Реликты лета - Антон Аркатов

– А если никто не пройдёт по этим мостам? – Он горько усмехнулся. – Если мосты ведут в никуда?

– Но мост всё же будет существовать. Он есть. Даже если никто им не воспользуется. Иногда само строительство моста – это цель. И неважно, будут по нему ходить или нет.

Парень провёл рукой по краю крыши, словно ощупывая тонкую грань между жизнью и смертью.

– Это какая-то нелепая романтика, – фыркнул он. – Звучит красиво, но на деле бессмысленно. Если никто не запомнит, никто не увидит, никто не услышит, то зачем всё это? Истории, мосты, воспоминания. Всё это ведь нужно только тогда, когда есть субъект, их воспринимающий. А если исчезнет субъект, то исчезнут и они.

– Ты так уверен, что субъект должен существовать, чтобы что-то имело значение? – Девочка повернула голову к нему, под её пронзительным взглядом парень чувствовал себя неуютно. – Разве значение объекта происходит из того, что кто-то его оценивает? Оценки могут быть разными. Ты не думал, что значение может существовать само по себе?

– Это звучит как философский фокус. – Парень скептически хмыкнул, не глядя на неё. – Значение вне восприятия? Бессмыслица. Даже твои мосты… Ты говоришь про какой-то мост, который просто возник где-то посреди космической пустоты. Мост, у которого нет ни начала, ни конца. Кто его построил? Зачем? Всё, что делает человек, всё, что он строит, существует только через тех, кто это видит, слышит, чувствует. Если никого нет – нет и значения.

– А если ты ошибаешься? – мягко ответила она. – Что, если значение не связано с восприятием? Что, если оно существует независимо от того, есть ли кто-то, чтобы его понять? Как закон тяготения. Он ведь действует, даже если никто о нём не знает. Точно так же и истории. Они оставляют след, даже если некому его увидеть.

Парень нахмурился, его пальцы сжали край крыши сильнее.

– След? Ты серьёзно? О каком следе идёт речь, если даже сам мир в конечном итоге умрёт? Всё сотрётся. Не останется ничего.

– Может быть. – Девочка слегка улыбнулась. – Но как ты можешь быть так уверен? Даже исчезновение может быть началом чего-то нового. Следы исчезнувшего мира могут стать основой для чего-то другого. Истории, которые никто не слышит, могут стать частью чего-то большего, даже если уже не будет их авторов.

– Звучит самонадеянно, – пробормотал он. – Ты ставишь свою веру выше того, что можно проверить, доказать. Это лишь догадки.

– Возможно. Но разве не догадки являются началом знания? – Она снова посмотрела вдаль, на горизонте мерцал закат. – Мы живём в догадках. Даже ты. Ты предполагаешь, что всё исчезнет, потому что это кажется логичным. Но ты не можешь этого доказать. Мы движемся сквозь туман неизвестности, строим мосты, не видя другого берега. Но если каждый шаг – это догадка, то почему бы не делать те шаги, которые придают смысл этому движению?

Он замолчал. Её слова его раздражали и одновременно заставляли задуматься.

– Ты говоришь так, будто знаешь все ответы.

– Я не знаю, – ответила она тихо. – Но я верю, что даже в конце пути останется нечто.

Он снова тяжело вздохнул.

– Твои слова не изменят итога. Не изменят того, что всё исчезнет!

– Может быть, – ответила девочка. – Ты когда-нибудь слышал музыку, в которой нет пауз? Звук ценен, потому что есть пустота между нотами. Так и истории. Они облегчают нам путь и связывают наши жизни единой нитью. Даже если вся материя во Вселенной сожмётся в одну единственную точку, это не будет концом – это будет началом чего-то нового.

Парень скривился, глядя куда-то вниз, туда, где по дорожке перед санаторием бегали взад-вперёд маленькие человечки.

– Ты говоришь так, как будто конец всего – это вовсе и не конец. Как будто Чистильщик оставляет после себя хоть что-то. Но это не так, после Чистильщика нет ничего: ни нового начала, ни продолжения старого. Просто пустота. И всё.

– Тогда, – сказала девочка, обхватив руками колени, – я всё равно выберу верить.

– В пустоту? – Он бросил на неё насмешливый взгляд, полный превосходства. – Это ещё глупее, чем твои мосты.

– Нет. – Она покачала головой. – Я выберу верить в то, что каждое мгновение, каждая история, пусть самая короткая и глупая, оставляет свой след. Даже если этот след исчезнет для нас, он останется частью чего-то большего.

– Ты опять ударилась в софистику. Что это за «что-то большее»? Почему ты так уверена?

Она задумалась на мгновение, глядя на розоватый свет заката, растекающийся по небу.

– Может быть, я просто хочу, чтобы это было правдой, – сказала она тихо. – Иногда вера в то, что смысл всё же существует, даже если он от нас скрыт, сильнее, чем сомнения. И даже если в итоге я ошибаюсь, я проживу свою жизнь так, словно каждая история имеет значение.

– Это звучит красиво, но слишком наивно. Ты строишь мосты, веришь в следы, которых никто не видит, и делаешь вид, что понимаешь, зачем всё это. Но всё это пустое. Ты правда думаешь, что после Чистильщика останется хоть что-то?

– Может, и ничего, – ответила она спокойно. – А может, останется что-то, что нам не дано понять. Но что, если даже ничто имеет значение? Пустота – это ведь тоже форма существования.

– Пустота – форма существования, – повторил он, хмыкнув.

Она чуть улыбнулась.

– А разве не в этом смысл? Искать свет даже там, где, кажется, его нет? Ведь мы видим объекты во многом именно потому, что они отбрасывают тень. А пустота – это бесконечная тень. Но тени не может существовать без света.

Парень долго молчал, обдумывая её слова.

– Если бы я мог так думать… – пробормотал он наконец. – Если бы я мог просто поверить, как ты, что во всём этом есть смысл… Может, всё было бы куда проще.

– Может быть, – ответила она, её голос был мягким, успокаивающим. – Но простота не всегда означает правду. Вопрос не в том, что проще. Вопрос в том, какую историю ты хочешь рассказать сам себе.

– А если я вообще не хочу рассказывать историй?

– Это тоже выбор.

Он нахмурился и отломил камешек от края крыши.

– Ой, хватит! У меня уже голова болит от твоих философствований! – крикнул он так громко, что пионеры, стоявшие перед входом в здание, задрали головы вверх.

– Давай я расскажу тебе ещё одну историю. – Девочка легко поднялась на ноги, посмотрела на парня сверху вниз и игриво улыбнулась. – В следующий раз.

* * *

У