Дети, сотканные ветром. Часть 3 - Артём Ерёмин

одно целое. Благородным отпрыскам же, обутым в коньки настоящих игроков в жаролёд, без надобности тратить драгоценное время. Они рыскали по льду, приглядываясь к вьюнам, высматривая их слабость.

По заверению Дыма соперники построят игру на личном противостоянии игроков. Каждый вьюн столкнётся с похожим по способностям всполохом. В первую пору игра будет вязкая, забирающая силы. После же всё решат свежие замены, которых у страты Ветра нет.

Противником Льва предсказуемо оказался Лель.

— Верное решение — доверить капитанскую повязку лучшему игроку, — всполох подъехал к трубочисту. — Мы обязаны личным примером выказывать умение и целеустремлённость.

Лев желал тоже ответить похвалой, ведь Лель помогал Игнату в первую игру вьюнов. Всполох быстро отвернулся на калитку, точно сказал всё, что требовалось для приличия. Или у него так же, как у прочих, от изумления пропал дар речи?

На лёд выходила Скобель. Ей достался жребий открывать поединок.

Под сеть купола мастера провожала Есения. По прошествии каникул княжна взялась за обучение с нежданным упорством, и теперь её чаще замечали в свите мастера Скобель.

Есения робко подняла ладонь, отправив приветствие по направлению к двум капитанам. Судя по хмурым бровям Леля, и он не разобрал, кого именно княжна наделила знаком внимания.

— Вредно трубочисту заигрываться с высокородными, — прошептал капитан всполохов.

Почему-то при Леле притворятся дураком трубочисту было противнее всего:

— Иногда княжна просит найти для неё ингредиенты для красок. Не более.

— Как же ночные прогулки по скудельнице?

Лев разинул рот в невысказанном вопросе, и Лель приложил палец к губам. К ним с небывалой на льду грацией приближалась мастер Скобель. Миронов желал разговора без слушателей.

Есения при первой встрече после Ряжения рассказала, что её дедушка сделал всё, чтобы вычеркнуть имена подростков из слухов про бой на скудельнице. Вий тогда объяснил Льву, как Первый советник действовал: стращал или подкупал свидетелей. К тому же под его управлением находится самая известная газета на Осколках. Для господина Коркунова переписать новости было пустяковым делом.

— Как по мне, дедушка Есении для подобного выглядит… благородным, — сказал тогда Лев.

Вий же пожал плечами и не стал обличать друга в наивности:

— Чего не сделаешь ради внучки и будущей царевны.

И всё же, несмотря на старание князя, Лелю известно о скудельнице. Или же сама Есения поведала ему тайну. Они ведь росли вместе.

Лев встряхнул головой: не время утопать в тревоге и напрасных думах. Хорошо, что облик мастера Скобель приковывал взгляд и приятно опустошал внутреннюю полость шлема.

Она, в отличие от других почётных гостей, уверенно ставила ногу на лёд, и её след оставлял белёсую крошку. Видимо, мастер оббила шипами подошву изящных сапожек. Этой женщине дешевле испортить дорогую обувь, чем прилюдно стерпеть смущение от приземления на мягкие части тела. Сегодня огненно-рыжие волосы уложены иначе. Обычно строгий узел расслаблен, а в выбившиеся будто ненароком локоны вплетены бисерные ленточки — подарки от учениц.

— Надеюсь на обоюдную честность в соперничестве, — обратилась она к капитанам. — Вы не враги. На льду вы равные соперники, потому жду от вас уважения друг к другу. Прошу, не расстраивайте меня.

Последние слова Скобель направила всем игрокам. Даже притихшие первые ряды болельщиков не услышали пожелание. В двух шагах же от рыжеволосого мастера тембр её голоса точно щекотал мозг Льва. И на остальных он производил довольно смешные изменения. Пунцовый окрас на аристократической коже Леля был заметнее всего. Как только всполох понял это, тут же захлопнул забрало. В таком шлеме не страшны встречи с огненным снарядом. Льву на подобную защиту пришлось бы откладывать гроши несколько лет, и потому он надеялся, что если крепко зажмуриться, то убережёшь глаза от жара кометы.

— Весенний ветер принёс вам удачу, мастер копоти, — подняв со льда монету, сказала Скобель. — Страта Ветра атакует первой.

Лев что-то невпопад промямлил. Вьюны заметно повеселели, у них в запасе на одну попытку больше.

Скобель плавно зашагала прочь из-под купола. Она не собиралась оказаться в гуще дерущихся за комету подростков. У калитки мастер протянула хрустальный колокольчик к первому автоматону на постаменте.

— Старец Дуромор, прошу, начинайте! — Скобель беззвучно встряхнула блюститель.

Шар в механических руках запылал, облив мраморное лицо старика снопом искр. Прежде чем зелёная комета взвилась над головами игроков, всполохи уже начали действовать. Двое самых крепких юнцов ударили по Гуру, вьюн промедлил и попал «между молотом и наковальней». Он опрокинулся на лёд, и чтобы восстановить дыхание, ему потребуется драгоценные полминуты.

«Скверно», — успел подумать Лев, прежде чем Лель пролетел мимо него, выбив из равновесия. Как же глупо замереть от знакомого имени.

Настороже из вьюнов, к удивлению, оказался лишь Вий. Простым финтом он ушёл от удара противника и рванул за кометой. Та гудела, коптила, и ей всё равно, что попадётся на пути. Ударив об сеть, она отскочила в постамент и от него — вновь в сеть. Серия столкновений за столь малое время взбаламутила алхимическую горючку в шаре и придала ему ускорение.

Комета стала едва уловимой, но Вий умудрился ударить по ней. Либо выставил биту наугад и шар сам в неё угодил. Орудие вырвало из руки вьюна, но всё-таки снаряд изменил курс. Устремился в сторону планеты, где его готовился встретить единственный всполох-защитник.

Дым перед игрой предполагал, что страта Огня выберет подобную расстановку. Таким образом, четверо быстрых нападающих попробуют загасить зарождающуюся атаку вьюнов, ведь с их заменами можно себе позволить игру на высоких скоростях. Немногословный парень из народа лунси за природной скрытностью прятал задатки тренера и огонёк, который вспыхивал от игры воинов и звездочётов.

Позволительно ли в его народе увлекаться жарольдом? Разрешат ли чаровники выйти на лёд лунси? Лев подозревал, что его ждут грустные ответы.

Иное скажешь про благородного сына Мироновых. В Леле пламя жарольда пылало напоказ. Как только защитник