Параллельный фарватер. Отклонение от курса. Книга 1 - Глеб Лютаев

мать. Глаза её в ответ гневно смотрели на её же сына, и в них было что-то… НЕЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ… На левое плечо того существа, что было очень похоже на его мать, свисала голова того, что осталось от Костиного отца. Голова эта была вывернута под неестественным углом, но пугало не это. Все кости в шее были переломаны, и она, с искажённым в страшной гримасе ртом, держалась только на коже. Словно мяч на верёвке, привязанный к телу, обтянутый кожей череп безвольно мотался из стороны в сторону. От лица мужчины практически ничего не осталось, и оно представляло собой не что иное, как большой сгусток спёкшейся крови. Тело было кривым, безобразным, а из разных его частей через разорванную кожу выпирали поломанные кости.

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя твоё… – из глубин памяти вдруг возникла молитва. Костя не мог вспомнить, когда молился последний раз, может, тогда, когда имел хоть какое-то представление о Боге и вере в него, ещё до трагической гибели младшего брата. Сейчас, изо всех сил зажмурив глаза, он судорожно пытался вспомнить слова молитвы. Он не хотел видеть того ужаса, который произошёл с его родными. Теперь все они были мертвы, и мертвецы эти хотели забрать его с собой.

Но всё было напрасно. Как бы он ни хотел, как бы ни старался предотвратить, но он должен был увидеть. Увидеть своего брата. Удержаться от этого он не мог. Открыв глаза, Костя чуть было не потерял сознание. Его маленький брат стоял всего в метре от него и выглядел точь-в-точь как в тот судный день, после падения. Ноги, на которых он сейчас твёрдо стоял, были переломаны, а колени вывернуты внутрь. Голова мальчика была разбита, а лицо покрыто кровью. Но всё это было малозначительно. Костя замер в ступоре, не в силах пошевелиться от того, чего страшился больше всего. Из левой глазницы торчал кусок ржавой арматуры, на конце которой медленно, истекая кровью и белой, густой жидкостью, был насажен глаз его братика. Маленький шарик смотрел на Костю. Именно смотрел, сержант ни на секунду в этом не сомневался. И ужас, сковавший его, продолжался… Зрачок на глазу метался из стороны в сторону и буквально испепелял Костю взглядом. Окровавленный рот Ваньки вдруг заговорил голосом их отца:

– Посмотри, Костик, что ты сделал со мной, со всеми нами. Не противься этому, ты должен пойти с нами, братик. А я за тобой послежу, как это и было раньше.

Костя уже не плакал, он истерично ревел, закрыв лицо руками и пытаясь оградиться от всего этого кошмара.

И вдруг… Он понял, что вокруг всё затихло. Костя медленно открыл глаза и вытер слёзы. Его семьи не было рядом, а в воздухе повисла необыкновенная умиротворённость. И он (как он был уверен) всё для себя решил – раз и навсегда.

В одно единственное мгновение Косте стало всё предельно ясно. Вот так, очень просто, он вдруг совершенно чётко осознал, что должен сделать. Младший сержант посмотрел на лежащий рядом автомат, боеприпасы и экипировку. Да, он определённо знал, что делать. И это… Успокаивало… Не надо было больше волноваться, переживать и строить планы. Всё это просто пыль. А реальность – вот она, тихая и безмятежная.

Костя накинул бронежилет и не торопясь застегнул его, предварительно затянув покрепче боковые лямки. Он хотел, чтобы защита поплотнее сидела на нём в такой ответственный момент. Затем морпех надел на голову кевларовый шлем и застегнул подтулейное устройство. «Надеюсь, Ваня меня сейчас видит. Он может гордиться своим младшим братом». Сверху бронежилета Костя накинул разгрузочный жилет с четырьмя заряженными магазинами. «Эх, жаль, нет штык-ножа. Я бы выглядел ещё лучше». Но отсутствие штык-ножа совсем не помешало сержанту морской пехоты. Схватив автомат, он медленно начал спускаться по лестнице, ведущей на палубу, расположенную чуть ниже. Ступив на неё, он открыл дверь в ГКП.

На его взгляд, внутри царил полный беспорядок. Старший помощник, который в это время был здесь главным, что-то кричал рулевому матросу. Тот, в свою очередь, метался из угла в угол от прибора к прибору, как будто вовсе не понимая, чего от него хотят. Видя всё это, старпом пытался звонить в телефон. Костя не понял, как он мог это знать, но он знал, что старший помощник звонит капитану. Неясно, зачем нужно было беспокоить его в столь ранний час. В суете происходящего Костю как будто никто и не замечал. Странно. А может, и нет. С другой стороны, ничего странного, ведь каждый должен выполнять свою функцию. И Костик выполнит. «Костик». Ведь именно так, ласково в детстве называл его старший братик. «Да, братишка. Я всё сделаю правильно, не сомневайся во мне».

***

Отвлёкшись от радара, старший помощник слишком поздно осознал, что допустил ошибку. Ему не следовало игнорировать появившегося в дверях морпеха, не надо было воспринимать его как само собой разумеющееся. Он видел, как солдат чётким, отлаженным движением достал из разгрузки один магазин и присоединил его к автомату. В сюрреализме происходящего старпому в голову вдруг пришла странная мысль. Он позавидовал этому молодому человеку: с какой грацией, каким изяществом и знанием дела этот парень обращается с оружием. И эта странная мысль была для него последней в этой жизни.

***

Костя пустил длинную очередь в мужчину, стоявшего и странно наблюдавшего за ним. Интересно, что он думал в этот момент? А в принципе, неважно… Уже неважно, брат, твоя вахта закончилась, отдыхай. Футболка старпома окрасилась в красный цвет, а позади него всё помещение, рабочий стол, приборы и аппаратуру забрызгало кровью.

Когда старший помощник капитана ничком упал на палубу, Костя увидел замершего рядом рулевого матроса. Как и помещение вокруг, он был весь в крови. Трясясь от страха и удивлённо переводя испуганный взгляд с мёртвого начальника на его убийцу с автоматом, он всё понял и ни капли не противился своей судьбе. Для него, как и для Кости, всё стало предельно ясно.

Пустив вторую, не менее длинную очередь в матроса, Костя видел, как по помещению разлетаются его мозги. Сержант нисколько не удивился, что три из восьми пуль попали матросу в голову. Два тела лежали в растекающейся луже крови совсем рядом. «Спите спокойно, друзья». Костя выпустил остатки магазина в радар, и тот, прекратив своё неспокойное мигание, погас. Отсоединив пустой магазин, сержант аккуратно вложил его обратно в карман разгрузки. Достал другой, заряженный, и присоединив его к уже разогретому оружию, Костя израсходовал все до единого патрона на приборы, датчики и