Охота на Ктулху - Татьяна Зимина

И только сейчас, увидев, какими взглядами обмениваются Алекс с Семёнычем, мне реально стало НЕХОРОШО.

— Что случилось? — голос охрип, я едва разжимал губы: обезвоживание.

— Да ничего, в общем-то, — виновато изрёк шеф. — Даже смешно. Где-то.

— В общем, мы её обидели, — решительно сказал Семёныч.

— Вы? — я обвёл взглядом лица: шефа, лорда Бэкона, отца Прохора, Семёныча, Гоплита, притулившегося в самом уголке, за своим любимым столиком… — ОБИДЕЛИ маленькую девочку? Это что ж надо было такого сделать?

Отняли шоколадку? Не согласились поиграть в мячик? Посмеялись над…

— ГОСПОДИ! — не своим голосом прошептал я. — Вы над ней ПОСМЕЯЛИСЬ.

Они опять виновато переглянулись.

В яблочко.

— Понимаешь, она… — начал шеф. — Я знаю, что Маша — очень сильная магичка, — попытался он ещё раз. — В перспективе, конечно. Когда подрастёт. И выучится.

— И вы ей об этом сказали?

Я знаю, как Маша реагирует на свой возраст. Что-то у неё с этим связано, очень болезненное. Ещё в детстве она страшно дулась, когда её называли маленькой…

Я иногда пользовался этим её свойством — не со зла.

Но бывало так, что её присутствие не просто нежелательно, а СМЕРТЕЛЬНО опасно. Тогда я разыгрывал карту бесчувственного чурбана, считающего её ребёнком. Обычно она надувалась, как жабка, и уходила — в будку к Рамзесу…

От сердца отлегло: значит, она дома. Обиделась и убежала плакаться в жилетку любимой собаченьке — как делала это миллион раз.

Сейчас я выплюну пули и пойду к её дому. Затаюсь, и буду сидеть, пока не появится Анна. А она обязательно появится — Аспид сказал, что Анна собирается убить девочку.

— Мари утверждает, что это она вызвала Ктулху, — я кивнул.

Слова лорда Бэкона меня не удивили: успел переварить, усвоить и как-то сжиться с этим фактом.

— И что дальше?

В смысле: какие они меры приняли к тому, чтобы дипломатично и аккуратно объяснить ребёнку, что вызывать из небытия древних гигантских головоногих — нехорошо…

— Мы засмеялись, — сказал отец Прохор.

Я подавился.

— Вы… Что? — пришлось сделать глубокий вдох. — Маша призналась, что это она вызвала Ктулху, а вы… Просто заржали, как кони?

— Мы не могли удержаться, — сказал Семёныч. — Знаю: нехорошо смеяться над детьми, но… Сам подумай: сидим, обсуждаем, как искать тебя и что делать со Сказочником. А тут эта егоза выходит на центр залы и заявляет: так мол, и так…

— То есть, вы ей не поверили, — я мрачнел с каждой секундой. — И не придумали ничего лучше, чем…

— Мы ей ПОВЕРИЛИ, — перебил Алекс. — Я поверил. Но понимаешь, Сашхен…

— Её признание произошло столь неожиданно и звучало так дико… — вздохнул лорд Бэкон. — Мы не могли ничего с собой поделать.

— Разрядка смехом, — сообщил отец Прохор. — Когда мы угодили в Демянский котёл, ржали, как сумасшедшие. Любая мелочь могла вызвать истерику.

Господи. Бедная Маша. Она-то не знает, что мужики таким образом просто пытались сохранить рассудок. И ведь было от чего его потерять! Как там Семёныч сказал? Выходит эдакая егоза, да и говорит…

Ужас стариков.

Маша вызвала Ктулху. А другой подросток возьмёт, да и сотворит… ну не знаю. Дракона, который спалит город. Третий… Выйдет в открытый космос. Без скафандра.

Акселерация — то, чего все мы боимся. Подсознательно.

Мы боимся оказаться за бортом, отдать бразды правления молодежи и мирно почить на лаврах.

Этого боятся все герои: почить на лаврах. Потому что тоскливее этого нет ничего на свете.

Но тем не менее, Машу нужно найти. Устроить засаду… А лучше — привести сюда, уж здесь Анна её ни за что не достанет.

— Я иду к ней, — объявил я и направился к двери.

— Сашхен! — крикнул шеф. — В зеркало посмотри.

Чёрт. Если Аврора Францевна увидит меня ТАКИМ, она переедет. Схватит Машу в охапку и свалит в другой город, на другой континент, на другую планету…

— Шеф, вы не могли бы присмотреть… Пока я…

— Уже иду, — Алекс направился к двери чёрного хода. — А ты… — он ещё раз оглядел меня с головы до ног. — Оденься во что-нибудь приличное, мон шер ами.

Открыв дверь, Алекс нос к носу столкнулся с Чародеем.

Тот влетел в зал, даже не заметив, что оттолкнул шефа, прижал его к стенке, сдул, как травинку со своего пути…

— МАША! — закричал он дурным голосом.

— Её здесь нет, — тихо ответил я.

Чародей бросил на меня безумный взгляд, кивнул и успокоился.

— Вы уже знаете? — спросил он.

— Знаем что? — Алекс отлип от стены и вновь взялся за ручку двери. Но не уходил — ждал развития событий. — Что Маша вызвала Ктулху?

Глаза у Чародея расширились, на скулах вспыхнули красные пятна. Стряхнув озабоченность, он улыбнулся и восхищенно прищелкнул языком.

— Ай да девчонка! — заявил он. — Просто огонь, — и добавил, посмотрев на меня: — А ты, дурак, не ценишь.

— Я?.. — нет, я всё понимаю. Но… Причём здесь именно Я?

— Ты, ты, Сашхен, — он впервые назвал меня по имени. И это было странно… — Она так старалась. Так хотела, чтобы ты её ЗАМЕТИЛ.

— Я всегда её замечал, — холодно сказал я. — Мы живём по соседству, мне было бы трудно не заметить столь активного ребёнка.

— Ребёнок, — передразнил он меня. — Ты не заметил главного, стригой: ребёнок вырос. Превратился в девушку и успел влюбиться.

— И в кого? — брякнул я, не подумав. И сразу понял, к чему он… — Нет, — я затряс головой, во все стороны полетела подсохшая кровь. — Нет, этого не может быть. Я старше! Я не подхожу на роль первой… В конце концов, я…

— Мёртв, как гвоздь, — мерзко улыбаясь, подсказал Чародей.

Он смотрел только на меня, и разговаривал только со мной — словно остальных здесь не было.

— Мёртв, как гвоздь, — прошептал я вслед за ним, а потом ещё раз посмотрел на себя в зеркало.

Краше