Тьма. Том 8 - Лео Сухов

— Шестьдесят лет назад здесь всё и началось, — пояснил Пискарёв. — Ромеи и нанятые ими разбойники прорвались внутрь именно в седьмом отделе. Никто не знает, откуда они здесь взялись. Но прорывались они из глубины. И переборки с этого боку были взорваны ещё тогда. Их просто нельзя перекрыть.

Он снова ткнул пальцем в схему.

— Тогда почему изменённые люди стоят у единственной закрытой переборки? — удивилась Авелина.

— Потому что они не слишком умные, — признался Пискарёв. — Как уже говорилось, ваше благородие, если у них и были мозги, от них мало что осталось.

— Ну раз так, то надо идти! — вздохнула цесаревна.

Пискарёв кивнул, спрятал церу и взглядом измерил нашу небольшую группу.

— Тогда так сделаем… Вперёд пойду я и пара моих людей. Будем указывать направление. Дальше идёт Артём Михайлович со своими людьми и двусердые… Ваше высочество…

— Ратники меня не отпустят, так что пойду вместе с ними, — покачала головой Александра.

— Хорошо… На разведку времени не будет, — предупредил Пискарёв. — Когда ходишь рядом с техническими помещениями, задерживаться не стоит. Оружие держим наготове, если что — стреляем.

Мы двинулись прямо из столовой, даже не пытаясь вернуться в основные коридоры. Пискарёв повёл нас через помещения кухни. Здесь было ещё больше хаоса — опрокинутые шкафы и столы, рассыпанная по полу и спрессованная в камень еда. И чьи-то кости, хрустевшие под ногами.

Александр шёл чуть впереди, его массивная фигура заслоняла обзор. Он уверенно прокладывал путь через завалы к дальней стене, где угадывался ещё один проход. И мы уже начали надеяться, что проскользнём незамеченными.

Именно в этот момент из гигантской вытяжной трубы над плитами, с тихим шелестящим звуком вывалились трое изменённых учёных. Время замедлилось… Но я потерял драгоценные доли секунды, заметив противника слишком поздно.

А учёные уже рванули к Пискарёву, который их не замечал у себя за спиной. В этот момент кто-то из людей Синякина начал стрелять, а сам Артём Михайлович рявкнул, привлекая внимание Пискарёва:

— Саша, сзади!

Хлопки выстрелов и крики разорвали тишину, которую мы так долго берегли. Тварей, конечно, смело раньше, чем они добрались до Пискарёва… Но звуки прокатились по помещению и, уйдя в вентиляцию, рванули в тёмные коридоры.

Ответ не заставил себя ждать. Сначала это был далёкий, едва уловимый шорох. Потом — нарастающий гул приближения живых существ. И шёл он со стороны того самого зала с переборкой.

— На выход! — уже без всякой скрытности взревел Пискарёв, кидаясь вперёд.

Мы ринулись за ним. При это я ещё старался держать в поле зрения Авелину и Сашу. Двое ребят Пискарёва упёрлись в створки двойной двери в дальнем конце кухни. Однако те никак не поддавались их усилиям.

Два Сашиных ратника подскочили на помощь, уперлись бронированными плечами, надавили… И створки наконец-то начали с треском расходиться. Оказалось, с другой стороны их блокировала доска, просунутая в ручки. От усилий ратников она отчаянно трещала, но, на удивление, держалась.

Подскочивший к двери Пискарёв направил на неё автомат и дал очередь, прошивая пулями сухую древесину. Жалобно скрипнув напоследок, доска сломалась, и путь был свободен.

Отряд хлынул в узкий тёмный проём. Я пропустил вперёд Авелину, Булатова и Сашу. Сам скользнул следом, радуясь, что Тёма с нами не пошёл. В этой суете было бы действительно страшно его потерять. Последними уходили ратники в тяжёлых доспехах. Они уже начали стрелять по кому-то в столовой. Но я, остановившись в отдалении, врага так и не увидел.

Последний из ратников, зашедший в коридор, не медля ни секунды, захлопнул створки изнутри. И, подняв с пола обломок всё той же доски, вставил его обратно в ручки, чтобы закрыть проход.

Мы не стали ждать, когда изменённые начнут ломиться в дверь, а двинулись дальше.

Перед нами тянулся длинный и прямой, как стрела, «казённый» коридор. Стены были покрашены в зелёный скучный цвет, а вдоль них и под потолком шли пучки кабелей и труб.

По обе стороны виднелись одинаковые металлические двери с номерками. Вероятно, бывшие кабинеты или кладовые техперсонала. Мы двигались вперёд быстрым шагом. К сожалению, идти тихо при такой скорости не особо выходило.

Коридор закончился скучным прямоугольным помещением. Что тут было раньше, сейчас не вышло бы разобрать. Вполне возможно, просто пустой зал.

Вот только на этот раз он не пустовал.

Прямо по центру, за баррикадой из перевёрнутых столов и шкафов, сидели трое людей. Нормальных, не изменённых. Они были в потрёпанной гражданской одежде, с автоматами в дрожащих руках.

Видеть они нас не могли: приборов ночного видения не было. А мы так и не вступили в круг света, отбрасываемый светильником, который они поставили посреди своего укрепления. А вот наши шаги они услышали загодя.

И так перепугались, что тут же начали стрелять на звук. Один выдал длинную очередь, которая всё же преодолела артефактную защиту Авелины. Судя по характерным вспышкам, пули были с сердечником из хладного железа.

Я услышал глухие удары пуль о броню и сдавленные вскрики. А двоим из отряда Пискарёва и вовсе не повезло: ребята рухнули на пол, дёргаясь в предсмертных конвульсиях.

Прежде чем кто-либо успел отдать команду, наш отряд ответил. Несчастных «свободолюбцев» просто смело свинцовым ураганом, обрушившимся на их укрепление.

— Вперёд-вперёд-вперёд! — заорал Синякин, поторапливая своих бойцов.

Мы ринулись через зал, перепрыгивая через разрушенную баррикаду и трупы несчастных. С противоположной стороны зала, из тёмного прохода, с криками и воплями выбежали ещё несколько «свободолюбцев».

Эти, к счастью, сразу стрелять не начали. Только пялились в темноту, пытаясь понять, что произошло. Светильник-то в укреплении тоже смело пулями…

В дело вступили бойцы Синякина. Они скользнули к растерявшимся «свободолюбцам», используя темноту и замешательство…

А затем послышались глухие удары, крики и стоны. Когда я подоспел, всё было кончено. Каждый повстанец оказался прижат к полу, со сведёнными за спиной руками, а их автоматы уже складывали кучкой поблизости.

И сейчас бы допросить их быстренько… Но из темноты, откуда они примчались, доносилась отчётливая яростная стрельба. И не как у нас, с глушителями, а громкие раскатистые выстрелы из разнокалиберного оружия. А ещё крики и взрывы гранат.

С кем-то там их товарищи повздорили. И повздорили серьёзно.

Глава 19

[Помехи]

[Помехи]

[Помехи]

[Помехи]

Бежали мы толпой, без продумывания тактики, без согласования действий. Впереди неслись дружинники цесаревны. Следом едва поспевали бойцы Синякина и мой полудесяток Хлебова. Пискарёв и его любители подземелий остались охранять пленников.

Не то,