Ружье на динозавра - Лайон Спрэг Де Камп

багажном вагоне будут фореллианцы, потому что в спальный они не входят. Для них тебе надо подогнать к станции грузовик. Как дела на твоей стороне?

Заунывный голос ответил:

– Миссис Кресс заболела, поэтому, как вице-председатель комитета по встрече, я должен… делать всю работу, носиться повсюду и все проверять, трясти каждому руку. Если бы я знал, во что ввязываюсь.

– Если ты думаешь, что тебе есть на что жаловаться, давай поменяемся работами. Ты получил письмо со списком делегатов?

– Да… Э-э-э… Вот оно.

– Хорошо, вычеркни мурианцев и кословианцев, но добавь одного ошиданца.

– Как его зовут?

– Зла-бзам Ксан-рдуп.

– А по буквам?

Джайпал продиктовал по буквам:

– Получилось?

– Угу. Ты же у нас остановишься?

– Звини, но я не смогу приехать.

– О боже! Мы с Луизой рассчитывали на это.

В голосе прозвучала боль. Джайпал познакомился с Райдами в прошлом году, когда организовывали похожий визит на уик-энд для семей с Ардмора. Джайпал и Райд сразу почувствовали взаимную симпатию, основанную на общем неприятии всего остального мира.

– И я тоже, – сказал Джайпал, – но в субботу должен прибыть корабль с Сириуса. Слушай, есть одна пара, которую я хотел бы вписать к вам.

– Кто?

– Османианцы.

Шелестя бумагами, Райд проверил список.

– Мистер и миссис Стерга?

– Да, их зовут Стерга и Сви. Без детей.

– Как они выглядят?

– Что-то вроде осьминогов или, возможно, сороконожки.

– Хм, звучит не очень приятно. Они говорят?

– Лучше, чем мы с тобой. У них есть… как это называется… склонность к языкам.

– Почему ты хочешь, чтобы я их взял?

– Потому что, – объяснил Джайпал, – их планета богата естественными трансурановыми элементами и мы ведем переговоры о лицензии на добычу. Это ошень тонкое дело, и не годится, если Стерги попадут не в те руки. Вроде того… кто был тот неотесанный остолоп, что я встретил у Крессов?

– Чарли Циглер?

– Он самый.

Джайпал фыркнул, вспомнив, как Циглер повязывал салфетку вокруг головы, изображая для смеху мудрого свами. Сам Джайпал был лишен чувства юмора, поэтому ржание других гостей над бородатыми шутками Циглера было для него как соль на раны.

Он продолжил:

– Эти люди вообще не умеют принимать гостей. А вас я знаю как тактичных людей, в отличие от этих глупых этноцентристов, которые будут изображать ужас или превосходство. Теперь, у тебя есть списки питания?

Бормотание.

– Да, есть список тех, кто может есть любую человеческую еду, тех, кто может есть некоторую человеческую еду, и тех, кто не может есть никакой.

– Специальное пфитание для последней группы будет отправлено тем же поездом. Проверь, чтобы его доставили по правильным адресам.

– У меня на станции будет пара грузовиков. Сделай так, чтобы каждый ящик был четко промаркирован. А что насчет… этих османианцев? Какие они, кроме того, что осьминоги?

– О, они довольно веселые и дружелюбные. Жизнерадостные. Они едят что угодно. У тебя не будет никаких проблем.

Джайпал мог бы рассказать много больше про османианцев, но воздержался из страха отпугнуть Райда.

– Теперь, убедись, что чавантийцев не отправят к тем, у кого фобии на змей. Помни, что стайнианцы едят в одиночестве и рассматривают упоминание любой пищи неприличным. Проверь, что там, куда отправят фореллианцев, есть пустой амбар или гараж, где они будут спать…

* * *

– Луиза! – позвал Милан Райд. – Это был АрДжей. Можешь помочь мне со списками прямо сейчас?

Райд был маленьким мужчиной, в котором сочеталась склонность к агрессивному стилю в одежде с робким, озабоченным, нервным, суетливым поведением. Он работал инженером в корпорации «Охотничий биорезонатор». Ему на роду было написано управляться с внеземными посетителями, потому что он считал, что легче договориться с иностранцами, чем с соотечественниками.

Вошла его жена, стройная женщина близкого к нему типа. Они принялись за работу над списком делегатов Объединенных планет, которые собирались посетить Парфию, и списками местных семей, которые будут их принимать.

Это был третий год, когда персоналу ОП предоставляли неформальный уик-энд в земных домах. Все три раза их размещали в американских домах, потому что штаб-квартира ОП находилась в Нью-Хейвене.

Успех этого проекта, однако, заставил другие нации потребовать, чтобы им позволили тоже показать, какие они приятные люди. Поэтому на следующий год предполагалось посетить греческие Афины.

– У робертсонианцев нет чувства времени, поэтому лучше отдать их Хобартам, – рассуждал Милан Райд. – У них тоже нет.

– Тогда никто из них не придет ни на одно мероприятие, – возразила Луиза Райд.

– Ну и что? Как насчет мендезианцев? В заметках Джайпала говорится, что они не переносят, когда к ним прикасаются.

– Раджендра и сам не переносит, хотя и старается не показывать. Какое-то индуистское табу.

– Угу. Давай посмотрим… А что, Голдторпы разве не санитарные фрики?

– Обычные люди! И мендезианцев они трогать не станут. Их детям приходится мыть руки всякий раз, как потрогают деньги, а Беатрис Голдторп надевает резиновые перчатки, когда читает книгу из публичной библиотеки, опасаясь микробов.

– А как поступить с ошиданцами? – спросил он.

– Какие они, дорогой?

– АрДжей говорит, что они самая формальная раса галактики, с наиболее изысканным этикетом. Как он тут пишет, «они то, что называют накрахмаленными рубашками, только рубашек не носят».

– Я и не знала, что Раджендра умеет так шутить, – сказала Луиза Райд. – Как насчет доктора МакКлинтока? Он тоже накрахмаленная рубашка.

– Дорогая, ты великолепна. Их получает преподобный Джон Р. МакКлинток.

– А что с Циглерами? Конни Циглер звонила, чтобы напомнить нам, что они подавали заявку заранее.

Райд нахмурился:

– Я собираюсь утрясать этот список до тех пор, пока Циглеры не окажутся в самом его низу, и они не получат ни одного инопланетянина.

– Пожалуйста, не делай этого, миленький. Я знаю, что ты их не любишь, но с соседями надо ладить.

– Но АрДжей сказал, что вообще не хочет, чтобы Циглеры принимали гостей!

– О, дорогой! Если они узнают, что мы их надули с гостями…

– Ничего не поделаешь! К тому же АрДжей прав. Они… они типичные этноцентристы. Я корчился от стыда, когда Чарли рассказывал скверные анекдоты про макаронников, пейсатых и черных, я чувствовал, что должен его остановить, но не знал как. Представляешь, как Чарли назовет некоторых инопланетян букашками – в своем громогласном чикагском стиле?

– Но они из штанов выпрыгивали, чтобы попасть в список…

– Это не потому, что они любят инопланетян, а потому что терпеть не могут, когда их обносят.

– Ну что ж, если иначе нельзя… Кто там еще? – спросила она.

– Это все, если только АрДжей опять не позвонит. Так, что мы будем делать со Стергом и Сви?

– Я полагаю, мы можем поместить их в комнату Джорджа. Что им нравится?

– Здесь написано,