В пути - Алмаз Эрнисов

кузен указал на валяющееся в ближайшей камере безобразный труп (а разорванное горло не оставляло никаких сомнений: заключенный – стопроцентный труп). Глубокие рытвины изъели бледную кожу мертвеца, редкие волосы спутались и выглядели хуже старой метелки, а порванное когтями крупного зверя лицо ужасало даже в полумраке подземелья, не позволяя предположить человек то или вудвос.

– Думаю, это истинный облик. – Прокомментировал Блэйт, дав двоюродной сестре некоторое время отойти от увиденного. – Всегда считал папашку монстром внутри, и его место занял настоящий монстр. Слегка забавно.

– Что это? – Прошептала Линнет, не отрывая взгляда от покойника. – Вы сообщили кому-нибудь?

– Той же ночью отправили несколько гонцов. К королю, к магам, к герцогу. К герцогу заодно отправили и сира Фергуса. Он помогал твари во время бунта, но держать под замком человека столь высокого происхождения слишком опасно. Хотя, будь уверена, регент обрадуется узнать о том, как Теленок обосрался и посрамил Ригеров.

– А прочие рыцари?

– Поддержали переворот. – Отчитался мужчина. – Коту я снес башку, Ирвин торчит в соседней камере. Отбросил меч едва узнал, что обожаемый лорд снюхался с лесовиками, и был признан изменником. Мне кажется, он того. Из ума выжил.

– Странно, что выжил в принципе. – Зашипела несостоявшаяся ведьма. – Предатель должен умереть!

– Умрет. – Согласился Блэйтан, жестом предлагая покинуть промозглые подземные помещения. – Хотя ему уже поровну все.

– Это не повод откладывать возмездие!

– Держу пари, Кас бы прыгал от счастья, услышь подобное от наследницы Цаплиного Холма. – Грустно улыбнулся кузен. – Очень в его манере фразочка.

– Наследницы?

Оступившись от неожиданности, Лина чуть не рухнула с лестницы, но брат во время поддержал ее за руку.

– Леди не стоит наследовать крепость.

– Ублюдку не стоит вдвойне. Перед смертью малой передал мне фамилию Валадэров, но это ни хера не меняет.

– Это меняет все. Он доверял тебе.

– Доверие не даст знаний, необходимых дворянину.

– Можно я подумаю? – Мягко спросила девушка. – В мои планы не входило становиться графиней, и я не готова дать ответ прямо сейчас.

– Думай, – согласился Блэйт, отворяя перед спутницей дверь, ведущую прочь из казематов, – а я пока организую нашему двинутому приятелю добрую виселицу.

***

Обыденность. Именно это слово лучше всего подходило для описания следующих суток. Проведенный в глубоких раздумиях остаток дня плавно перетек в мягкую ночь, а та в свою очередь растаяла под яркими лучами августовского солнца. Никто не навязывал дочери покойного графа компанию, никто не привлекал к не терпящим отлагательства делам. Марта ограничилась короткими, но сильными объятиями и тут же унеслась хлопотать по хозяйству. Хранитель не рискнул показываться на глаза, или не счел нужным вести ставший столь привычным диалог в мире снов. Не оправившемуся Диону требовались тишина и покой. Кузен же носился по крепости точно белка в колесе, пытаясь разобраться с обрушившимися на голову проблемами.

Лишь состоявшаяся вчера на закате казнь предателя претендовала на некую необычность, но и она прошла столь буднично, что появись в Цаплином Холме сторонние наблюдатели, непременно бы решили: местные пресытились кровавыми развлечениями. Никаких гудящих толп и перекрикивающего рев черни глашатая, никакого помоста и последних слов. Лишь веревка, переброшенная через могучую ветвь растущего на лесной опушке дуба, парочка крепких солдат и Валадэры. И, конечно же, преступник, взобравшийся на деревянную чурку со спокойствием давно расставшегося с жизнью человека. Возможно, так оно и было, и душа рыцаря, посмевшего поднять меч на господина, стремилась прочь от бренного тела в надежде встретиться с Двуликим, стать его частью и обрести наконец покой.

