Южный шторм - Анатолий Минский

«Рыцарь», а в его конструкции нет ни единой деревянной части, наверно — впервые в истории этого мира, немилосердно разогрелся. Бешенный жар бил из люка, ведущего вниз, и страшно вообразить, что творится в котельной. А ещё хуже — в пороховом погребе…

Один из офицеров привлёк внимание капитана, предложив глянуть в смотровую щель в направлении кормы. Вот и причина перегрева. Из частокола труб, плавником торчавших на спине «Рыцаря», добрая половина срублена, часть в дырках от шрапнели. Воздух плохо засасывается в отсеки, хуже вытягивается дым. И ситуация продолжает усугубляться.

Какие могут быть предложения, спросил сам у себя Дараньон. И ответил — только одно, вперёд и огонь. Капитан был единственным на борту, способным спастись в любой момент. Крыло закреплено на стене, выбраться с ним на крышу и взлететь, когда пиратский огонь чуть ослабнет… Но он отогнал самую тень соблазна.

Боевые корабли островитян и скоростнее, и маневреннее. Но одинокий броненосец защитников Барбо шёл встречным курсом, разворот и преследование занимают время… «Рыцарь» рвался к транспортам, щедро транжиря далеко не бесконечный резерв боеприпасов.

Корвет двинулся на таран. Скользящий удар не причинил серьёзных проблем, но на палубу спрыгнуло до дюжины пиратов, большинству удалось закрепиться.

По броне мостика защёлкали пули, одна даже проникла в смотровую щель и упала к ногам сплющенным кружком. Дар кинулся в сторону кормы.

Пираты укрылись за трубами. Матрос выпустил длинную очередь из винтовки-пулемёта, капитан придержал его и как мог объяснил: просто держи их на расстоянии. Если повезёт, «братва» на кораблях прекратит обстрел, опасаясь задеть своих.

Не повезло.

После некоторого затишья удары возобновились. Кто-то из пиратов завершил разворот и шёл вплотную в кильватере. Он осыпал «Рыцаря» снарядами из бакового орудия с дистанции револьверного выстрела. Если меж трубами кто-то уцелел из абордажной группы, сейчас им пришёл конец.

От труб остались воспоминания. Чёрный угольный дым стелился над самой водой, вырываясь из коротких бронированных обрубков, он же засасывался внутрь вместо свежего воздуха. К капитану пробрался чумазый матрос из машинного, больше жестами, чем словами объяснил: кочегары теряют сознание, тяги нет, топка скоро погаснет. Броненосец двигается на остаточном давлении в котле.

То есть до потери хода отделяют считанные минуты. Но пока давление не упало и паровой привод поворачивает башню, решение только одно: огонь!

От постоянных попаданий в корму вылетают заклёпки, расходятся швы обшивки. В трюм хлынула вода. Заработали паровые насосы, расходуя остатки давления… Но они стравили его недостаточно быстро, как произошло неожиданное событие. Его не могли предусмотреть ни капитан, ни строители «Рыцаря».

Над кораблём завис дирижабль. Пространство гондолы наполнилось проклятиями Далматиса и руганью его генералов. В углу, между иллюминатором и гальюном жался тей Йоргос. Давно разжалованный за поражение и плен, он пребывал в высшем пиратском обществе только как воздушный наблюдатель. Ничего ответственного вице-император ему не поручал. И, тем более, не просил совета.

Когда бесчинства «Рыцаря» привели генералитет в состояние неконтролируемого бешенства, Йоргос осмелился подать голос.

— Ваше Императорское Высочество…

— Что ты блеешь? Не до тебя, — грубо отмахнулся тот.

— Дозвольте мне.

Ответом был смех. Давно минули времена, когда обвешанные бомбочками теи пикировали на парусники противника. Но Йоргос заупрямился. Он почувствовал, что наступил момент резко изменить свою судьбу, уничтожив неуязвимый броненосец.

«Рыцарь» тем временем врезался в строй спешно мобилизованных калош сомнительной мореходности. Каждый удачный выстрел не просто уносил к Создателю пиратские души — он пускал на дно очередное судёнышко. От взрыва в глубине корпуса над палубой поднимался настоящий гейзер из дыма, огня и досок, и плавучее недоразумение оставляло после себя только кучу мусора на волнах. И множество тел с подданством Его Императорского Величества Терона Первого, в большинстве своём бездыханных и от окружающего мусора не отличающихся, редкие уцелевшие пираты вопили проклятия.

Броненосец понемногу сбавлял ход. Заканчивались снаряды. Дараньон приказал отворить люк, ведущий на открытый ходовой мостик. Офицер, откинувший стальную крышку, вдруг заорал, и его крик пробился через глухоту капитана. Раздались частые револьверные хлопки. Целью тех выстрелов была стремительно пикирующая сверху фигура.

Йоргос не хранил на дирижабле сбрую для бомб, как и сами бомбы. Никто не предполагал, что может понадобиться одинокая тейская атака на корабль. Пришлось вооружиться связкой обычных пехотных гранат.

Он сделал круг на большой высоте. Убедился, что на броненосце не видно ни зенитных орудий. Гранаты неприятно оттягивали руку. Редко летавший последние месяцы, тей с большим напряжением удерживал равновесие в воздухе. Он и не пробовал подгадать точку в горизонтальном полёте для точного сброса груза. Вместо этого набрал высоту и помчался отвесно к воздушной трубе.

Если кинуть их кучно — одна из гранат непременно попадёт в трубу, рванёт в трюме.

Йоргос подтянул смертельную связку к лицу и вцепился зубами в узелок верёвки. Только не прозевать момент, чтобы отпустить гранаты, а самому резко вывернуться в горизонтальный полёт, да ещё должно повезти, чтобы ни одна из взорвавшихся на палубе не достала осколками… Расчёт не оправдался.

Револьверная пуля пробила череп. Йоргос так и влетел в трубу, сжав верёвку мёртвыми зубами. Связка вырвалась, упала вниз, взрыватели ударного действия выполнили свою чёрную работу.

Если глядеть со стороны, то мало что изменилось. К редкому чёрному дыму от догорающего на колосниковой решётке угля прибавились белые струи кипящей воды. Корабль окончательно сбросил ход и прекратил огонь.

Волна пара из разорванного котла сварила заживо моряков в машинном отделении, уже находившихся без сознания от перегрева и угара. Лопнули тонкие переборки, пар-убийца распространился дальше, заодно увеличив бреши в корпусе.

Остановились помпы, вода заполнила трюм. Начала погружаться башня, а как только волны добрались до обломков труб, корпус затопило за какую-то минуту. «Рыцарь» ушёл на дно с поднятым флагом и на ровном киле, из экипажа не спасся никто.

Эскадра приступила к высадке десанта, угодив под следующую волну огня. Его вели батареи береговых фортов. Эта неприятность, как и неизбежные потери, были плановыми, и Далматис терпел, стиснув кулаки. Неожиданный урон от одинокого броненосца расстроил гораздо сильнее, и не числом убитых, а разочарованием морских головорезов в удачливости предводителя. Их гонит на берег не только жажда наживы, но и жажда в прямом смысле слова — уж сутки как закончилась вода. Зато потом, особенно если трудности продолжат множиться, бойцы не преминут напомнить обещание лёгкого боя с огромным преимуществом и сдающимися противниками. Морские разбойники никогда не отличались лёгкостью нрава…

Добровольческий имперский полк из непрофессиональных военных, княжеская стража и местные волонтёры не думали капитулировать. Княжество