Почему Я? Часть 2 - Владимир Германович Корешков

преданное служение империи, безусловно, заслуживаешь самой щедрой награды. А скажи-ка, друг мой, я вижу рядом с тобой новые незнакомые мне лица. Не будешь ли ты столь любезен представить девушек, которые сопровождают тебя нынче?

Светка устремила пристально-подозрительный взгляд на девушек. У Алины с Женей создалось такое впечатление, что их осыпали с ног до головы колкой ледяной стружкой. Стало очень неуютно. Но Вудий был настолько увлечен своим успехом и тем впечатлением, которое, как ему казалось, произвел на императора, что ничего такого не заметил. Снова поклонившись, начал вещать с глубоким апофизом:

– Солнцеликий, позволь тебе представить Эллану – дочь одного из лучших военачальников империи и человека, беззаветно преданного тебе, – генерала Граудаса – и ее экономку, а также близкую подругу, воспитывавшую Эллану с самого отрочества, – девицу Лифанию, – девушкам пришлось встать и замереть в смиренном поклоне. – Эллану я знаю с самого детства, – продолжил префектус, – еще когда она была милым добрым ребенком, как мог помогал ей, когда она стала сиротой, – «И тут Остапа понесло», – усмехнулась про себя Женя. – А сейчас, когда дитя выросло, превратившись в прекрасную розу, я набрался смелости и решил представить ее при дворе, не суди меня строго за это, мой государь.

Девочки, глядя исподлобья, следили за реакцией Светки – казалось, что при фразе Вудия «Я знаю ее с детства» она слегка расслабилась. Светка опять что-то шепнула императору.

– Ты, Вудий, познакомив всех нас с дочерью великого человека, так много сделавшего для империи и не пощадившего даже своей жизни, поступил не только мудро, но и крайне достойно. Проявляя искреннюю бескорыстную заботу о семье погибшего за свою родину и ее императора, являешь для всех нас образец благочестия и безоглядной преданности нашему делу.

«Кажется, я сорвал банк. Как хорошо, что послушался этого капитанишку, – бравурным маршем пронеслось у префектуса в голове. – Теперь повышение у меня точно в кармане, и на следующем приеме во дворце я наверняка буду сидеть за столом совсем близко по правую руку Солнцеликого». Вудия после слов императора начало распирать не по-детски.

– Я надеюсь, мой достопочтенный Вудий, – продолжил Тюмениан, – даже получив пост легата-пропретора по округу Сейноры, ты не возгордишься и не забудешь об Эллане и ее экономке Лифании, а по-прежнему будешь о них заботиться так же, как ты делал это и раньше. От всей души и с глубоким усердием. А я со своей стороны всенепременно, буду у тебя интересоваться о том, как у них идут дела, – хищно улыбнулся император.

«Вот оно!!! – чуть не заорал от счастья Вудий. – Легат-пропретор по округу Сейноры, что может быть лучше! Об этом он мог мечтать только во сне».

– О, великий государь, я докажу тебе не на словах, а на деле, что ты не ошибся в своем выборе, – возбужденно вскричал Вудий.

Правда, тут же император подкинул в бочку меда ложку дегтя:

– Я нисколько не сомневаюсь в тебе, – сказал он, – но не забывай ни на минуту, о чем я тебя просил, – приглядывай за сиротой и ее экономкой как отец родной. Приглядывай. Иначе спрошу с тебя по полной, – и еще раз улыбнулся, да так, что мороз по коже.

«Вот блин горелый, – слегка раздосадовался префектус. – Теперь придется с этими соплюшками нянчиться. Ну, не страшно», – махнул он рукой. Девчушки прехорошенькие, а с его теперешней должностью он запросто может рассчитывать на некоторую взаимность, если не от Элланы – дочери Граудаса, то, может быть, от Лифании – этой высокой красавицы. У него таких никогда еще не было. От мысли о возможном сексе с этой юной длинноногой прелестницей его посетило сильное возбуждение. Но об этом он поразмышляет позже, а сейчас надо взять себя в руки и показать императору, как он заботится о сиротке.

Распоряжение императора префектус воспринял буквально. Поэтому начал с того, что постоянно, как заводной игрушечный экскаватор, подкладывал ей на блюдо всевозможное съестное, занимая глупыми досужими разговорами, попутно пытаясь подлить девушке вина.

Конечно, Женя делала вид, будто ей ужасно интересно, что там «буробит» префектус, она даже пару раз реагировала на его тупые шутки заливистым смехом. Сама между делом, задавая ненавязчивые вопросы, направляла беседу с Вудием в нужное ей русло, расспрашивая о тех или иных вельможах, тем самым наводя справки и собирая инфу обо всех присутствующих, поднося кубок к губам, показывала что пьет, но сама больше пары глотков за весь вечер не сделала, чтобы не дай бог не охмелеть и не потерять над собой контроль.

Не в пример тому же префектусу. Тот наливался до краев, и его уже разбирало. Разговаривая с Женей, этот «фокусник» умудрялся пару раз как бы невзначай касаться бедра и коленки Алины. Да и остальные гости потихоньку упивались. Галдеж в зале нарастал, отовсюду слышались нетрезвые выкрики. Кто-то время от времени разражался пьяным хохотом, местный «Орфей» захотел прочитать вирши собственного сочинения и заплетающимся языком, но очень громко, стараясь переорать всех, декларировал их. Никто уже никого не слушал. Префектус вконец осмелел, изрядная доза алкоголя, закачанного им в свой организм, придавала уверенности и стирала все границы, в том числе и приличия. После очередного нечаянного, но крайне настойчивого касания потной ладошки префектуса бедра Алины та поняла, что ей срочно надо выйти на свежий воздух, а то она может не сдержаться и засандолить этому плешивому озабоченному ишаку между ног или попробовать отрезвить искусителя звонкой пощечиной. Во всяком случае, руки у нее очень чесались.

Поэтому во избежание громкого публичного скандала Алина встала из-за стола.

– Вы куда, моя прелестница? – игриво спросил префектус.

– В дамскую комнату пойду, носик попудрю, – через силу улыбаясь, процедила Алина.

– Возвращайтесь скорее. Мы с госпожой Элланой очень вас ждем.

– Всенепременно, – буркнула в ответ Алина и как можно быстрее пошла прочь.

Выйдя на террасу, с удовольствием глотнула свежего воздуха, охлажденного вечерней прохладой. На ночном небе, подобно крошечным точечным софитам, холодным светом уже горели звезды, принадлежащие другим мирам. Вниз уходила лестница, освещенная чадящими масляными светильниками. Там, внизу, у ее подножья, раскинулся засыпающий город Сейнора.

Алине – дитяти двадцать первого века – очень непривычно было видеть ночной мегаполис без яркой неоновой подсветки. Очертания построек внизу и провалы улиц скорее угадывались, чем виднелись. Только кое-где горели одиночные огни факелов, ну и там, где расположился базар, пламенели костры – это люди, приехавшие в столицу на празднества и не имевшие средств на ночлежки, так коротали ночь.

– Любуетесь ночной столицей? – над ее ухом прозвучал приятный мужской голос, заставив Алину вздрогнуть.

Она резко обернулась. Сзади стоял тот самый телохранитель,