Белый журавль обнимает меч рассвета. Том 1 - К. Рэдлиф

– Хватит нести эту чушь!

Линь Ян не знал, как его сестра связана с этой печатью и почему часть ее души была запечатана здесь, но он точно знал, что она бы не спуталась с сектой «Алые цветы смерти». Ее последователи навредили многим людям. В том числе и их семье. И мечник не позволит никому распускать слухи о Линь Се.

Больше никто ничего не говорил. Линь Ян снял с пояса флягу-тыкву с вином и откупорил сосуд. Вообще мечник редко пил. Вместе с опьянением приходило слишком много мыслей о прошлом и хандра, с которой бороться не на трезвую голову было сложно. Поэтому это вино он захватил специально для Суй Чжуна.

Рядом со свежей могилой, на которой еще не было даже таблички, не стояло никакой чашечки, поэтому Линь Ян пролил вино прямо на землю.

Сянь Мин протянул руку, безмолвно прося флягу. Когда та оказалась у него, мужчина тоже напоил землю.

Солнце купало в золоте землю, и Сянь Мину было ужасно обидно, что эти лучи больше не согреют Суй Чжуна. Еще хуже было оттого, что все это лишь по вине самого заклинателя.

Он был никудышным главой, плохим другом и отвратительным человеком.

Серый камень на старой могилке рядом блестел и искрился под солнечным светом. Черным углем на камне было старательно выведено «Шан Ло».

– Они связали свои души свадебным обрядом и красной нитью. Надеюсь, это сработает, и они хотя бы встретятся в следующей жизни.

Линь Ян взглянул на убитого горем мужчину, не в силах не подумать о себе. Ему тоже хотелось верить в связь родственных душ.

Глава 29

Возвращение этого мастера домой

Спустя девять дней Цзэ Сюлань вместе со своими спутниками покинул Цзыянь. Именно столько дней ему понадобилось, чтобы более-менее восстановиться. На самом деле восстановление сил могло бы затянуться на более продолжительный срок, но и Сянь Мин, и Линь Ян оказали значимую поддержку и периодически делились своей ци. Втроем истощенные запасы удалось восполнить намного быстрее.

Все время, пока заклинатели жили на гостином дворе, Яо Вэньмин, Минь Ли и Юнь Цзяо прилежно тренировались, не смея отлынивать. Между собой они не затрагивали тему возвращения, но каждый из них ощущал эту тоску, что в последнее время стала их общим чувством. Орден «Хранители равновесия» был их домом, и каждый в какой-то мере скучал по нему. Еще ни разу они не покидали горного хребта Серебряного пепла и, конечно же, скучали по родным пейзажам. Но вернуться туда значило вновь вернуться в низину Послушания. Не то чтобы там жилось ужасно, но в сравнении с той жизнью, что открылась им на Туманном склоне и во время их затянувшегося путешествия, она сильно проигрывала.

Низина Послушания – место, где остались те, кто не достоин стать последователем ни одного из мастеров. Поэтому никто в ордене не относился к этим детям с должным уважением, никто не считал нужным их старательно обучать, и чаще всего заклинатели, которых не взял под свою опеку ни один из мастеров, так и оставались в этой низине с вечным статусом взрослых учеников. Если везло, они становились наставниками. Обучали самым азам других учеников низины и выполняли всякую черную работу. Бессмертие для таких заклинателей было чем-то нереальным, так как уровень их развития едва превосходил уровень обычных бродячих заклинателей. Именно поэтому все так стремились покинуть низину, что за глаза между собой называли «стадной» и сами ученики, и другие мастера, и попасть хоть куда-то. Остаться там значило навсегда остаться зрителем задних рядов и умереть лет в двести. Никто, а особенно амбициозные подростки, такого не желал.

Поэтому трое учеников, с одной стороны, с нетерпением ждали полного восстановления мастера Цзэ, а с другой стороны, боялись приближения этого дня и в душе, не признаваясь даже самим себе, тайно желали, чтобы он еще немного поболел и отдохнул.

Однако все, что должно произойти, рано или поздно происходит. Именно поэтому в одно осеннее морозное утро заклинатели уже стояли с мечами в руках, собираясь взмыть ввысь. Сянь Мин вышел их проводить.

– Хорошо вам добраться. И еще раз спасибо, что помогли покончить со всем этим. Не знаю, сколько бы я еще мучил и себя, и Суй Чжуна, и души всех этих крестьян.

Хоть солнце и светило, но уже совершенно не грело. Его длинные лучи теряли тепло, долетая до земли, поэтому все стояли в утепленных накидках, что Сянь Мин откопал в ящиках с одеждами и любезно отдал путникам. Как-никак им предстоит долгий путь, и дополнительное утепление не помешает. Осень уже плавно перетекала в зиму, и если днем было еще вполне сносно, то ночью подмораживало так, что земля покрывалась колючим инеем.

– И куда теперь ты? – спросил Линь Ян, поглаживая Юйси, что сидел на его плече. Ворон гордо вскинул голову и с легким презрением поглядывал на Сянь Мина.

– Пойду куда глаза глядят. Меня здесь больше ничто не держит. И, кажется, я сильно задолжал этому миру. Отправлюсь в странствие и буду помогать людям, встретившимся на моем пути.

– Компенсировать – не значит искупить.

Цзэ Сюлань тихо цокнул, скрестив руки на груди:

– Предлагаешь совсем ничего не делать? В некоторых вещах компенсация равна искуплению. Да и лучше уж так, чем бить лбом землю и молить богов о лучшем перерождении для душ. Одни думают, что ошибки можно исправить, а я знаю – что только искупить.

Развернувшись, Цзэ Сюлань направился к ученикам, стоящим чуть поодаль, показывая, что разговор вести больше не намерен.

[Где-то я это уже слышала… – отозвалась система. – Опять цитируешь какого-то умного человека?]

«Не знаю. Вполне возможно. Не думаю, что это имеет значение».

– Мастер Цзэ, мы уже отправляемся? – поинтересовался Яо Вэньмин, что все это время тихо сидел на стволе поваленного у обочины дерева. То упало наверняка уже давным-давно, потому как ствол сгнил.

– Да, старейшина Линь только наболтается, и мы сразу же отправимся.

– Ладно, думаю, мы действительно уже полетим, – вздохнул Линь Ян, покосившись на спину Цзэ Сюланя. Чем дольше они общаются, чем больше сложных для понимания фраз слетает с губ этого заклинателя. – А то мастер Цзэ не вынесет, если его кто-нибудь увидит в старых одеждах.

Мечник намекал на старые накидки, что им предложил Сянь Мин. Вообще он был удивлен, что Цзэ Сюлань