Ученица Злодея - Ханна Николь Мерер

ни единого шанса против старшего Фортиса, но острая железка в руках значительно поможет ей. Разумеется, на кончиках были защитные колпачки, но Эви не сомневалась, что снять их не составит труда…

Рафаэль стиснул зубы, но кивнул здоровенному лакею с золотыми волосами, которые соперничали цветом с солнцем. Она подошла, чтобы взять шпагу, но забыла, что по площадке постоянно ползают лозы. Запнулась об одну, и лоза не упустила возможности дёрнуть её за ногу.

Эви ударилась спиной об землю, широко раскинула руки. Невозмутимый лакей стоял рядом, держа шпагу у плеча.

Он заморгал.

– Мисс?

– Поверь мне, это обычное дело.

Лакей торопливо согласился.

Рейд подошёл к ним, отпихнул здоровяка бедром и спросил Эви:

– Хочешь, полежим вместе? Или встанешь и немножко пофехтуем?

Эви сощурилась:

– Это эвфемизм?

Рейд подвигал бровями:

– А надо?

Он наклонился и подхватил её под бёдра, чтобы поднять, но замер, глядя куда-то ей за спину.

У неё перехватило дыхание, когда она запрокинула голову и увидела тяжело вздымающиеся плечи и чёрные, блестящие как алмаз глаза.

Тристан.

Он смотрел на разворачивающуюся перед ним сцену – потный, яростный и идеальный. Пылающий взгляд обратился туда, где руки Рейда лежали на бёдрах Сэйдж, затем – на здоровяка-лакея, стоящего над ними с занесённой над головой шпагой. Выглядело, честно сказать… не очень.

Но Эви так обрадовалась, что и думать забыла о непосредственной угрозе, которой подвергались люди вокруг неё. Тристан живой! Человек, ради которого она была готова пожертвовать всем, был в порядке.

Тот самый человек, у которого на потном, облепленном волосами лбу билась жилка.

– Какого хрена вы делаете? – Он яростно взирал на лакея с Рейдом.

Лакей – молчаливый скромняга – именно в этот миг решил ответить:

– Мы говорили об эвфемизмах. И мечах.

Эви скривилась.

Но следовало отдать должное Тристану. Босс был мастером тихого неодобрения. Самые мощные вспышки его ярости были тихими, незаметными, страх нарастал и плескался пугающими волнами.

Он изогнул бровь, пошевелил челюстью; сверкнул глазами, сжал кулаки. Медленно шагнул к ним, и Эви не сомневалась, что он ещё поразмыслит и не станет делать ничего поспешного.

– Я убью вас всех.

«Или так».

Глава 68

Злодей

Тристан весь горел.

Отчасти от лихорадки, которая только начала спадать, но в основном из-за разворачивающейся перед ним сцены – той, что включала в себя двух здоровяков, стоящих над его ученицей, словно над добычей.

Сэйдж вскочила на ноги и встала между ним и остальными.

– Сэр, не спешите. Всё не так, как кажется.

Тристан вмиг оказался рядом. Болезнь всё ещё туманила разум, он схватил Эви за локоть, притянул к себе и тут заметил кровь из царапины на локте. Помрачнел – и лицом, и мыслями.

– Что. Это. Такое?

Он спокойно указал на царапину, пряча за словами гнев. Дымка его магии тянулась к Эви и вилась вокруг ранки. Та светилась красным. Свежая.

Сэйдж нахмурила брови.

– Поверите, если я скажу, что виновато растение?

На голову словно водрузили дополнительный груз килограммов в десять, веки были тяжёлые, но Тристан преодолел сонливость и ответил:

– К сожалению, поверю.

Сэйдж наклонилась и подобрала шпагу, которую выронил лакей. Вздохнула.

– Братья Фортис учили меня «правильно» биться. – Она показала пальцами кавычки.

Бекки прыснула.

Вмешался Рафаэль, по-начальственному привлекая к себе внимание.

– Твоей ассистентке не хватает координации и какого-никакого глазомера…

– Ученице, – холодно поправил Тристан. – Если собираешься говорить о ней так, будто её здесь нет, будь добр, хотя бы называй её правильно.

Тристан, хоть и высказывал Рафаэлю, не чувствовал, что искренне злится на него. На самом деле он был даже признателен им за то, что учили Сэйдж самообороне; видели боги, ей не помешало бы. Однако в самом ближайшем будущем должна была приехать её мама, а это значило, что Эви захочет вернуться к теме поцелуя, к теме о возможности… он сам толком не знал чего. Но то, что шепнула ему тварь предназначения… Его передёрнуло.

У них с Сэйдж не было будущего. Не было надежды. И хуже всего, он даже не удивлялся этому. Такова была его жизнь – всегда, если честно.

Такова была жизнь Злодея.

Рафаэль фыркнул и бросил шпагу обратно в тележку.

Роланд вздохнул, снял очки и протёр рубашкой.

– Прости Рафаэля. Нет в нём романтики. Мне кажется, с твоей стороны очень галантно явиться сюда, чтобы убедиться, что мы не забыли о её достижениях. Между вами явно большая любовь и уважение.

Злодею словно отвесили пощёчину, а потом той же рукой вырвали сердце.

– Я – Злодей, – сказал он со спокойствием, которого не ощущал. – У меня нет ни времени, ни терпения на любовь, и уж точно я не стал бы испытывать это никчёмное чувство к собственной сотруднице.

Он смотрел прямо на Роланда. Куда угодно, лишь бы не на Сэйдж.

В детстве Тристан видел несчастный случай с экипажем. На его глазах погнулись о каменную стену колёса, двери и крыша искривились и выпучились. Он смотрел и тихо удивлялся, почему никто не остановит происходящее. Но теперь он понял всё с кристальной ясностью.

Потому что он больше не смотрел на несчастный случай.

Он сам был этим несчастным случаем.

Туча над ними пролилась мелкой моросью; дождь словно пытался потушить пожар, в который Тристан только что обратил собственную жизнь и отношения с Сэйдж.

«Так надо».

Он жаждал наказания, а потому посмотрел на Эви. Она не вздрогнула, когда капля дождя упала ей на нос, – лишь смотрела на него, не отводя глаз, без особого выражения на лице.

– Хватит тебе, Роланд. Злодей, который обрёл любовь, – какая чушь! – фыркнул Рафаэль. – С такой толпой врагов? С жизнью, полной опасностей? Катастрофа. Кошмар. Сдаётся мне, труднее объекта для любви и не найти.

– Мне совсем не трудно, – прошептала Сэйдж.

Все застыли.

В мучительной тишине Тристан медленно повернул к ней голову, раскрыв рот. Пчёлы бросили жужжать, растения не качались. Ничего больше не существовало. Только она. Только Сэйдж. Во всём своём ярком блеске.

Следующие слова он произнёс так осторожно, будто ступал по стеклу:

– Что ты сказала?

Она сделала шаг назад и нервно вздохнула. Сжала пальцы в кулак, разжала. Кинжал с резким свистом прорезал воздух и лёг ей в руку.

Рафаэль нахмурился, слегка удивлённый тем, что она способна призывать столь мощное оружие.

– У меня нет на это времени, – буркнул он и пошёл к дому.

Сэйдж сжала рукоять кинжала так, что костяшки пальцев побелели, и в свете факелов на её лице проступила чистая