Ружье на динозавра - Лайон Спрэг Де Камп

– Нет никакого проку приезжать сюда раньше семи часов. Я отправляюсь спать и не буду отвечать даже на звонки в дверь.

– Тогда я буду у твоих дверей в семь. Прощай.

* * *

Когда Райд утром выглянул из окна, Раджендра в сером фланелевом костюме сидел на ступеньках. Когда дверь открылась, костлявый мрачный Джайпал поднялся:

– Ну, готов ли ты показать мне обломки надежд человечества?

Райд посмотрел на дом Циглеров рядом, где все было тихо.

– Я думаю, что они все еще спят. А ты… завтракал?

– Нет, но…

– Тогда заходи, съедим чего-нибудь.

Ели они в угрюмом молчании. После пробуждения Райд начал беспокоиться. В холодном свете утра его бравый маневр прошлой ночью уже не казался таким блистательным. На деле это может оказаться колоссальным просчетом.

Конечно, никто не может пожертвовать своей женой ради инопланетных любовных экспериментов. (Или ради своей планеты все же может?) В любом случае он, вероятно, мог бы как-то выкрутиться. Мог бы отослать Луизу, а сам еще некоторое время потерпеть османианцев.

Уже после девяти часов яркого солнечного дня Райд и Джайпал подошли к дому Циглеров. Райд позвонил в дверь.

Им пришлось подождать, пока вышел Чарльз Циглер в клетчатых красно-белых трусах. Он мгновение всматривался в гостей покрасневшими глазами. После этого расплылся в улыбке.

– Здорово! – прокричал он. – Заходите!

Райд представил Джайпала и вошел. В гостиной был жуткий беспорядок. Тут лежала опрокинутая настольная лампа; там пьяно скособочился карточный столик со сломанной ногой.

Из кухни доносилось звяканье: там готовили завтрак. Стерга вполз, придерживая на голове двумя щупальцами пакет со льдом, и сказал:

– Вот это погуляли! Мой дорогой мистер Райд, не знаю, как вас отблагодарить за таких душевно близких хозяев. Я думал, что ни одно существо в галактике не сможет меня перепить, гук-гук!

Райд вопросительно посмотрел на Циглера, который сказал:

– Да-а-а, мы, конечно, дали.

– Из-за этого мы не смогли провести эксперимент, как я надеялся, – сказал Стерга, – но ничего страшного. В следующем году, даже если все поедут в Афины, мы со Сви приедем сюда, к Циглерам.

Османианец поднялся на задних щупальцах и обхватил Циглера за шею, а тот похлопал его по резиновой шкуре:

– Мы их обожаем. Он еще и борется отлично. И не беспокойся о вашей лицензии на добычу, АрДжей. Не будет никаких проблем.

Райд и Джайпал откланялись. Снаружи они посмотрели друг на друга. Оба сделали один и тот же жест, поднимая плечи и разводя руками с ладонями вверх. Затем они салютовали друг другу, хотя на лицах у них по-прежнему выражалось отчаянное недоумение. Райд повернул к дому, а Джайпал быстро ушел.

Яйцо

Йеретинский консул Гноз посмотрел на часы и сказал:

– Черт побери, если она не появится прямо сейчас, мы опоздаем к началу сеанса.

Триу продолжала красить свои рога:

– Да какая разница? Мы всегда можем остаться и досмотреть то, что пропустим.

– Ты же знаешь, что я терпеть не могу смотреть фильм, сдвинутый таким образом, – фыркнул Гноз, почесывая чешую. – Это как статуя, которой отломали голову и подложили под ноги. Вроде бы все части есть, но эффект совсем не тот.

Йеретианец взглянул на инкубатор.

– Думаешь, мы могли бы… э-э-э… уйти, оставив дверь открытой?

– Прежде, чем придет Пэт? – закричала Триу. – Гноз, ты в своем уме? Ты же знаешь, какие на Земле воры, и оставлять наше яйцо без присмотра, когда ему уже так скоро вылупляться…

– Кстати об этом, ты уверена, что дата правильная?

– Конечно.

– Было бы неправильно, если оно проклюнется, когда здесь будет только земная девочка.

– Нет, я все высчитала, – сказала Триу, полируя бриллиантовые вставки на левом нижнем клыке. – С учетом их дурацкой десятичной системы и все такое. Сегодня двенадцатое сентября, а вылупится оно шестнадцатого. А вот и Пэт!

Гноз распахнул большую входную дверь переоборудованного амбара, который служил консулу резиденцией. На пороге стояла Патриция Обер с книгой в руках.

– Входи! – сказал Гноз по-английски, сдерживая свой рык, чтобы не напугать девушку.

Патриция ступила на полированный пол.

Если бы вы попросили Гноза описать Патрицию, он бы сказал, что она выглядит так же, как другие земляне: маленькое тощее существо ростом ему по пояс, с бледной, мягкой кожей, рудиментарными челюстями, без хвоста и чешуи, без пластин, шишек, рогов, клыков или других орнаментальных красот. Более того, у землян было по пять пальцев на конечность, поэтому их система счисления основывалась на десяти вместо логичных восьми. Если бы вы продолжили расспросы, он бы сказал, что для него все земляне выглядят одинаково, но Патриция, похоже, смотрится привлекательно для своих соплеменников, что ее глаза зеленые, а нити на верхушке головы – темные.

– Как приятно тебя видеть, моя дорогая! – сказала Триу, хорошо имитируя земную хозяйку. – Давай я тебе покажу, что здесь где.

Она протянула лапу о четырех когтях. Патриция после легкой паузы приняла ее.

– Во-первых, вот наша гордость и радость, – сказала Триу, поднимая крышку инкубатора. Патриция посмотрела на яйцо. – Оно вылупится через четыре дня.

– Йеретинские малыши довольно большие, – заметила Патриция.

– Побольше тебя, моя дорогая.

– Оно будет опасным?

– Что? Мое дитя – опасное?

– Я имела в виду для таких, как мы.

Гноз вмешался:

– Может быть.

– А какое оно?

– Это плотоядное с полным набором инстинктов и без всякой разумности. Вот почему мы держим их в клетках. После трех лет они начинают терять свои инстинкты и становятся обучаемыми. Но не беспокойся. Оно не вылупится.

– А что, если он… оно… будет недоношенным? – спросила Патриция.

– Такого не может быть. Но если бы вдруг это случилось, ты должна позвонить в кинотеатр, чтобы нас отправили домой.

– А в какой кинотеатр вы идете?

– Драйв-ин «Форест». Мы всегда ходим только в драйв-ины, потому что только в них есть достаточно места для нас.

– А что будете смотреть?

Гноз сказал:

– Пески Йерета. Это и развлечение, и бизнес.

– В каком смысле?

– Наше правительство хочет, чтобы мы отсматривали все фильмы с упоминанием йеретианцев, чтобы убедиться, что кинематографисты не показывают враждебной нам пропаганды.

– Зачем бы им это делать?

– Ну, им же надо показывать каких-то злодеев, и, если мы не уследим, Голливуд будет изображать все народы других планет как негодяев.

– Злодей же должен относиться к какой-нибудь расе.

– Мы не против злодеев йеретианцев, если они показывают хороших йеретианцев тоже.

– О, – сказала Патриция.

– Это туалетная комната, – продолжала Триу. – Эта для наших земных гостей, так что все правильного размера для тебя. Перестань ёрзать, Гноз! Ещё полно времени.