Стяжатель - Валерий Михайлович Гуминский

точку магического контроля. Если в них подсадить «спящий» жучок, да еще во «временном» коконе, то в любой момент можно провести активацию, чтобы спалить систему наблюдения и охраны полностью. Мысль отложилась в нужной ячейке. В благородство «опричников» и Великого князя Никита не верил, и старался теперь каждый шаг обдумывать. Технологию телепорта он в чужие руки не отдаст, и если надо, уничтожит лабораторию, не колеблясь. Но сейчас ему нужно помещение, ресурсы и люди.

Были подозрения, что магический контур защиты периодически менялся и тщательно проверялся. А вдруг жучок все-таки обнаружат? Пока лучше не рисковать. Сейчас меры предосторожности со стороны «осовцев» оправданы. Здесь и строжайшие требования к низовому составу лаборатории, и постоянный контроль за перемещением каждого человека. Когда же проект выйдет на полигонные испытания, там начнется тотальная слежка и догляд.

Толкнув очередную бронированную дверь, оказавшейся почему-то незакрытой, Никита вошел в ярко освещенное помещение в виде длинного широкого пенала. Окон, конечно, здесь не было, но система вентиляции работала отменно, прокачивая свежий воздух. Вдоль стен протянулись столы-стеллажи с пока еще немногочисленной аппаратурой. Н-да, это не его инженерный отдел в «Изумруде». Да и не нужно здесь сейчас нагромождение техники. В первое время придется погрузиться в омут теоретических изысканий.

На его появление отреагировали. Четверо молодых парней разом повернули головы, отрываясь от чаепития. Никита хмыкнул. На столе возвышался чайник, стояли кружки, на тарелки насыпаны бублики, сахарное печенье, конфеты.

— Здравствуйте, молодые люди, — приветливо поздоровался волхв, подходя к вставшим парням. — Я — Назаров. Помощник руководителя проекта. Ну, это для инструкции. А если точнее: заказчик.

— Иван, — протянул навстречу руку невысокий крепыш с задорной челкой темно-русого цвета. Он был одет, несмотря на комфортную температуру в лаборатории, в вязаный светло-серый свитер с орнаментом в виде красного гребенчатого ромба «арепея»[17].

— Влас, — поздоровался второй, сухой и поджарый как гончая, парень в очках с тонкой металлической посеребренной оправой. — Очень рады видеть вас.

— Епифан, — пробасил еще один, скромно топчущийся как дрессированный мишка в сторонке, ожидая, когда его похвалят или потреплют по загривку. Его пятерня полностью поглотила ладонь Никиты, но не стала жать, проверяя на прочность.

— Лука, — четвертый из этой компании был самым молодым, даже младше Никиты. По возрастной ауре можно было легко вычислить, что ему лет восемнадцать, не больше. Но по комплекции не уступает Епифану, разве что легкая сутулость ему совершенно не шла. Кучерявые смолянистые волосы, пронзительный взгляд серых, слегка навыкате, глаз. Девчонки, наверное, многое потеряют с его добровольным заточением.

— Рад знакомству, коллеги, — Никита пододвинул к себе пластиковый стул, сел в торце стола. — Рабочий день с чаепития начинаем?

— Первый день, Никита Анатольевич, — развел лапищами Епифан. — Можно было и кое-чего покрепче…

И хитро так взглянул на заказчика, дескать, что скажешь?

— Отставить, — нахмурился Никита. — Спиртное запрещаю. До особого случая. Вас ознакомили с порядком работы? Вы осознали, на какие испытания подписались? Безвылазно сидеть под землей, выходить наружу только по личному разрешению Басманова, девчонок не видеть неделями, а то и месяцами.

— Да, Никита Анатольевич, — кивнул Иван. — Сознательно пошли на этот шаг.

— А зачем? — резко спросил Никита. — Вас же никто не заставлял жертвовать молодостью. Вдруг работа затянется на несколько лет?

