Ружье на динозавра - Лайон Спрэг Де Камп

– Пьяница на пути в полицейский участок, – сказал Гроув-Спэрроу. – Все еще не видно Хобартов?

– Нет, но это не удивительно.

– Почему бы вам не отвезти робертсонианцев к дому Хобарта?

– Вероятно, мы разминемся с Хобартами. Хотя вот что, я позвоню им, чтобы узнать, выехали ли они.

Телефон у Хобартов ответил.

Клара Хобарт сказала:

– О, Милан! Мы как раз собирались выходить. Извини, что опаздываем, но ты же знаешь, как это бывает.

Райд, сопротивлявшийся позыву заскрипеть зубами, действительно знал, как это бывает с Хобартами. У них была манера приходить на вечеринку как раз когда все уже уходили.

– Оставайтесь на месте, и я доставлю вам гостей примерно через час.

Он попрощался с Гроувом-Спэрроу и Мингом, которые возвращались в Нью-Хейвен. Затем он подогнал две группы инопланетян по пандусу к своей машине.

Для человека, который ненавидит выделяться среди других, поездка в Парфию оставляла желать лучшего. Робертсонианцы свернулись в один большой пушистый клубок на переднем сиденье и спали, а вот османианцы скакали на заднем сиденье, возбужденные и говорливые, показывая во все стороны всеми щупальцами, высовывали их из окон и махали прохожим. Большинство людей достаточно прочитали об инопланетянах и видели их по телевизору, так что не слишком удивлялись. Но если в окно твоей машины, мирно ожидающей зеленого на светофоре, вдруг просовываются щупальцы, это все еще пугает.

После того как османианцы едва не учинили аварию, Райд строго приказал им держать щупальца внутри машины. Он завидовал Наглам и Крессам, которые улетели со своими гостями домой с крыши почты на частных вертолетах.

* * *

К западу от Саскуэханны скоростное шоссе Пьемонт поворачивает к югу по направлению к Уэстминстеру, чтобы проскочить мимо Балтимора и Вашингтона. Милан Райд свернул и продолжил ехать на запад. В ответ на его мольбы османианцы вели себя довольно тихо. Около Йорка он уткнулся в повозку амишей, которую не мог обогнать из-за сплошного трафика.

– Что это? – спросила Сви.

– Двуколка, – ответила Луиза Райд.

– Какая из них – вот эта вещь с колесами или животное, которое ее тянет?

– Вещь с колесами. Животное называется лошадью.

– Это разве не примитивная форма транспорта у вас тут? – спросил Стерга.

– Да, – сказала Луиза. – Этот человек ездит на ней из-за его религии.

– И поэтому он носит эту круглую черную шляпу?

– Да.

– Я хочу эту шляпу, – сказал Стерга. – Я думаю, что она мне пойдет, гук-гук-гук.

Райд обернулся:

– Если хочешь земную шляпу, ее надо купить. Эта шляпа принадлежит этому человеку.

– Я все равно ее хочу. Если Земля хочет получить от нас лицензию на добычу, она может позволить себе купить мне одну шляпку.

Встречный трафик на минуту ослаб. Райд начал обгонять двуколку. Как только автомобиль поравнялся с ней, Стерга просунулся передней частью в боковое окно и щупальцем сдернул черную шляпу с головы амиша.

Широкое красное лицо старовера с бакенбардами до подбородка повернулось к машине. Его голубые глаза выпучились от ужаса. Он издал пронзительный крик, спрыгнул с повозки, перемахнул через разделяющее ограждение и побежал в поле.

Когда машина обогнала повозку, лошадь тоже увидела Стергу. Она взвизгнула и побежала в противоположном направлении, волоча бешено скачущую повозку.

Райд ударил по тормозам.

– К черту! – завопил он.

На заднем сиденье Стерга пытался пристроить шляпу амиша на голову, если это можно было назвать головой. Райд сорвал с него шляпу.

– Что это ты творишь?

– Ничего особенного; просто шутка, – пробулькал Стерга.

Райд фыркнул и вышел из машины. Амиш исчез. Видно было, как его лошадь щиплет траву за вспаханным полем. Райд со шляпой в руках пересек дорогу и направился через поле. Его ноги вязли в мягкой почве, и земля набилась в туфли. Лошадь услышала, что он подходит, оглянулась и потрусила прочь.

После нескольких попыток Райд побрел обратно к автомобилю, повесил шляпу на столбик забора, вытряхнул землю из туфель и отъехал. Дымясь от злости, он посвятил Раджендре Джайпалу несколько крепких выражений.

Османианцы на какое-то время притихли. В Геттисберге они вошли в здание выставки. С галереи посмотрели на рельефную карту окрестностей Геттисберга, украшенную разноцветными лампочками. Фонограф проигрывал запись с рассказом о битве, а молодой человек нажимал кнопки, чтобы зажечь лампочки, отмечающие позиции войск федералов и конфедератов в разные моменты битвы.

– Итак, в начале второго дня Лонгстрит целое утро размещал свою артиллерию вокруг выступа, в котором Третий корпус занял персиковый сад. – Огоньки зажглись.

– В полдень конфедераты начали обстрел, а дивизия МакЛо выдвинулась…

Зрители оживились, когда османианцы протиснулись в первый ряд и перевесили щупальца через перила. Молодой человек, управляющий огоньками, позабыл про свои кнопки и сидел, разинув рот, а запись продолжала крутиться. Затем он попытался догнать ее, сбился и некоторое время показывал всеобщее отступление федералов генерала Мида.

Райд вывел гостей наружу. Они взобрались на обзорную башню, с которой увидели холм Раунд-Топ и мемориал Эйзенхауэра, воздвигнутый на ферме, которой владел этот президент. Когда Райд с женой начали спускаться, Стерга что-то пролопотала Сви. В следующее мгновение османианцы уже сползали вниз по стальной конструкции.

– Вернитесь! Вы убьетесь! – завопил Райд.

– Опасности нет, – откликнулся Стерга. – Так веселее.

Райды ссыпались вниз по лестнице. Милан боялся услышать, как османианец плюхнется на бетон. Он опередил османианцев и увидел, с какой легкостью они скользят вниз от балки к балке.

Милан Райд сел на нижней ступеньке и прижал кулаки к голове. Затем он сказал севшим голосом:

– Давайте обедать.

* * *

В плавательном бассейне «Роуз Хилл» спасатель Уоллис Ричардс красовался, ныряя в воду. Это был молодой человек с обширной мускулатурой и еще более обширным тщеславием. Девушки сидели вокруг бассейна и наблюдали, а другие парни, выглядевшие по контрасту с ним либо тощими, либо пузатыми, мрачно толпились сзади.

Фореллианцы утром искупались, но теперь уже ушли. Пока они там были, больше ни для кого в бассейне не оставалось места. Инопланетян в бассейне не было, пока не вышли Милан и Луиза Райд в купальных костюмах, в сопровождении Стерга и Сви. Райд разложил покрывало и собрался позагорать.

Османианцы вызвали обычное оживление. Уоллис Ричардс ничего не замечал. Он стоял на вышке напряженный, сужаясь от плеч к коленям, как перевернутый равнобедренный треугольник, и готовился сделать тройное сальто.

Сви скользнула в бассейн и понеслась по воде, молотя щупальцами. Ричардс подпрыгнул на трамплине, обхватил колени, перевернулся три раза и разогнулся. Он приводнился точно на Сви.

Стерга что-то крикнул на своем языке, но было слишком поздно. Тогда он тоже нырнул в воду. Зрители закричали.

Вода в бассейне бурлила от молотящих