Арестантка: Путь на Броссар - Нина Вайшен

Это должно было задержать Андромаху и его людей. Мы побежали по лаборатории за Сантьяго.

Здесь творился хаос, лаборанты сражались с охранниками в чёрном. Роботы-манипуляторы кидались реагентами в охрану. Пахло горелой кожей, кисловатым потом и сладковатыми химическими веществами.

Отец мчался за мной. Я прислушивался к ощущениям: не трудно ли ему идти, не ранен ли он? Я боялся взглянуть. Словно это не просто отец, а отец из эксперимента Шрёдингера. Пока я на него не смотрю, он и умирает, и не ранен одновременно. А как посмотрю, сразу всё определится. Он сразу застонет, упадет и истечёт кровью.

Мы проскакивали между дерущимися. Чудом уходили от перекрёстного огня. Перескакивали через кляксы разноцветного пламени на полу. Когда уже почти добрались до нужного коридора, робот пролил на меня реагент. Спину обожгло через халат.

— Черт, что здесь происходит? — цедя воздух сквозь зубы, спросил я.

— Рассказал Расселу и Тренсу о том, что лабораторию хотят взорвать имперцы, — отозвался Сантьяго. — И что руководство лаборатории с ними в сговоре.

Я всё так же удерживал отца за запястье, и отпустил бы, наверное, только если бы он мне отсек руку катаной. Он не говорил ни слова, лишь послушно следовал за мной и Сантьяго. Меня это радовало, потому что я сейчас не готов был объясняться.

Лампы замигали, включилось аварийное освещение по потолком, подсвечивая монорельс для передвижения контейнеров. Когда мы уже почти пересекли заваленный хламом коридор, яркие линии вспороли наполненный темнотой воздух. Пришлось спрятаться за переборкой у пожарной лестницы и отстреливаться. В нас стреляло человек пять.

Я, наконец, отпустил отца. Во мраке было сложно понять, ранен ли он, но двигался свободно.

Стоило мне отвлечься на стрельбу, отец куда-то делся. Залез на лестницу? Я посмотрел наверх, на поблескивающий по потолком монорельс. Если как следует уцепиться, то…

До нас с Сантьяго донеслись крики. Я высунулся из-за укрытия.

Среди стреляющих охранников металась тень. Она ловко лавировала между ними, заставляла их палить друг в друга. В руках тени серебристым отблеском играло зеркальное лезвие катаны. Я застыл, не смея отрывать взгляд от этой смертоносной красоты. Неужели это мой отец?

Кто-то начал стрелять в меня с другой стороны, синеватые лучи проносились рядом. Близко. Врезались в металл над моей головой. В мигающей мгле я увидел в отца прицелился один из охранников, выглянувший из-за контейнера.

Время потекло медленно, и я в нём будто завяз. Не мог пошевелиться.

Казалось, я уже видел, как мигает заряд в накопителе бластера. Убийца жал на курок. Выхватив себя из цепенящего ужаса, я выстрелил врагу в ногу. И в этот момент Сантьяго толкнул меня в пол, заставляя лечь, а сам добил атакующего с тыла противника.

Повисла гробовая тишина, в которой слышалось только наше с Сантьяго дыхание.

— Отец… — негромко позвал я.

Всё было тихо. Я выглянул и увидел разбросанные трупы. К горлу подошла тошнота. Но где отец? Неужели его убили? Внимательно всматривался, ища его тело в синем пиджаке.

— До шахты осталось немного, — отчеканил Сантьяго. — Вперёд.

Мы двинулись вдоль стены к люку, забрались, и только тогда я немного выдохнул.

— Где Смарт? — спросил я у Сантьяго, бежавшего по коридору шахты чуть впереди.

— Изучает коробочку, — холодно сказал он.

— Мы идём к нему?

— Да, — отмахнулся Сантьяго, понятное дело он совсем не хотел со мной говорить, потому что я нарушил приказ.

— Ты в порядке? — я обратился к отцу, идущему сзади.

— Со мной всё хорошо, — нехотя произнёс он, но потом подойдя ближе, тихо спросил: — Зачем ты вмешался?

— Как зачем? — от его вопроса мне стало неловко. — Ты мой отец…

Он замер на секунду, сбитый с толку этим простым ответом.

— Наконец-то! — послышался громогласный шёпот Смарта. — Вещица знатная! О…

Его лицо вытянулось, когда он взглянул на моего отца:

— А это кто? Твой папашка?

— Меня зовут Герман Этнинс, — коротко сказал тот.

— Смарт, — он протянул отцу руку, а во второй держал взрывоопасную коробку.

— Махаон здесь производит оружие? — спросил отец, пожимая ладонь Смарту.

Я опять не мог считать, что он чувствует, неприязнь, или наоборот рад знакомству.

— Очевидно, да, — сказал Сантьяго, протягивая отцу руку. — Сантьяго Родригес.

— У Андромахи их десять, — добавил я.

— Одна такая может взорвать пол станции, — продолжил Смарт. — Десять способны сдвинуть орбиту небольшого…

— Ты можешь её обезвредить? — перебил его Сантьяго.

— Я её деактивировал, — он показал нам синий квадрат, прикрепленный к черной коробочке. — А чтобы активировать достаточно снять чип, который я к ней прикрепил.

— Мы можем вывезти коробку в космос, — снова показал свою смекалку я.

Сантьяго посмотрел на меня как-то неодобрительно.

— Сэр, — он обратился к моему отцу, и как ни странно, очень уважительно, наверняка хорошо запомнил, как отец рассёк его катаной. — Вы знаете что-то о планах Махаона?

— Ещё меньше, чем вы… — отец внимательно посмотрел на меня, затем на Сантьяго. — Знаю только, что у него тесные отношения с корпорацией Дельта. Он собирается взорвать станцию?

— Да… Значит, идём в ангар, туда должен прилететь Шëпот. Пусть решает, что делать с бомбой.

— Шёпот прилетит? — Смарт радостно взмахнул руками и подбросил коробку. Мы с отцом изрядно напряглись.

— Да, он связался со мной. Рассел с Трэнсом откроют им шлюз, — хриплым от усталости голосом сказал Сантьяго и кивнул на узкий проход в ангар.

Действие обезболивающего могло скоро закончиться. Обычно такие препараты работают почти сутки, но ручаться за тот, что мы взяли у Мадлен, я не мог.

Мы влезли в тесный тоннель. Я испытывал небывалую радость, глядя на отца, пускай сейчас я видел только его зад и коричневые подошвы ботинок. Он здесь, он жив. Он не где-то в тюрьме, а рядом. Мне очень хотелось спросить, что отец вообще думает обо всем, останется ли с нами, хотелось просить прощения, что я подвёл его. Но неудобно говорить о таких вещах, когда ползёшь на четвереньках, да и при свидетелях.

Когда мы оказались в ангаре, я снова почувствовал вибрацию и услышал гул прилетевшего корабля. На сей раз я его видел. Это был обычный, ничем не примечательный транспортник в форме шестиугольной призмы, со слегка выпирающими на гранях манёвренными двигателями.

Тут же по нему начала палить охрана из чего-то крупнокалиберного. Из корабля ответили залпом, сбившим одну из пушек, но вторая подбила судну орудие. Сантьяго указал мне и Смарту на стрелявших из второй пушки, что находилась на выдвижном постаменте, а отцу жестами указал на контейнеры нависающие над ним. Как ни странно, отец с четкостью солдата ринулся исполнять просьбу. Кем же ты был, папа, до