Пересмешник на рассвете. Книга 1 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

неслышно, как привидение. Девочка-тень – даже половица не скрипнет под ногой, и только глаза блестят в темноте. Она не хотела, чтобы ее видели, а раз так, никто ее и не видел. Когда надо, Дафна умела прятаться. Она знала в отеле такие места, о которых ее мать или управляющий Шильке даже не догадывались. Места, где маленькая девочка могла свернуться клубочком и выплакаться, не опасаясь того, что с ней будут сюсюкать, гладить по голове или утешать другими способами. «Вот, малышка, съешь конфетку, и тебе станет лучше. Ну, что ты распустила нюни? Было бы из-за чего расстраиваться…» – этих слов никто не сказал, но они все равно звенели у нее в голове. Будто кто-то отвесил ей оплеуху.

Сегодня был худший день в ее жизни. Сперва дурацкий поход в зоологический сад, когда сестра, с которой она и познакомиться толком не успела, променяла ее непонятно на кого. Но самое плохое ждало впереди – там, откуда она совсем не ждала подвоха. Другая Клара, ее Клара из радио. Как она могла оказаться такой… такой… сучкой?!

Дафна вздрогнула. Мать, наверное, и не догадывается, что дочь знает подобные слова. Но иначе не скажешь: сучка, сучка, сучка, предательница. Как она могла так поступить с бедным Франтишеком? Прикинулась девушкой, попавшей в беду, чтобы… Обида жгла, как щелок. Ее Клара, та Клара, на которую Дафна хотела быть похожей, не могла так поступить! Не имела права. Дафна чувствовала себя так, будто на нее кого-то стошнило и теперь ей вовек не отмыться. И без толку было убеждать себя, что это всего лишь радиопостановка, что там все ненастоящее, выдумка, что так не бывает, – она нутром чуяла, что на этот раз она услышала правду. Быть может, впервые в жизни. И эта правда не просто обожгла ее – она до сих пор горела в груди.

Дафна запнулась о сломанную паркетину, ушибла палец ноги и заскрипела зубами от боли и злости. Слишком темно, так и до беды недалеко… Вот упадет она, разобьет голову, и никто никогда ее не найдет! А если и найдет, то будет уже поздно – останется только всплакнуть над бездыханным телом. Но, может, оно и к лучшему? Что ей стоит умереть и больше не думать о том, что в мире есть такие страшные и неправильные вещи?

Это был закрытый этаж. Несколько лет назад здесь прорвало трубы и все затопило. Номера пришли в полную негодность: частично обрушились стены, рассохшиеся двери не закрывались, а пол походил на море, замерзшее во время шторма вместе со всеми своими волнами. Жить здесь было невозможно, однако никто не пытался привести этаж в порядок. На ремонт никогда не хватало денег.

За годы запустения все заросло паутиной, она свисала огромными лоскутами, покачиваясь от малейшего движения воздуха. Словно под потолком устроились на ночлег с дюжину древних привидений. Как всякий отель с историей, «Луна» обладала неплохой коллекцией призраков: тут жила и знаменитая певица, которую застрелил любовник, и писатель, повесившийся в номере, и даже целое семейство – граф и четыре дочери, – с которыми как-то нехорошо поступили во время Революции. Сама Дафна ни одного привидения до сих пор не встречала, как бы ей того ни хотелось. Лишь иногда, по ночам, она слышала зловещий вой и стоны, но девочка быстро выяснила, что то был ветер, гулявший по трубам.

Дафна дошла до конца коридора и толкнула дверь одного из номеров. Тонко и мерзко скрипнули ржавые петли. В этом номере располагалось ее тайное убежище. Настоящий дом в доме, а по сути – шатер, сооруженный из обломков стульев и старых одеял. Дафна даже не сомневалась, что именно в таких шатрах живут кочевники в пустыне.

Она остановилась на пороге, заплаканными глазами глядя на творение своих рук. Провисшая крыша, кривые палки; ворох старых одеял источал сладковатый грибной запах. И сверху, точно поникшее знамя, лежала тельняшка.

Кому все это нужно? Зачем? Дафна рванулась к шатру и с разбегу ударила ногой по одной из стоек-опор. Шатер тут же рухнул и обвалился. Однако Дафна продолжала пинать палки и вонючие тряпки, словно именно они и были виноваты во всех ее горестях. Затем она схватила тельняшку и с еще большей яростью принялась рвать ее на части. Силенок не хватало, чтобы справиться с толстыми швами. Дафна вся взмокла, прежде чем смогла оторвать правый рукав. После чего, не выдержав, отшвырнула тельняшку в дальний угол и без сил рухнула на одеяла, заливаясь слезами.

Сложно сказать, сколько времени она пролежала, уткнувшись лицом в грязные тряпки, всхлипывая и вздрагивая всем телом. Очнулась от того, что ей почудились голоса. Кто-то что-то сказал, затем прозвучал приглушенный смех – вроде бы женский.

Дафна замерла, мигом прекратив реветь. Неужели призраки пришли за ней? Почувствовали ее горе и явились, чтобы забрать ее в свое холодное и туманное царство? Расклад, который Дафну вполне бы устроил – уж лучше там, чем здесь. Там все худшее уже позади… Снова смех. Девочка нахмурилась. Привидениям не полагается смеяться, а только стонать и рыдать над своей несчастной судьбой. Веселое и доброе привидение – так не бывает.

Дафна села, кулачками размазывая слезы по чумазым щекам. К ее огорчению, вокруг не кружили призрачные фигуры писателя с петлей на шее, певицы с кровавым пятном на груди или четырех девочек в разодранных платьях. Но голоса продолжали звучать. Потребовалось время, прежде чем Дафна сообразила, что доносятся они из вентиляционной шахты. Снизу… Дафна представила план отеля, пытаясь сообразить, чей же номер находится под ее убежищем. Госпожа Торрес? Нет – у нее номер в другом крыле… Тогда, получается, номер Клары, ее так называемой сестры.

Дафну аж затрясло от злости. Клары?! Она смеется?! Она слышала, что рассказали по радио, и после этого она смеется?! Девочка ударила по скомканному одеялу. Снизу снова послышались голоса – мужской и женский. Интересно, с кем это сестра разговаривает? Наверняка же со своим любовником – Дафна не была уверена в том, что это правильное слово, но звучало оно очень обидно. И кто же это? Господин Шильке? Этот вреднючий управляющий? Девочка разгребла тряпки под ногами и прижалась ухом к полу, но ничего не разобрала. Затем хлопнула дверь, и голоса стихли.

Дафна вскочила на ноги. Ну уж нет! Она этого так просто не оставит! Она выяснит, с кем спуталась ее сестрица. На кого или ради кого ее променяли. Она понятия не имела, почему это так важно. Но чувствовала себя так, словно с ее тарелки стащили пирожное, о котором она так