Пересмешник на рассвете. Книга 1 - Дмитрий Геннадьевич Колодан

– Первый раз вижу, – выпалил управляющий и с надеждой добавил: – Так вы из «Партии Объединения»?

– Мы сочувствующие горожане, – ухмыльнулся молочник, – которым это… небезразлична судьба нашей родины.

– Ну ты даешь! – с уважением сказал краснолицый. – Я б так не сказал! Где ты слов-то таких нахватался?

– По радио, где же еще? – Молочник встряхнул Шильке. – Слышь, приятель… Ты лучше забудь, что нас видел. Мы люди скромные, не любим привлекать внимание.

– Точняк, – кивнул его приятель. – В общем, топай своей дорогой.

Шильке быстро-быстро закивал.

– Конечно. Я ничего не видел, рот мой на замке… И я всецело одобряю намерения господина Бреши покончить с детской преступностью…

На Дафну он не смотрел.

– Какой славный и понятливый парень! – Молочник пихнул управляющего кулаком в бок. – Тогда иди. Но если что, мы тебя быстренько найдем, уж поверь. И это… Не жри ты столько чеснока, изжога замучит.

Он отпихнул Шильке и вытер руки о комбинезон. Управляющий быстрым шагом, срываясь на бег, зашагал обратно к отелю. Он даже не обернулся. Будь такая возможность, Дафна бы плюнула ему вслед, да рот зажали крепко. Ей никогда не нравился Шильке, но она и подумать не могла, что он окажется такой… такой… сучкой.

– Надо было пришить его, – покачал головой краснолицый. – Растреплет же всем.

– Спорим на сто марок, что он и словом не обмолвится?

– С тобой спорить – себе дороже, – буркнул красномордый. – Всегда найдешь где обдурить. Давай лучше сваливать отсюда, пока еще кто-нибудь не начал задавать вопросы.

– Твоя правда, – кивнул молочник, забираясь на место водителя.

Красномордый бросил Дафну в кузов и захлопнул двери. Она так и осталась лежать на полу, скуля, как побитый щенок. Сил подняться, что-то делать, кричать и звать на помощь не было. Темнота навалилась на нее, окутала толстым ватным одеялом, и Дафна закрыла глаза. Но все равно продолжала плакать.

Затем откуда-то издалека донеслось урчание мотора, и грузовик тронулся с места.

Часть третья

Время свиней

Глава 35

Со скрипом трамвай остановился посреди узкого проулка. Загремел, задрожал, точно раненый зверь, и с шипением испустил дух. Посыпались голубые искры – маленький огненный дождь, дурное напоминание о каре небесной.

– Уже приехали? – Клара заерзала на месте.

– Нет. – Флип выглянул в окно. – Вообще-то, ехать еще четыре остановки.

Другие пассажиры тоже забеспокоились: они вскакивали со своих мест, прижимались к стеклам и обменивались короткими фразами. Кто-то постучался в кабину вагоновожатого, требуя открыть двери и вернуть деньги за билет, но тот не спешил.

– Думаю, впереди авария, – сказал Флип. – У нас такое часто случается – обрыв на линии, все такое. А может, просто перекрыли движение.

Клара вытянула шею, силясь хоть что-нибудь разглядеть. Впереди выстроилась длинная очередь из нескольких трамваев, пустых по большей части. Четверо вагоновожатых, устроившись на подножке ближайшего вагона, курили, передавая сигарету по кругу, и о чем-то спорили, размахивая руками. Причину затора Клара не увидела, но, похоже, это надолго.

– И что теперь?

Флип пожал плечами.

– Либо сидеть дожидаться, пока починят, либо плюнуть и пойти пешком. Только деньги за билеты никто не вернет.

Он кивком указал на упитанного господина в потертом пальто. Тот с красным от гнева лицом стучался в окошко вагоновожатого и кричал про связи «наверху». Вагоновожатый демонстративно его игнорировал.

– И долго ждать? – спросила Клара. Ей не хотелось выходить под моросящий дождь, и она вспомнила о том, что так и не обзавелась зонтиком. Даже не догадалась попросить у мадам Буше.

– Кто знает? Час, два. А могут и до утра простоять. Зависит от того, что случилось.

– До утра?! – Клара вскочила. – Тогда пешком, конечно! Я не могу пропустить встречу!

Флип поморщился. Видать, тоже не любил прогулки под дождем.

– В любом случае, нам на тот берег, – вздохнул он. – А трамваи туда не ходят.

Двери открылись с таким звуком, словно кто-то уронил пустую кастрюлю на булыжную мостовую. Пассажиры один за другим потянулись из трамвая, за исключением скандалиста, еще лелеющего надежду вернуть деньги. Билет на трамвай стоил немного, но порой людям приходится считать каждую марку.

Они зашагали вдоль ряда застывших трамваев. Флип впереди, сгорбившись и пряча руки в карманах; Клара за его спиной, радуясь тому, что есть где укрыться от колючей мороси в лицо. Как ни крути, ей было неуютно в этом городе. Она скучала по чистому небу, по запаху полыни и раскаленных на солнце камней, по горячему ветру и дрожащему мареву над горами. Здесь же кругом была одна вода: дождь, туманы, каналы и низко нависшие облака. Вода просачивалась отовсюду; если так пойдет и дальше, то скоро все жители Столицы, и Клара в их числе, превратятся в рыб и прочих подводных тварей – зловещая и безрадостная перспектива.

– Что случилось? – спросил Флип, когда они поравнялись со скучающими вагоновожатыми.

– Демонстрация какая-то, – ответил один, затягиваясь цигаркой и выпуская в лицо Флипа облако дыма. – Брешисты буянят, перекрыли улицу, своротили пару столбов.

– Я слышал, они бьют витрины, – сказал другой вагоновожатый. – У этих, спекулянтов всяких.

– И правильно делают, – сказал третий. – Давно пора этих спекулянтов прижать к ногтю. Я в «Суаре» читал, что они специально цену на колбасу такую держат, потому что им анархики платят.

– В самом деле? – оживился первый вагоновожатый, не спуская глаз с сигареты в руках приятеля, дабы тот не дай бог не сделал лишней затяжки. – А анархикам это на хрен надо?

– Ты совсем дурак? Это же политика. Они держат высокую цену на колбасу и этим будоражат народ. Занимаются этой, дестабилизацией обстановки. Так было написано.

– Вот гады!

– Ерунда какая-то, – не сдавался первый вагоновожатый. – Это получается, они сами платят за то, чтобы покупать колбасу дороже?

– Десять раз они тебе платят, – фыркнул знаток газет. – У них все схвачено, есть секретная договоренность. Они приходят в мясную лавку и говорят тайный пароль – и тогда им и мясо, и колбасу, и потроха всякие по меньшей цене дают, а то и даром.

– А какой пароль?

– Откуда я знаю? Я че, анархик? Вон у нее спроси. – Тлеющим окурком он указал на Клару, и к ней обратились недобрые взгляды.

Клара невольно отступила. Не то чтобы она испугалась, но чувство было такое, словно она заметила притаившуюся в траве гадюку.

– Я не анархистка. – Она поправила красный берет.

– Да ладно брехать-то, – прищурился вагоновожатый.

– Я не анархистка, – упрямо повторила Клара, только что ногой не топнула.

– Пойдем. – Флип потянул ее за рукав. – Мы опаздываем.