Солдат трех императоров - Виктор Сергеевич Мишин

снимешь, все прибыль для семьи. Ведь не обязательно это бандиты, как в будущем, в эти разбойничьи ватажки могут входить обычные крестьяне. Летом они могут спокойно пахать землю, но вот зимой нужда выгоняет их на мороз, точнее, на большую дорогу, у всех дети, всем кушать хочется, а где взять?

Между тем расстояние уменьшилось еще на несколько десятков метров, и я решился начать. Дело именно в количестве догоняющих нас бандитов, двенадцать рыл, а выстрелов у меня – шесть, значит, надо будет перезаряжаться, и хорошо, что я в санях, а не в седле. Дорога была узкой, и идти на нас широким фронтом, рассредоточившись, преследователи не могли, это нам на руку.

Первым я решил убирать скачущего чуть в стороне от остальной ватаги здоровенного мужика на черном коне. Он лишь призывно жестикулировал, при этом, в его руках даже сабли не было видно. Может, это их главарь? Проверим. До этого я только наблюдал за ними, не поднимая оружия, чтобы не спугнуть раньше времени, а сейчас, вскинув свой любимый пистолет, из состояния полулежа, сани практически не трясло, прицелился и спокойно выстрелил. Как всегда, попал, этот пистолет уже столько раз меня спасал, что и не вспомнить, промахивался ли я когда-нибудь из него. Стрелял не в лошадей, если все получится, они нам еще пригодятся, если сможем их поймать потом, конечно. Одна беда только, с одной рукой ну очень сложно управляться, прям злоба нахлынула вновь.

На общий настрой разбойников падение одного из них никак не сказалось, всадники все так же настегивали своих коней, в попытке сблизиться. Эх, если бы кто-то еще мне перезаряжал оружие, я сто процентов смог бы их всех на ноль помножить, несильно и напрягся бы. Но нет, заряжающего у меня сейчас нет, потому стреляем и постараемся успеть перезарядить пистоли.

Второй выстрел, откладываю любимый пистоль в сторону и хватаю уже простой, армейского образца. На ходу стрелять прикольно, дым сносит назад, мешая больше преследователям, чем мне.

– Василий, давай мне пистоли-то, сани никуда из колеи не денутся! – орет Ефимыч, и я, на секунду задумавшись, протягиваю ему два пустых пистолета.

Чуть подскочив на какой-то невесть откуда взявшейся кочке, моя рука дрогнула, и я промахнулся. Остается один выстрел, а врагов еще много, восемь, если точнее. Шестой выстрел приносит еще один сюрприз. Кажется, я отчетливо видел попадание, но всадник продолжает скакать. Что за хрень? До ближайших бандитов меньше двадцати метров, навскидку, конечно, а я, торопясь, роняю из замерзших пальцев пулю, пистоль-то держу, зажав между ног, и пытаюсь справиться одной рукой.

– Твою мать! – выругался я, позволив себе занервничать.

– Говорил же, раньше надо было стрелять! – орет Ефимыч, орудуя шомполом и пытаясь одновременно управлять лошадью. А, так он поводья на ногу накрутил, ничего себе выдумщик, надеюсь, если лошадь дернется, ногу ему не оторвет? Хватит с нас и одного калеки, меня.

– Все равно бы не попал издали, смотри давай аккуратнее! – прокричал я, сам занимаясь тем же занятием, что и Ефимыч.

В какой-то момент позади грохочет выстрел, и я невольно скашиваю глаза, стараясь разглядеть что-нибудь в сгущающейся темноте. Мля, да они из ружей палить начали, но, слава богу, только у двоих вижу что-то в руках. На ходу, с лошади, да еще и при движении в таком темпе, попасть хоть куда-нибудь занятие неблагодарное, поэтому сильно не напрягаюсь, а вот то, что ближайший ко мне всадник уже выхватил саблю и даже замахивается ей…

– Не-а, мужик, не сегодня! – я наконец закончил перезарядку, отдав еще два пистоля Ефимычу.

Новый выстрел, в упор, заставляет преследователя вскинуться, раскинув в стороны руки, и резко завалиться вбок.

Противники опомнились и резво осадили своих уставших коней, когда их оставалось всего трое. Я в этот момент заряжал своего любимца, а Ефимыч управлялся с очередными разряженными мной ранее.

– Уйдут… – то ли разочарованно, то ли успокаиваясь крикнул денщик, поглядывая одним глазом назад и останавливая нашу повозку.

– От Розарио Агро еще никто не уходил! – внезапно мелькнувшая в голове фраза из просмотренного когда-то очень давно веселого фильма пришлась к месту и заставила усмехнуться.

Новый выстрел, за ним сразу еще один. Готово, двое завалились, один продолжает нахлестывать лошадь, а наши сани Ефимыч давно остановил. Беру в руки заряженный ствол и сливаюсь с ним, положение у меня идеальное, а вот противник, хоть уже и далековато, да еще и пригнулся, все же вполне различим.

Ба-бах!

Сначала ничего не произошло, и когда я уже хотел хватать новый пистолет, лошадь последнего всадника споткнулась, и он слетел с нее, зарываясь в сугроб.

– Вот это выстрел, вашвысокбродь! Как в лучшие времена! – денщик, беря в руки саблю, слезал с саней.

– Не все наглухо, не проверяй, сначала стреляй, затем подходи, не жалей пороха! – окрикнул я своего денщика, останавливая его порыв. Сам буду контролировать, невместно мне шарить по карманам у бандитов, это ж не турки и не французы, не солдаты то есть.

– Эй, – жалобно так и призывно. – Православные, не стреляйте, помогите… – почти тотчас раздался крик.

– Ага, бежим и спотыкаемся! – фыркнул я. – Ефимыч, заканчивай, нам еще на ночлег устраиваться!

С этими словами я отыскал глазами среди бандитов того, кто шевелится, и сам сделал выстрел. Затих. Ефимыч, обходя лежащие тела, так же сделал один, а спустя еще несколько секунд второй выстрел. Остановившись возле того, в которого он стрелял последним выстрелом, Ефимыч для удобства присел, чтобы спокойно перезарядить ствол, и это его спасло. Откуда-то слева грохнул выстрел, и я и сам вжал голову от неожиданности.

– Ох ты ж мать твою, – воскликнул денщик, – ты еще огрызаться будешь?

Мгновенно последовал новый выстрел моего помощника, а я так же вскинул ствол и выцелил еще одного.

Таким макаром мы зачистили всех, кому-то, как позже пояснил Ефимыч, повторные выстрелы были и не нужны, но мы перестраховались, жизнь одна, терять ее на зимней дороге где-то в хрен пойми какой глуши вообще не хотелось. Методично заряжать примитивные пистолеты и делать контроль, когда адреналиновая волна схлынула, совсем не то же самое, что убивать в бою, тяжело это и неприятно. Оружия у разбойников набралось немало, но в основном холодное, пара сабель, шашка, ножи, все отвратительного качества, и такие же три охотничьих ружья, убитые в хлам. Денег с этих ухарцев вывалилось на удивление много, больше тридцати рублей, наверняка кого-то не сегодня, так вчера грохнули, но больше всего мы были рады девяти лошадям. Одна была убита, еще двух приманить не удалось, сбежали далеко. Точнее, из девяти лошадок было