзагами. Анна знала, что это за знаки. Река Мары- Смородина. Та, что отделяет Навь от Яви. И никто кроме самой Мары не в силах перевести через Мариины воды того, кто находится под ее защитой. Не приняла значит Мару ее жертву!

От осознания собственного бессилия Анна сжала кулачки. Хотела произнести проклятие, но не посмела. На упырицу неожиданно пахнуло холодом. Казалось мимолетно. Но так, что обожгло щеки до самых костей черепа. Не нужно перечить Маре. Может просто не пришло время Силину умереть. Эта мысль немного успокоила Анну. Но она все же ударила кулаком по лавке. Ничего-ничего. Если что, я и