Печать Мары: Пламя. Книга I - Дарья и Алексей Домбровские

— Барин, прости нас многогрешных. Убоялись мы барыни. Детки пропадать стали. А тут… тут Палашка. Порвала она ее, порвала… зубищами, аки волк.

Старик заплакал, заскреб руками землю. Толпа за его спиной испуганно притихла. Воины Силина медленно расходились, полукругом охватывая крестьян, как сторожевые псы отару овец.

— Мого Васюточку… кровиночку мою-ю-ю…

В толпе завыла баба. Тягуче, жалобно, разрывая сердце. Толпа пришла в движение. Кто-то стал успокаивать бабу. Кто-то недобро поигрывал топором в руке, глядя на приближающихся боевых холопов Силина. Но большинство стояло молча, чего-то ожидая.

Нет. Это не сон. Силин достал саблю. Заговоренный металл радостно блеснул на солнце. Кузнец Лука, стоящий в первых рядах крестьян, поплевал на ладонь и перехватил поудобнее кузнечный молот.

— Стойте.

Силин сказал это громко, ни к кому конкретно не обращаясь. Василь и боевые холопы замерли. Силин обошел стоящего на коленях Прокопа, решительно прошел мимо притихших крестьян. Поднялся по крыльцу. Василь двинулся было за ним. Но Силин остановил его.

— То моя справа, друже.

Замер на крыльце. Обернулся к Василю. Улыбнулся деланно, криво:

— Если что не так пойдет, знаешь, что делать, — похлопал Василя по плечу, — я… я не хочу… Чтобы они…

Силин кивнул в сторону толпы. Вздохнул полной грудью. Перекрестился. Открыл протяжно скрипнувшую дверь и шагнул внутрь.

* * *

Силин быстрым шагом поднялся по лестнице, прошел пустым коридором, остановился перед дверью в опочивальню. Дверь была задвинута на здоровенный засов. Кто-то для верности еще привалил ее несколькими лавками. Отложив саблю, Силин сдвинул лавки в сторону. Оглянулся, убеждаясь, что за ним никто не пошел. За спиной никого не было. Прислушался. За дверью была тишина. Немного постоял, успокаивая дыхание. Помолился. Резко поднял засов и вошел внутрь.

Прямо перед ним, на полу в луже крови, лежал труп Палашки. Вдоль стен, на лавках, горели свечи. Много свечей. Он даже не думал, что их столько есть в доме. Воздух был тяжелый и душный. Пахло воском и смертью. Как на отпевании в храме. Вот только это был не храм. Да и кого будут отпевать, было неясно.

Анна в окровавленной рубашке сидела на кровати. И улыбалась. Силин сделал несколько осторожных шагов вперед. Анна рассмеялась.

— Ну здравствуй, муженек. А что ты такой несмелый-то стал, а, Николушка? Боишься меня, что ли?

Голос звучал резко, с издевкой. Анна встала с кровати в полный рост. Лицо, обычно и так бледное, было сильно побелено. Подрумяненные щеки и губы еще ярче выделялись на выбеленной коже. Тонкие брови и глаза были подведены сурьмой. Силин остановился. Анна снова улыбнулась. Глядя прямо Силину в глаза, громко, не таясь, заговорила:

— На воду синила, на меня белила, чистому сердцу чистота, на меня красота. На тебя, Николка, сухота. Зрел бы, горел бы, смотрел бы, глядел бы, глаз не сносил, очей не сводил…

Силин замер. Хотел двинуться вперед, но в ногах появилась неведомо откуда взявшаяся слабость. Морок, исходивший от слов Анны, сладким ядом вливался ему в уши. Мысли потеряли ясность, стали путаться. Внутри появилась приятная сонная нега.

— В питье не запивал, во сне не забывал, все бы думал обо мне, об Анне…

Глаза Анны, огромные, тянули Силина, затягивали в глубокие колодцы, на дне которых клубилась тьма.

— Я ему всех на свете басяе, всех и хорошае, из девиц девица, из молодиц молодица, из красавиц красавица. Будьте мои слова крепки, лепки. Аминь, аминь, аминь!

Силин посмотрел на жену невидящими глазами. Анна удовлетворенно улыбнулась. Она медленно, неторопливо скинула окровавленную рубашку и осталась совершенно обнаженной.

— Посмотри на меня, Николушка. Нравлюсь я тебе. Знаю же, нравлюсь. Ну, а если нравлюсь, ну так возьми меня. Как в ту ночь взял. Возьми…

Анна провела руками по обнаженной груди, соблазнительно приоткрыла губы и сделала несколько шагов в направлении Силина. Она шла медленно-медленно, покачивая бедрами. Голос ее звучал томно и проникновенно:

— Ну иди же ближе, муж мой, Николка Силин, сын Поликарпа, из детей боярских. Иди, порадуй лаской жену свою.

Силин сделал осторожный шаг ей навстречу. Анна улыбнулась, обнажая длинные хищные клыки. Но Силин их не замечал. Она подошла к нему совсем близко. Остановилась. Прижалась к Силину всем телом. У него перехватило дыхание от ее близости. Анна потянула его за собой к кровати. Он послушно пошел за ней следом. Как невинный ягненок на заклание. Они остановились около ложа. Анна охватила пальцами руку, которая все еще сжимала саблю. Осторожно разжала его пальцы. Оружие с грохотом упало на пол. Силин, казалось, этого не заметил.

Анна снова улыбнулась и толкнула Силина спиной на кровать. Потом сама неторопливо последовала следом за ним. Нависла над мужем. Анна резко рванула ворот рубахи на шее Силина. Увидела медальон на тонком кожаном шнурке. Взяла его в руку, поднесла поближе к глазам, всматриваясь в рваную резкую линию. Одним движением сорвала его с шеи Силина и отбросила куда-то в сторону. Металл легонько звякнул о стену. Силин молча обнял ее и притянул к себе. Анна прижалась к его груди. Прислушалась, как бешено молотит сердце в его груди. Усмехнулась. Недолго еще.

Анна чуть отстранилась, провела руками по нервно вздымающейся груди мужа. Прошлась по ней острыми ногтями, оставляя красные полосы. Сместила безвольную голову Силина в сторону. Нежно провела пальцем по нервно пульсирующей артерии. Она наслаждалась моментом. Она, как гурман, растягивала удовольствие от грядущей мести. Вот сейчас.

Кровь прилила к ее щекам. Даже под густым слоем белил было заметно, как они покраснели. Белки глаз стали кроваво-красными. Зубы еще больше заострились. Она раскрыла рот и с рыком тигрицы вцепилась в добычу.

* * *

Боль. Резкая, острая, отрезвляющая. Она обрушилась, как ураган, разрывая туман морока. Силин дернул рукой. Ласка разжала зубки и отлетела в сторону. Пробудившийся от чар Силин вывернулся из-под Анны. Он сбросил упырицу с себя, перевернулся и упал с кровати. Попытался встать на ноги, поскользнулся, неловко упал на руки, тут же подобрался и умудрился схватить лежащую на полу саблю, прежде чем Анна успела добраться до нее.

Они снова встали друг напротив друга. Силин выставил саблю и держал ее перед собой на уровне груди Анны. Грудь его ходила ходуном. Он тяжело дышал. Пот застилал глаза. Анна остановилась прямо перед острием.

— Ну что ты остановился? Вот она я, вся перед тобой.

Голос ее звучал глухо. Она улыбнулась. Если можно назвать улыбкой