Медвежий Кряж. СЕРЕБРО-НОЖ - Елена Владимировна Ляпина

проникло в мой сон и, нарастая темным туманом, вырвало из дремоты. Я открыл глаза и посмотрел на Анну, мы лежали вместе на толстой перине, расстеленной на полу возле печки. Во сне Анна раскуталась из пухового одеяла, уткнулась носом в подушку и спрятала под неё руки.

Вчера я немного переживал из-за того, что боялся, что вдруг ей не понравится мой дом, ведь она привыкла к другому, к более комфортному жилью. Но ей всё понравилось, она с восторгом осматривала старинную печь и предметы обихода, посмеялась над стопкой валенок, торчащих с полатей. Перед сном мы даже выпили с ней парного молока, которое мне вчера вечером принесла соседка и оставила банку возле двери. Я нагнулся и поцеловал Анну в нежную кожу между лопатками, теплую ото сна и вкусно пахнущую, она что-то пробурчала, и так и не проснувшись, потянулась ко мне и обняла.

Внезапно резкий порыв ветра ударил в окно так, что звякнули и задрожали стекла. Но этого ему показалось мало, он стал набрасываться на мой дом, как дикий зверь, даже сквозь толстые стены я чувствовал его напор, слышал, как он рвет и мечет снаружи, будто злится, что не может войти. В следующий порыв ветра мне померещилось, что по крыше прокатились железобетонные трубы, и почти угасший огонь в печке поднялся и загудел. Перевернулись страницы в раскрытой книге, что Анна оставила на полу, когда перед сном листала свод заклинаний, и меня вдруг охватила непонятная тревога.

Я осторожно высвободился из теплых объятий Анны и поднялся с постели. Подбросив ещё дров в топку, я схватил трусики и подошел к окну, отодвинул штору и выглянул на улицу. Мир изменился до неузнаваемости. За каких-то пару часов снегу намело столько, сколько не наметает в январе в хорошую бурю. Огромные сугробы поднимались до самого карниза, сосны и ели укутались в пуховые белые шубы, из-за метели даже не видно было гор. На горизонте, где небо соприкасалось с землей чернела сама мгла, и этот мрак прорезали красные мерцающие огоньки – так горят глаза керберов с затонувшего острова.

Страх холодной липкой змейкой пробежал у меня по спине. Я быстро надел боксеры, распахнул створки, забрался на подоконник и высунулся наружу, чтобы притянуть к себе тяжелые деревянные ставни. Они запирались только изнутри, чтобы снаружи никто не смог открыть их. Ветер, почувствовав наконец возможность, стремглав ворвался в мой дом, обдал меня волной ледяных иголок, надул парусом шторы и пустился в разгул по моим владениям. Громко зашелестели страницы старинной книги, ещё пуще заревел огонь в печной трубе, Анна проснулась и приподнялась. Она взяла в руки смартфон и экран осветил её сонное лицо, длинные взъерошенные волосы красиво упали на её голые плечи.

– Третий час ночи, что ты делаешь? – спросила она, закутываясь в одеяло.

– Анна, одевайся скорей, ищейки с острова здесь, – крикнул я, потому что не мог просто сказать, мои руки до боли заледенели, когда я пытался сомкнуть ставни, чтобы задвинуть засов.

– Керберы? – удивленно переспросила она. Я кивнул, и она стала беспомощно оглядываться в поисках своей одежды. – Почему они здесь?

Я наконец-то задвинул засов, спрыгнул с подоконника, проверил крепко ли заперто, затем закрыл рамы на шпингалет.

– Думаю, что они почувствовали то заклинание, которые мы совершили, и, кажется, мы вляпались в темную энергию и связали себя с Назаровым. Теперь они охотятся и за ним, и за нами, – предположил я, натягивая джинсы и худи. – Одевайся, а я попробую защитить наш дом.

Я быстро отыскал в карманах учебных брюк магическую свечу Макара, которой вчера очерчивал охранный пояс вокруг отцовского дома. Подбежал к полатям, выдернул из стопки валенок огромные дедовы катанки, при этом уронив на пол несколько пар, и, быстро нырнув в них, выскочил наружу. Ледяной ветер мгновенно забрался мне под худи, обжег горло, и я поежился, но возвращаться за курткой не стал, некогда.

Я засунул свечу тупым концом без фитиля в сугроб, снег мгновенно оттаял до самой земли, и я повел линию вокруг своего дома. Я кожей чувствовал, что ищейки уже близко, но не тратил время на то, чтобы оторваться от дела и посмотреть на горизонт. Ветер свистел и трепал мое худи, демонические собаки завывали всё ближе и ближе, мои руки совсем окоченели, но я не отступал, выводил заветный круг, который должен был защитить нас. Другого способа закрыться от керберов я не знал, мои магические огненные шарики были бесполезны против собак, которые наполовину состояли из огня.

***

Арсен велел мне одеваться, а сам выбежал за дверь. Он сказал – «защитит НАШ дом», а не – «мой дом», и у меня от этого затрепетало сердце.

Ещё в растерянности и плохо соображая со сна я не сразу нашла свою одежду. Затем бегом натянула всё на себя – нервничая и в темноте, я еле-еле попала в рукава водолазки. Арсен так и не вернулся, я посветила фонариком от смартфона, увидела на приступочке печки спички и зажгла свечи. Мой взгляд упал на книгу из дома Арсена, которую я читала перед сном, но сейчас она была раскрыта на совсем иной теме, нежели я оставляла вчера – в неровном свете свечей на меня смотрел зловещий рисунок кербера.

Я мигом подскочила, я не могла сидеть дома, не зная, что происходит снаружи. Накинув куртку, я сунула ноги в валенки, которые Арсен уронил с полатей, выскочила на улицу и тут же вскрикнула, провалившись в сугроб. Я никак не ожидала, что так сильно заметет за пару часов. Колючий ветер мгновенно набросился на меня, будто только того и ждал, когда я выйду. Налетел ураганом, растрепал волосы, закидал снегом, что даже пришлось накинуть капюшон и затянуть шнурки.

В шаге от входной двери между сугробами в глубокой проталине темнела полоса, уводящая за угол дома. В снегу ещё были видны запорошенные следы от валенок Арсена, тогда как полоска земли оставалась неприкосновенной. Снежинки вмиг таяли, лишь только залетев туда. От защитной полосы веяло теплом, она шла вдоль всей избушки и пропадала за следующим поворотом. Я вернулась обратно и заглянула за противоположный угол, ожидая увидеть Арсена, возвращающегося ко мне, но его там не было.

Сердце мое екнуло и провалилось куда-то глубоко-глубоко. Бушующая снежная буря накинулась с новой силой, наметая снега чуть ли не до самой крыши. Ярко-алые мерцающие огоньки, прорезая тьму и метель, приближались с огромной скоростью, и вскоре я смогла разглядеть уже и самих собак. Назаров не соврал,