Геном хищника. Книга шестая - Евгений Александрович Гарцевич

что у меня чуйка включилась, когда меня уже душить начали. И настолько скользкие и вертлявые, что даже специальный материал перчатки никак не помогал за них ухватиться. Я уже собрался сам её покусать, но змея замерла, обдав меня запахом едкого уксуса, и приготовилась вцепиться зубами мне в лицо. Тут-то я её и поймал, подставив ребро ладони. А потом выкрутив ей шею, сжав и размотав практически как шарфик со своей шеи.

Она уже хрустнула и обмякла, но из руки я её пока не отпускал. Щёлкнул, как кнутом, сбив в воздухе ещё одну, а потом бросился помогать Анне. На ней тоже был «шарф», а хвост второй торчал со спины из-под куртки. В него вцепился шакрасик. Он пятился задом, пытаясь вытащить змеи наружу. Анна слегка побледнела, но щёки при этом пошли красными пятнами, демонстрируя весь её гнев на эту ситуацию. Змея не только её душила, но и цапнула в плечо, выпустив яд.

И, возможно, собиралась добавить, но её черепушка хрустнула у меня в руке. «Крепкая кость» сжала череп, зубы и несколько первых рёбер так, будто это была мочалка для душа. Я скинул несколько витков дохлого «шарфа», чтобы Оса смогла вздохнуть. И переключился на помощь мелкому. Он всё-таки вытащил гадину и теперь пятился ещё больше, уворачиваясь от её попыток извернуться и цапнуть его за нос. Хвост он так и не выпустил, только рычать стал сильнее и пытался лапой отбить нападки змеи.

На очередном броске до Пепла долетела только отрубленная змеиная голова. Я знал, что ему это не понравится, но кукри будто сам скользнул в руку.

— Ну прости, — я выдержал злобный взгляд шакрасика, обещавшего мне пожалеть о том, что я украл у него добычу, а потом обратился к Анне: — Ты как? Противоядие нужно искать?

— У меня иммунитет, — прохрипела она, растирая шею. — Но чувствую себя тем рыбаком, которые из автобуса так и не вышел. Интересно, здесь хоть кто-нибудь не попытается нас убить?

После этих слов она тихонько вскрикнула и кувырком ушла от дерева, к которому только что прислонилась. Сразу два тонких и длинных куска коры, в том месте, где мгновение назад была её рука, отделились от дерева и шустро почесали вверх. Возможно, это были палочники. Они же приведеньевые, они же листовидки, они же, похоже, и людоедки.

— Ну вот тот попугайчик вроде пока не пытался, — я махнул рукой я на ярко-зелёное пятнышко, выделяющееся среди веток. — А, не. Это не попугайчик. Пойдём скорее, пока оно друзей не позвало.

Успели. Скрылись раньше, чем над лесом раздалось чьё-то чавканье с причмокиванием, будто оно змей, как макаронины втянуло. Ещё метров триста нас никто не беспокоил. Мы держались подальше от деревьев, там то кора, то отдельные веточки всё время двигались, провожая нас взглядом. Я подолгу замирал перед лианами и прочими кустами, прежде чем прорубить нам проход. Плюс маскировка работала у всех, и в итоге мы уже почувствовали прохладный бриз с воды, когда повстречали очередную преграду.

Среди прибрежных камней на солнышке грелся песчаный кайман. Точнее, дед деда песчаного каймана или, предположительно, тип альфа. Он был в четыре раза больше обычных. Отдалённо напоминал того зверя, что мы разобрали у вулкана, но чешуя была просто оранжевой, а не красно-магматической, от него не шёл пар, и никто не вылуплялся из спины. Это была «чистая» убийственная мощь с идеальным (по меркам рептилии) формами. Ровный частокол зубов, тройной шипастый гребень, тяжёлые лапы, но при этом лёгкая походка убийцы, который часами может играть со своими жертвами.

— Ты его не пробьёшь этим калибром, — прошептала Оса, кивнув на «ваншот» и даже не пытаясь доставать арбалет из-за спины.

— А я и не собираюсь, — также шёпотом ответил я и достал «цецестрел».

Глава 29

Оса покосилась на меня, как на не очень здорового и, подхватив на руки шакрасика, начала потихоньку отступать мне за спину. Потом ещё дальше, и как-то неожиданно резко, будто очередной навык применила, скрылась за деревьями. Я остался один на один с альфа-кайманом, не считая живности, гудящей в банке «цецестрела».

За прошедшие сутки жужжащий боезапас ещё подрос, потеряв парочку «бойцов». Точнее, трёх. Ещё одного как раз доедали у меня на глазах. На него бросились толпой, как стая голодных дворняжек, и драли в прямом смысле этого слова, откусывая целые куски и ломая крылышки.

— Ну, настрой, по крайней мере, боевой, — хмыкнул я, покосившись на каймана.

Здоровяк понял, что ближе я не подойду, и начал подкрадываться сам. Пригнул морду, «нахохлившись» костяными шипами на затылке и медленно, совсем по-кошачьему, двинулся вперёд.

Я встряхнул «цецестрел», как бы намекая снарядам, что скоро им предстоит работа. И направил это нелепое оружие на каймана. М-да, дожили. У меня на плече винтовка, которая способна выпустить пулю со скоростью девятьсот метров в секунду, способна пробить бетонный забор или стальной лист, а я вместо этого прусь против динозавра с игрушечным бластером.

— Ну и окей…

Когда между мной и кайманом оставалось всего пятьдесят метров, я прицелился ему в голову и надавил на кнопку активации. Внутри «цецестрела» что-то щёлкнуло, а потом загудело, будто внутри пошла прокачка воздухом. Включилось что-то типа пылесоса, и всех мушек притянуло к задней стенке. Выехали направляющие, сформировавшие трубку внутри цилиндра, и спихнув туда все «снаряды». Трубка соединилась с коротким стволом, раздался ещё один щелчок, и бластер гулко, будто пневматический пистолет, чихнул. И заодно плюнул серыми комочками в сторону монстра, до которого было уже метров тридцать.

Раскрыться и распрямить крылья успела только одна муха, остальные пошмякались на морду кайману. Примерно так же, как жуки на лобовое стекло, только этих не расплющило в кровавые разводы. Они пережили удар, оттолкнулись, нормально уже раскрыв крылья, и ринулись обратно. Самонаведение на уровне — кто ближе, того и покусаю!

Просто и надёжно. За исключением той одиночки, что откололась от остальной стаи.

Ближе к этой оказался я!

Взвыли мы с кайманом одновременно! Только я боже ворчал суетливым матом, пытаясь увернуться от мухи и схватить её перчаткой. А вот альфа-динозавру пришлось сильно хуже, и одного этого наглядного примера мне хватило, чтобы начать суетиться ещё быстрее.

Кайман буквально рыдал кровавыми слезами. Зрение он потерял моментально, но и помимо пустых глазных провалов на морде появилось ещё несколько отверстий. «Цецешки» моментов прогрызли шкуру,