Не ожидал он увидеть в подземных катакомбах молодых парней. Лучше бы парочку стариков дали в помощь. Как с ними работать? Гормоны бурлят, энергия требует выхода, а вместо обыденной жизни со всеми прелестями жесткие ограничения. Ох, не подумал Великий князь об этом казусе!

— Зато опыт, — возразил Влас, поправив съехавшие очки. — А опыт, как говорят, вещь деликатная. Лежа на диване, его не приобретешь.

— Тогда сработаемся, — улыбнулся Никита, убирая хмарь с лица. — Только я не вижу главного руководителя. Где он? Запаздывает?

— Кто запаздывает, так это некий молодой дворянин, думающий, что ему дозволено как Юпитеру, — раздался за спиной густой бас, от которого завибрировало в ушах.

Лаборанты дружно поднялись, как, впрочем, и Никита.

Пожилой чародей в элегантном костюме цвета кофе со светлыми полосами, под которым виднелась идеально белая рубашка без галстука, подобрался настолько тихо и незаметно, что Никита даже не учуял его появления в лаборатории. Можно было придумать отговорку, что он не включил возможность просмотреть магическое поле, почему и проворонил постороннего человека. Но досада на себя осталась.

— Понятовский Юзеф Вольдемар, — четко кивнул мужчина, на секунду склонив седоватую голову. — Отставной полковник Русской гвардии, боевой чародей, в ранге архимага. О вас я знаю, Никита Анатольевич, уже успел изучить досье, предоставленное Василием Исаевичем.

— Очень приятно, — пожал руку Понятовскому Никита.

Интересный мужик. Подтянутый, высокий, каждое движение продумано. Да и внешне оригинален. Загорелое лицо, хищно вытянутый нос, гладко выбритый подбородок, седоватая косица, схваченная позолоченной тесьмой в районе лопаток.

— Мне сказали, что руководителем будет э….

— Лютый? — усмехнулся Понятовский. — Так это я и есть. Личный позывной в войсках.

— Понял. Военное прошлое не отпускает? — пошутил Никита.

— Скорее, обязывает, — Юзеф кивнул на четверку замерших в почтительности молодых парней. — Особенно для таких оглоедов и раздолбаев. Знаете, с кем нам придется трудиться? Прогульщики, бабники, дуэлянты, гроза слободских пивнушек. А ведь дворяне, мать их за ногу. Да, Важников?

— Так точно, господин полковник! — неумело вытянулся Иван. — Имеем честь.

— Отставить, — усмехнулся Понятовский. — Здесь не армия. Честь они имеют. Если назначили руководителем — так и называйте. Или мэтром. Или гроссмейстером. Не обижусь.

Лютый шутил, да и лаборанты вели себя раскованно; Никита сразу понял, что сработается с этими людьми. Так бывает, когда энергетика аур разом сливается в один общий контур, находит точки соприкосновения, подключается к единому центру. Этим центром был, конечно, Понятовский. Тот самый центр, к которому притягиваются разрозненные частички.

— А как вас лучше звать? — на всякий случай уточнил Никита. — Вы и Лютый, и Юзеф…

— Не обращайте внимания, Никита, — махнул рукой Лютый. — Зовите Юзефом, без пафоса. Давайте, присядем и вкратце выработаем первичный план работы. Цели, задачи, угрозы и проблемы. И вы, балбесы, тоже присоединяйтесь. Только кружки уберите. Чаепитие закончилось.

Когда все расселись за столом, Лютый вытащил из кармана пиджака блокнот с позолоченными завитушками по краям, открыл его и щелкнул ручкой.

— Ладно, шутки шутками, но хочу предложить в целях экономии времени отбросить все условности дворянской вежливости. Без отчеств, по имени. Кто не против? Все? Отлично. Тогда, Никита, нарисуй нам общую картину, зачем мы все здесь собрались, что от нас требуется.

Никита кивнул в знак согласия и начал свой рассказ, откидывая ненужные сейчас детали. Лютый слушал внимательно, быстро записывая в блокнот только ему понятные фразы и схемы. Парни, наоборот, едва рты не пораскрывали, воспринимая