Гарем для чайников - Мэри Блум

Чтобы она наконец поняла, что в мире есть как минимум один человек, которому она по-настоящему нужна. Медленно оторвавшись от ее губ, я снова заглянул ей в глаза, в которых теперь появился ласковый блеск.

— Пойдем ко мне, — сказал я. — Я больше не оставлю тебя одну.

Она слегка прикусила губу, раздумывая. Я видел, что ей безумно хотелось согласиться, но что-то опять останавливало.

— А мне там будут рады? — тихо спросила она.

Вместо ответа, одной рукой обнимая ее, другой я вытянул из кармана смартфон. Зашел в общий чат и отправил сообщение.

Я: «Я приду не один».

Тут же в окошке замелькал значок, извещая, что ответ пишется. Стараясь не хмуриться, Алгон напряженно смотрела на экран.

Джуси Пуси: «С Аллой?»

Я: «Да».

Новое сообщение пришло мгновенно:

Джуси Пуси: «Окей»

— Вот видишь, — довольно заметил я.

— Насколько я помню, — Алгон не сводила взгляд с экрана, где снова торопливо мигал значок, извещая, что еще один участник чата жаждет высказаться, — ты живешь не с одной девушкой…

Следом в окошке вспыхнул новый бабл.

Майя: «Паша, какого хрена⁈»

— Хотя, — глаза Алгон лукаво блеснули, — пошли…

На улице уже было совсем темно, когда, спустившись с крыши и пройдясь по спящему городу, вместе с Алгон мы зашли в отель Лилит. Лифт распахнул дверцы на третьем этаже, стены которого украшали озорные красотки. Под аккомпанемент звона бокалов и бодрого смеха, которые доносились тут из-за каждой двери, мы подошли к номеру моих девчонок. Я постучал, и по ту сторону мигом раздался топот ног — в двойном размере. Затем послышалась возня, и замок начал яростно крутиться туда-сюда, словно его заело.

— Не открывай! — возмутилась за дверью Майя.

— Не вредничай! — отрезала Саша.

Еще несколько секунд замок бешено крутился, а потом с громким щелчком дверь распахнулась.

— Проходите! — расплылась в победной улыбке Саша, всклокоченная и в мятой пижаме, выдавшей недавнюю борьбу у порога.

Майя, в не менее мятой пижаме, которая явно пыталась ей помешать, сейчас стояла у окна спиной к нам и раздраженно постукивала пальцами по подоконнику.

— Привет, — Алгон вошла в номер следом за мной.

— Привет! — дружелюбно отозвалась Саша.

На пару мгновений комната утонула в тишине — лишь стук пальцев по подоконнику стал еще громче, усиленно давая понять, что гостям тут рады не все. Словно в противовес, Сашина улыбка стала еще приветливее.

— В общем, — я решил донести решение сразу до всех, — Алла теперь с нами.

Стук по подоконнику моментально прекратился.

— Только сегодня, — не оборачиваясь, сухо уточнила Майя, — или вообще?

— Вообще, — ответил я.

— Окей, — кивнула Саша. — Давно пора! — и повернулась к Алгон. — Могу я звать тебя Аля?

Майя резко развернулась.

— Я против!

— Да, я не против, — спокойно ответила Алгон Саше, словно ничего больше не услышав.

— А я против! — наша вредина с досадой треснула ладонью по подоконнику.

— Ты и про меня, по-любому, так же говорила, — отмахнулась моя по праву девушка номер один. — Но в итоге же подружились…

Я бросил в Сашину сторону благодарный взгляд.

— Вы все три мне дороги, — сказал я, обводя глазами двух других, — и я не хочу выбирать.

— Ну, конечно, ты не хочешь, — проворчала Майя. — А придется! Я с ней в одном доме жить не буду! — закончила она голоском капризного ребенка.

— Ничего страшного, — с иронией фыркнула Алгон, — я это как-нибудь переживу. Меня позвал Паша — и это главное!

— Просто знай, — сказала Саша мне, — что, по-моему, ты все делаешь правильно…

Что-то пробурчав, Майя снова отвернулась к окну. Но, несмотря на все недовольство, возмущенно сбегать, вновь уменьшая количество моих девушек до двух, она не спешила.

Решив вернуть в свою жизнь мир и любовь, я лег на кровать и широко раскинул руки, показывая всем, что места и в моих объятиях, и в моем сердце, и в моей жизни хватит на всех. Не дожидаясь приглашения, Саша первой нырнула ко мне. Следом рядышком пристроилась Алгон, ласково потеревшись бедром о мое. И только Майя продолжала упрямо стоять у окна, лишая себя моего тепла.

— Иди сюда, — позвал я ее.

После небольшого колебания она направилась к кровати, с каждым шагом становясь все боевитее. А затем, агрессивно двигая локтями, отпихнула Алгон, словно оттерла от меня подальше, и триумфально плюхнулась в захваченное пространство.

— Вот же вредная! — со мешком прокомментировала Алгон.

— Но в целом она добрая, — заметила с другой стороны кровати Саша.

— Не надо говорить обо мне так, — вредная, но добрая дернула на себя одеяло, — будто меня тут нет!..

Ну вот и отлично — поладили. Еще немного — и станут подругами!

— Я очень рад, что ты тут, — сказал я Майе.

Протянув руку, я коснулся ее лба, разглаживая крохотную складочку.

— Рад, что вы все тут…

Следом я провел по щеке Алгон, которая после холода улицы теперь стала совсем теплой.

— Каждая из вас…

Наконец я пробежался кончиками пальцев по Сашиным губам. Она тут же меня игриво цапнула.

— Еще бы ты не радовался! Ты-то вообще устроился лучше всех!..

Этой ночью в нашем номере было тихо, а еще очень тепло и очень уютно. Немного поворочавшись рядом, Майя уткнулась лицом мне в грудь и вскоре уснула. Саша сладко сопела на своей подушке, улыбаясь во сне. Только Алгон не спала и, лежа с открытыми глазами, задумчиво смотрела в потолок.

— У вас тут весело, — поймав мой взгляд, прошептала она.

И, вытянув руку, нежно погладила меня по волосам.

— Спасибо…

«Обманщик. Обманщик. Обманщик!» — играло во всю мощь с одного конца города.

«Мой Казанова снова и снова!» — надсадно вопило с другого.

Песни сотрясали воздух, словно соревнуясь, кто окажется громче. Музыка уже начала войну, разбудив весь город, заставляя выбирать, куда податься — в «Райские сады» или на «Порнофест», торжественное открытие которых состоится сегодня одновременно. Минута в минуту.

— Мой Казанова снова и снова… — подпевала рядом Саша.

Сразу после завтрака мы дружно направились в сторону адской версии веселья. Вызывая зависть прохожих, я шагал по центру в окружении сразу трех своих красоток. Куда мы ни сверни, повсюду сегодня были толпы, гудящие, хаотичные, мечущиеся с одного конца города в другой — создавая еще большую толкотню и возню. Лишь фанатки Марко, не сомневаясь в выбранном пути, единой армией в униформе из узких маечек с его фейсом решительно двигались в одну с нами сторону и хором завывали:

— Океаны в твоих глазах! Я тону!..

Стараясь не утонуть в этой толпе, мы свернули на тихую боковую улочку — узкую, но вполне достаточную,