Семестр нераскрытых преступлений - Виктория Голубева

Кажется, я надолго здесь задержалась.

И темнота рассыпается на тысячу осколков.

* * *

Я очнулась в своей комнате. Кто-то принес сюда огромное кресло из гостиной и поставил прямо напротив моей кровати. Зачем?

Посмотрела за окно, чтобы понять, какое сейчас время суток. Снаружи солнце и зелень. Когда магнолия уже успела отцвести?

В спальне никого не было. Кто-то оставил дверь открытой. Где-то внизу слышалась оживленная беседа, почти спор. Я попыталась позвать брата, но не смогла произнести ни слова. Воздух просто покинул легкие с едва слышным хрипом.

Силы кончились. Я закрыла глаза и провалилась в темноту, которая почти сразу же сменилась сновидениями.

* * *

В следующий раз я проснулась, когда уже наступили сумерки. Мягкий свет ночника окутывал комнату, и за это я была безмерно благодарна. Достаточно с меня темноты.

В кресле сидел человек.

Мой Незнакомец спал.

Его лицо осунулось, между бровей залегла глубокая морщина, которой раньше не было. Волосы растрепаны. Он укрылся блейзером, из кармана которого торчал галстук Магической Академии Кольера. Тот самый, что узнала на мне читатательница из Ворсинга.

От промелькнувших воспоминаний я невольно улыбнулась. Зря. Кожа на нижней губе мгновенно лопнула, и по ней пробежала теплая капля крови. Но меня это не волновало.

Теперь я знала самое главное – Дэниэл жив.

Счастливая, я снова провалилась в целебный сон.

* * *

На следующее утро я проснулась и смогла поднять руку.

Вдохновленная успехом, попыталась взять стакан воды с тумбочки, но переоценила свои силы. Он выскользнул из пальцев, с глухим стуком упал и покатился по деревянному полу.

Через пару секунд в комнату ворвался Хью. Замерев у двери на мгновение, он посмотрел на меня, будто не веря в происходящее. Я слабо улыбнулась ему, и он с подозрительным всхлипом кинулся меня обнимать.

– Сестренка, как же ты нас напугала. – Он прижался лбом к моему лбу. – Ты не представляешь, как мы все за тебя волновались!

Все, что я смогла, – это моргнуть в ответ. Надеюсь, он понял, как я безумно скучала по нему.

– Что ты хочешь? Воды? – Я кивнула. – Понял-понял, сейчас принесу. Только не засыпай, пожалуйста, только не засыпай, – пробормотал он и убежал.

Он вернулся вместе с миссис Хиггинс. Она выглядела как всегда суровой, но глаза ее светились радостью. В руках она держала поднос с моей любимой чашкой – той, что со щербинкой.

– Проснулась, наша голубушка. Уж как мы ждали! Жалко, ваша матушка вышла в магазин. Мистер Хьюго, быстрее дайте мисс Виоле попить.

Он поднес чашку к моим приоткрытым губам, и я сделала глоток. Язык, будто прилипший к небу, снова стал послушным.

– Милая, теперь нужно съесть ложку бульона. Только одну. – Увидев, как я поморщилась, она добавила: – Пожалей старую миссис Хиггинс. Я варила его каждый день, чтобы, когда ты проснешься, у нас был свежий теплый бульон для восстановления сил.

Разумеется, я не могла отказать. Миссис Хиггинс бережно поднесла ложку с теплым бульоном к моим губам, чуть наклонила, и мне пришлось сделать первый глоток. Затем, не дав мне опомниться, зачерпнула еще. Эй, мы так не договаривались!

Видимо, недовольство ясно читалось на моем лице, отчего брат весело рассмеялся:

– Миссис Хиггинс, с Ви все будет в порядке! Не прошло и десяти минут, как она очнулась после месяца беспамятства, а уже показывает характер! Жду не дождусь, когда смогу рассказать об этом Дэну с Моргом.

Дэну с Моргом? Кажется, я что-то пропустила. Постойте. Месяц?!

– Ви, я знаю, у тебя много вопросов. Но господа Прокуроры-Дознаватели взяли с меня слово, что я не стану тревожить тебя, пока ты не окрепнешь. Потом они сами все расскажут. Да и, признаться, я знаю далеко не все.

В голове закружился рой вопросов, но силы окончательно покинули меня. Похоже, мой организм решил, что сейчас пищеварение важнее мыслительного процесса. Я снова заснула.

* * *

Следующие несколько дней мама, Хью и миссис Хиггинс устроили надо мной круглосуточное наблюдение, никого не подпуская. Когда, по мнению мамы, я, достаточно окрепла, мне разрешили принимать гостей.

В честь этого меня причесали, облачили в новую пижаму и накинули халат звездочета. Мама соорудила целый трон из подушек, чтобы мне было удобно сидеть в кровати.

Наконец-то я услышала стук в дверь. Сердце зашлось в радостном предвкушении. Я так соскучилась!

Первой в комнату влетела Джо. Она уже собиралась броситься мне на шею, но, перехватив предостерегающий взгляд Хью, лишь осторожно сжала мои плечи и расцеловала в обе щеки. Следом вошел господин Дознаватель – с привычной чуть нахальной улыбкой. А последним… последним был Мой Незнакомец. Сердце пропустило удар.

Они тепло поприветствовали меня, но под бдительным взглядом мамы обнять не осмелились. Тогда я первая протянула руку, и они, смущенно улыбаясь, по очереди ее пожали.

Морган – с искренней сердечной радостью.

Дэниэл – с тысячей невысказанных слов в глазах.

Когда все расселись на разномастные стулья, подготовленные специально для моих гостей, места в комнате не осталось. Все пришли меня проведать. Даже Барбара впорхнула в комнату и устроилась на корзинке со скорпионами.

Пока миссис Хиггинс разливала чай, мама с Хью наперебой делились новостями о моем выздоровлении. Я лишь молча улыбалась – говорить было больно, и я берегла силы для действительно важных вопросов. Их у меня накопилось немало.

Разговор постепенно сошел на нет, и в комнате повисла тишина. Я глубоко вздохнула, собрала силы и, наконец, заговорила:

– Спасибо, что пришли. Я так рада видеть вас всех… – Моя улыбка дрожала от переполнявших меня чувств. Хотелось сказать так много, но сил на слова почти не осталось. Едва слышно я прошептала, скользя взглядом по лицам собравшихся: – Расскажите мне все.

В комнате стало тихо. Единственный шум исходил от Хью, что дул на слишком горячий чай. Все посмотрели на него, и он сразу же поставил чашку на подоконник и сел, сложив руки на коленях. Дэниэл начал рассказ:

– Как только мы вышли из камеры, я отправил Моргану сообщение через зов крови. В подземелье магическая изоляция блокировала каналы Дознавателей, но в коридоре защита ослабела.

– Получив сообщение от Дэна, я сразу понял, что дело серьезное, – подхватил с энтузиазмом Морган. – Собрал всех, кто был в здании Юстиции или поблизости: Дознавателей и Патрульных. Мы переместились к особняку Дитрихов и попытались войти.

Морган передал свою чашку Хью, закинул руку за спинку стула и продолжил:

– Особняк старинный и был защищен невероятно мощной магией – нам такую не пробить. Я вспомнил о бывшей жене профессора.