Девять жизней - Квинтус Номен

я на таких зверей могу охотиться, они уже знали. Вообще-то я точно знал, как на зубров с луком охотиться: меня Бых в свое время научила, а вот местные до такой техники просто не доросли. Потому что и луки у них были худосочные, и шкура у зубра была, мягко говоря, почти пуленепробиваемой. Но, как учила меня младшая, если к зверю подобраться метров на тридцать с правого бока, то «бронебойная» стрела, пущенная травоядному в печень, валит его сразу. А где у зверя печень, я все же успел очень хорошо узнать – а еще я знал, что если в стаде выбить одну из самок, то стадо на охотника не бросается, а тупо убегает. Правда, чуть позже к охотнику набегает много прочего зверья, но если на охоту идти дружным коллективом…

В общем, к весне у меня было на полторы сотни человек больше – и угодий прибавилось что-то в районе пары тысяч километров. И, что было самым для меня интересным, на «присоединившейся территории» было два довольно интересных месторождения. Месторождения всего лишь камней, одно – известняка и одно вроде как доломита, но свободный отныне к ним доступ мои планы на грядущее лето изрядно поменял. И осталось лишь где-то набрать нужных для выполнения этих планов гастарбайтеров, примерно с тысчонку человек. Но у меня крепла надежда, что Таффи и Тимка мне и в этом помогут – хотя то, что Таффи точно котят в ближайшее время приносить не собиралась, меня несколько расстраивало. Впрочем, котята – дело наживное…

Жизнь третья: Завалящая держава

Общественные отношения современных людей были довольно эффективны, я бы даже сказал, пугающе эффективны, и, если разобраться, вся суть их была направлена на сохранение человека как вида. Я теперь куда как больше понял, почему ученые назвали нынешнее общество именно родоплеменным: базовой ячейкой тут был именно род (как несколько расширенная семья), а группа родственных семей (на уровне двоюродной родни) составляла племя. И внутри племени были свои (и очень все же непростые) взаимоотношения, но были и межплеменные отношения (в частности, направленные на «сохранение генетического разнообразия»). Но межплеменные отношения включали в себя и решение некоторых вопросов относительно мирным путем – и для таких случаев тут появился (очевидно, уже довольно давно) «институт вестников».

Чаще человека, появившегося на территории чужого племени, просто убивали – но было и исключение: вестника-гонца уже убивали далеко не всегда и никогда не убивали сразу. А задачей такого вестника было донесение какой-то важной (по мнению его пославших) информации руководству другого племени. И вот вестнику позволялось не только заходить на чужую территорию, но и обеспечивать себя на этой территории едой (то есть он мог и охотиться в меру, и дикоросы собирать), и его довольно часто (хотя и не всегда) с миром отпускали обратно туда, откуда он пришел. Тут были в ходу даже специальные знаки того, что человек как раз таким вестником и является (в частности, он на виду носил некие знаки, вроде тотемов своего племени), и его – даже если люди заставали за занятием, которое для других людей считалось подлежащим смерти браконьерством, просто провожали к руководству. Так, например, старик, посланный «задонцами», таким вестником и был – и задонцы знали, что если мои отвечать просто не захотят, то старика спокойно и убить могут, поэтому и отправляли вестниками как правило людей не особо для племени значимых. Но все же чаще люди предпочитали решать вопросы путем переговоров, ведь наиболее частыми вопросами были «обмен генетическим фондом» и… торговля.

Денег сейчас еще не было, а вот торговля – хотя и довольно странная – имелась и в чем-то даже процветала. Хотя предметы торговли лично у меня вызывали удивление: народ тут обменивался «предметами искусства» в основном. Что было понятно: продукты сейчас долго хранить не умели, меха (то есть шкуры) при мясной диете у всех в изобилии запасены были – а вот вырезать из кости какую-то фигурку было непросто, да и не каждому такое искусство было дано. Но отдельные умельцы все же существовали – и это должно было помочь мне в наборе гастарбайтеров: вестника, идущего с тотемом не в виде чучелка, а в виде резной фигурки, практически никто и никогда не трогал. Так что я «проявил креативность» и хотя в плане искусства вряд ли продвинулся дальше мастерства ребятенка из младшей группы детского сада, мой уровень все же приближался к достижениям высшего мастерства нынешних художников, а, возможно, и превосходил его – так что когда я вырезал несколько «барельефов», долженствующих изображать котиков (двух, сидящих рядом), то внезапно в деревне появилось довольно много желающих «поработать вестниками».

Работа, конечно, все же несколько рискованная, но чаще она приносила определенные «дополнительные плюшки»: я все же давал «вестникам» новенький «монгольский» лук, а еще довольно нередко вестники возвращались домой в сопровождении новой девицы. А чем больше у мужчины здесь было жен, тем выше он оказывался по статусу в своем племени. Вот интересно: женщины тут за людей почти не принимались, как только она теряла способность рожать детей, то мгновенно переходила в статус «ходячей консервы» (поэтому старух тут вообще, по моему, не было) – но мужчин было меньше, мальчики еще в юности чаще помирали, а женщины рассматривались как «статусный бонус» потому, что могли рожать детей. А много детей – это и семья побольше, жизнь (чисто теоретически) посытнее…

Впрочем, лук тоже играл важную (а возможно, и решающую) роль: луки я им сделал, конечно, «одноразовые» (то есть с клееными дугами, но от влаги мне их пока защитить было нечем и они вряд ли бы больше пары лет могли прослужить), но даже с таким ту же птицу добывать было много проще, а еще я с луком и пять стрел с железными наконечниками посланцам подарил. Да, стрела даже меньше лука служила – но саму стрелу они и сами сделать могли, а вот наконечник – точно нет. А с железным наконечником можно было и небольшого подсвинка подстрелить…

«Весть» я с этими ребятами послал простую: разноцветные котики готовы взять под свое покровительство «много семей», но они сами сначала выберут, кто им подходит – и желающие могут попробовать «пройти отбор», для чего им следует придти на землю котиков. А все прочие не должны мешать таким желающим к котикам пройти – и вроде бы это сработало: тут действительно возникло что-то вроде религии, в которой мифические «разноцветные котики» были «главными покровителями людей».