Лину не волновали причины странного поведения, лишь факт возмездия, но удостоверившись в смерти бунтовщика, она еще долго стояла одна, глядя на мерно покачивающееся тело.

– Госпожа. – Робко постучав, Марта вошла в спальню и, коротко поклонившись, потянулась к расческе, но девушка мягко остановила руку. Ей не хотелось выслушивать причитания о поседевших волосах и тем более позволять служанке оправлять прическу, неминуемо обнажая искалеченное ухо. По сравнению с жертвами отца, Ариана и Касиана собственные травмы представлялись недоучке сущей мелочью, недостойной переживания отзывчивой женщины.

– Госпожа, но ведь так положено.

– Ничего страшного. – С трудом улыбнулась Линнет. – За прошедшие месяцы я научилась справляться с большинством проблем сама, а у тебя еще много забот.

– И то верно. – Согласилась Марта. Подбоченясь, она посмотрела на хозяйку так, словно видела ее впервые, а после невнятно крякнула, то ли одобряя новый подход леди, то ли осуждая, но точно не решаясь оспаривать. – Я в таком случае пойду на кухню. Там бардак такой, хоть медведя запускай. Хуже не будет. А вас, кстати, безобразник искал…

– …то есть сир Блэйтан. – Поправилась она. – Вы уж не серчайте, я его так по привычке зову. Он-то серьезный стал такой.

– Не скажу. – Пообещала девушка, улыбаясь на этот раз гораздо искреннее. – Что-то срочное?

– Кто ж его знает, – пожала плечами горничная, – он передо мной не отчитывается.

– В таком случае не стоит заставлять его ждать.

Спустившись в главный зал, Лина застала брата за обеденным столом жадно поглощающим здоровенный кусок мяса. Не здороваясь, она уселась напротив и, подвинув к себе небольшое блюдо вкусно пахнущей рыбы, последовала примеру кузена, полностью отдавшись трапезе.

– Как спалось? – Поинтересовался Блэйт, когда с завтраком было покончено, а бутыль легкого белого вина опустела почти наполовину. – Говорят, у тебя проблемы с кошмарами, а известия о смерти родни не способствуют нормальному сну.

– Кошмары в прошлом.

– Хорошо. – Кивнул мужчина и, не зная как продолжить разговор, замолчал. Уставившись на собственные руки, он казалось потерял всякий интерес к собеседнице, принявшись крутить одетый на указательный палец перстень.

– Ты звал меня на светский раут? Может обсудим погоду? – Не выдержала Линнет. Повысив голос, она противно затараторила:

– Ах, любезный друг, нынешнее лето весьма теплое. Дождь льется лишь ночами, когда праведники мирно спят, зато днем Двуликий шлет ясное солнышко.

– Ты права, нечего тянуть кота за всякое. – Тяжело вздохнул Блэйтан. Сняв кольцо, он легким щелчком отправил его катиться по столу, а едва драгоценность оказалась в руках волшебницы, торжественно спросил:

– Знаешь, что это?

– Знаю. – Прошептала девушка, разглядывая свернутую полосу серебра с изумрудами, инкрустированными в металлическую основу столь искусно, что швы не определялись даже на ощупь. – Отцовская маркиза. А до того дедова.

– Именно.

– И почему отдаешь ее мне?

– Разве не ясно? – Удивился гладиатор. – Это – символ власти, а ты единственная оставшаяся в живых законная наследница.

– Но Касиан отдал ее тебе.

– Он был смертельно ранен. Такое, знаешь ли, не добавляет благоразумия.

– И тем не менее он был графом. – Бросив последний взгляд на колечко, Лина с улыбкой отправила его в обратный путь. – Да и где видано, чтоб