Fallout: Ядерная Самба - Джон Сан

— Беги… Зед… — прошептала она. — Заверши… то, что мы… начали… Передай им… наш… привет…

И ее голова безвольно упала на грудь.

Ярость. Черная, всепоглощающая ярость захлестнула Зеда. Он забыл о боли, об усталости, об опасности. Он был машиной смерти, созданной Институтом. И сейчас эта машина обратилась против своих создателей.

Он бросился на оставшихся синтов, его мачете пело в воздухе смертоносную самбу. Он рубил, кромсал, рвал их на части, не обращая внимания на энергетические разряды, прожигающие его плоть, на удары металлических кулаков. Он был воплощением первобытного хаоса, вырвавшегося на свободу.

Когда все было кончено, он стоял посреди зала, заваленного обломками синтов, тяжело дыша, его тело было покрыто ожогами и ранами. Изабель была мертва. Рауль, скорее всего, тоже уже не жилец. Он остался один. Окончательно один.

* * *

Стиснув зубы, превозмогая боль, он поднялся по винтовой лестнице на самый верх радиовышки, в аппаратную главного передатчика. И там, у пульта управления, его ждала она. Умбра.

Она стояла к нему спиной, глядя на панораму пылающего, безумного Рио, раскинувшуюся внизу. Карнавал Смерти был в самом разгаре.

— Впечатляющее зрелище, не так ли, Z-3D? — сказала она, не оборачиваясь. — Апофеоз человеческой натуры. То, от чего Институт всегда пытался нас «защитить».

Зед молча подошел ближе, его рука сжимала дата-кристалл. Он был слишком измотан для пафосных речей.

— Ты знала, что я приду, — это был не вопрос, а утверждение.

— Я всегда знала, на что ты способен, Зед, — она, наконец, обернулась. Ее лицо было спокойным, почти печальным. В ее руке не было оружия. — И я знала, что ты не остановишься. Даже сейчас. Даже после всего.

— Что тебе нужно, Умбра? — его голос был хриплым. — Зачем все это? «Сердце Змеи»? «Протокол Возрождения»?

Она усмехнулась.

— Ты все еще пытаешься найти логику в действиях Института? Наивный. Они просто хотят власти. Тотального контроля. А «Сердце Змеи»… это инструмент. Слишком опасный. Для всех. — Она сделала шаг к нему. — У меня есть предложение, Зед. Последнее. Отдай мне кристалл. Я уничтожу его. И все данные о «Проекте Амазония-Генезис». И о нас с тобой. Я обеспечу тебе безопасный уход из Рио. Новую жизнь. Без прошлого. Без Института.

Зед смотрел на нее, пытаясь прочесть правду в ее глазах. Ложь? Очередная ловушка? Или… или что-то другое?

— Почему я должен тебе верить? — спросил он.

— Потому что я, как и ты, Зед, — ошибка системы, — тихо сказала она. — И я устала быть просто «активом».

Секунды тянулись, как вечность. Снаружи ревел Карнавал. Здесь, на вершине радиовышки, в сердце хаоса, двое бывших оперативников Института, двое «активов» серии «Z», стояли перед последним, решающим выбором.

Зед посмотрел на дата-кристалл в своей руке. Потом на Умбру.

Его решение определит не только их судьбу. Но и судьбу этого города. И, возможно, чего-то гораздо большего.

Глава 74

Глава 74: Горький Вкус Пепла

— Ты лжешь, Умбра, — голос Зеда был тверд, несмотря на боль и усталость. Он смотрел на нее, на своего бывшего напарника, на идеального солдата Института, и видел лишь еще одну марионетку, дергающуюся на ниточках Корпорации. — Институт никогда никого не отпускает. Особенно таких «ценных активов», как мы с тобой. Твое предложение — очередная ловушка.

— Это твой единственный шанс, Z-3D, — в голосе Умбры не дрогнул ни один мускул. — Отдай кристалл. И, возможно, ты увидишь следующий рассвет не в клетке.

Зед криво усмехнулся.

— Я предпочитаю встречать рассветы на своих условиях. Или не встречать их вообще.

Он знал, что она не отступит. И он знал, что не может позволить ей или Институту заполучить полную информацию с этого кристалла. Или использовать его для активации «Протокола Окончательного Возрождения». Ящик Пандоры, который они так старательно пытались открыть, должен был остаться закрытым. Или взорваться им прямо в лицо.

Вместо того чтобы отдать кристалл, он сделал то, чего Умбра, с ее институтской логикой, никак не могла ожидать. Он рванулся к главному передатчику радиовышки. Рауль перед смертью успел подключить к нему свой самодельный усилитель и настроить его на широкополосную трансляцию. И еще он оставил ему «подарок» — несколько брикетов С4 с таймером.

— Что ты делаешь, безумец⁈ — Умбра бросилась за ним, но было уже поздно.

Зед вставил дата-кристалл Калькулятора в интерфейс, который Рауль подготовил для «Ассистента». Запустил программу трансляции. И активировал таймер на взрывчатке. Десять секунд.

— Я дарю этому городу правду, Умбра! — крикнул он, перекрывая вой сирен и рев Карнавала снаружи. — Пусть они узнают, кто такие вы! Что такое Институт! И что вы все с ними собирались сделать! Пусть их Карнавал Смерти станет вашим личным адом!

На огромных экранах в аппаратной замелькали строки расшифрованных данных: отчеты «Проекта Амазония-Генезис», списки «активов», планы Института по терраформированию, информация о секретных экспериментах, о предательствах, о союзах с другими фракциями. Все это, усиленное передатчиком радиовышки, хлынуло в эфир, на все частоты, доступные в Рио и далеко за его пределами. Информационная бомба взорвалась.

Умбра с яростным воплем бросилась на него, ее виброклинок сверкнул. Но Зед был готов. Он встретил ее атаку, и их последний, отчаянный танец начался на фоне обратного отсчета таймера.

…Пять…

Они катались по полу, среди искрящего оборудования, нанося друг другу страшные удары.

…Четыре…

Зед чувствовал, как его силы иссякают. Умбра была сильнее, ее импланты давали ей преимущество.

…Три…

Ее клинок вошел ему в бок, обжигая холодной болью. Он закричал, но не от боли, а от ярости.

…Два…

Он собрал последние силы и ударил ее головой в лицо. Раздался хруст. Умбра отшатнулась, ее идеальное лицо было залито кровью.

…Один…

Зед оттолкнул ее от себя и, шатаясь, бросился к окну. Он не знал, успеет ли.

А потом все вокруг взорвалось.

* * *

Он пришел в себя от собственного кашля. Легкие горели, во рту был вкус крови и пепла. Он лежал на краю какой-то пропасти — видимо, взрывная волна выбросила его из аппаратной радиовышки за мгновение до того, как та рухнула. Внизу, насколько хватало глаз, простирались дымящиеся руины портового района и части холма Санта-Тереза. От самой вышки остался лишь искореженный металлический остов, похожий на