Тайная миссия "Нибелунг" - Сергей Фомичев

сегменты на фабриках и стаскивают к стапелям, где роботы-паучки собирают из них прочный корпус, оставляя место для люков, ворот ангара, стыковочных узлов и технологических отверстий.

Шаттл приблизился к стапелю, где пока только формировались контуры будущего шнелльбота. Сооружение оказалось не таким грандиозным, как представлял себе Фроди и состояло лишь из небольшого модуля, обеспечивающего подруливание и ориентацию в пространстве строящегося корпуса. При сборке конструкции в невесомости не возникало нужды в подпорках, кильблоках, слипах, канатах.

— Когда прочный корпус будет готов, его отбуксируют к верфям, пристыкуют и будут наполнять содержимым.

Шаттл подлетел к модулю похожему на огромный бублик или кольцо с алмазом.

— Это производство панелей контура. Формой они похожи на сегменты прочного корпуса, те же тюбинги и лепестки, но их выращивают как монокристалл в динамической газовой среде, проще говоря, в сверхзвуковом потоке разогретого газа. Вот в этих огромных орбитальных торах. Технология сложная, требуемые допуски в несколько нанометров, нам такие самим такое производство не воссоздать, а производительность купленных агрегатов ограничена.

Они вернулись на главную станцию верфи и прошли во вращающийся сегмент, где установилась сила тяжести.

— То есть, ваше величество, дела обстоят следующим образом, — закончил Джонсон знакомство с производственным процессом. — Если у вас в наличии определенная кучка деталек, вы не сможете собрать два корабля вместо одного. Вы даже не сможете собрать два маленьких вместо одного большого. Конечно, прочность рассчитана с большим запасом и мы могли бы наделать больше люков и технологических отверстий, сэкономить так сказать, тюбинги, но поверьте, это не выход.

— То есть расшить эти узкие места не выйдет?

— Только сокращая время профилактики. Но как я уже говорил, это не даст слишком большой выигрыш.

— А если позаимствовать с других кораблей? — предложил Фроди.

— Каким образом?

— Вы сами говорили, что у нас десять тюремных корпусов простаивают без дела. Пока вы переоборудуете их в крейсера пройдет много времени. Что если вы разденете их, чтобы укомплектовать панелями новые эсминцы?

— Это решит проблем панелей контура, — согласился Джонсон. — Хотя и обойдется недешево. Но тюбинги прочного корпуса мы с них взять не сможем. Это все же разные конструкции, хотя и похожих проектов. Нельзя порезать старый корпус, чтобы собрать из кусков новый корабль.

— Так ли важны для шнелльбота все те параметры, что вы перечисляли? Ведь он предназначен для неожиданного удара и прыжка. Если заменить губчатые тюбинги обычными стальными, что изменится?

— Ну, во-первых, придется пересчитывать всю конструкцию. Даже если мы возьмем точно такую же прочность, толщина, а значит и геометрия будет другой… фактически это будет новый проект, с повторением всего процесса разработки и испытаний.

— Значит вам будет чем заняться на досуге.

— Да, сир. Но я бы не рассчитывал на быстрый результат.

— Что до остального, то мы постараемся расшить узкие места на месте, извините за тавтологию.

Они спустились с небес на Барти. И сменили шаттл на атмосферный бизнесджет.

Вычислители, приборы, электронные компоненты, лазеры, фильтры, биологические модули и много чего ещё, проще было производить на поверхности, где есть гравитация, а работники живут в не столь экстремальных условиях.

Большая часть наземного производства расположилась в двух новых городах, предусмотренных памятными реформами. К вопросу их возведения с самого начала существовало два различных подхода. Поставить новые города на столичном меридиане, чтобы большая часть населения планеты жила в одном ритме, или же распределить города на широте Милады в других часовых поясах, чтобы дать толчок региональному развитию. Вторая точка зрения возобладала не в последнюю очередь благодаря активной позиции министра Кречмана.

Поэтому один город поставили в десяти часовых поясах к западу от Милады, возле дамбы на реке Австер. Его архитектуру скопировали с Амстердама и название он получил похожее — Австердам. Дамба позволяла регулировать уровень воды и наполнять каналы, которые, за неимением морской торговли на парусных судах, выполняли чисто декоративные и рекреационные функции.

Второй город поставили в десяти часовых поясах к востоку, на реке Аквилон. И он получил название Форт Аквилон, а его застройку скопировали со старой Праги и некоторых других городов Европы.

Разумеется, все промышленное производство в обоих городах убрали под поверхность или замаскировали под средневековые здания. Это обошлось казне в кругленькую сумму но дело того стоило. Помимо прочего, неожиданно увеличилась сеть авиационных маршрутов. Так как каждый город теперь был связан с тремя другими. В первое время это чуть не вызвало коллапс аэропорта Милады, который и без того обеспечивал большую часть полетов на орбиту. Пришлось строить еще одну полосу и расширять терминалы.

На бизнесджете Фроди с Джонсоном и Кинардом посетили все старые и новые предприятия. Хотя король мало разбирался в технологиях одно его присутствие заставляло инженеров и техников шевелить мозгами. А чтобы ему не навешали лапши на уши, у короля под рукой имелись главный конструктор и заместитель начальника штаба флота по технике и вооружениям.

Лишняя гайка там, лишний сердечник, изменение программного обеспечения, сокращение срока профилактики, установка дополнительного оборудования в узких местах — шаг за шагом они выискивали потенциал, для увеличения производства. Но главным результатом их рейда стала группа креативных людей, которых король сразу же наделял титулами Советников, и создал из них нечто вроде кризисного центра с задачей расширения производства и расшивки узких мест.

Король вернулся из очередного путешествия усталый, но довольный проделанной работой.

Во дворце его уже ждали. Едва он залез в мраморную ванну, чтобы смыть пыль дорог, трудовой пот и чужие запахи, как коммуникатор ожил.

— Ваше величество, делегация дворян Новой Австралии, — доложил камергер.

Дворяне Гебо давно просили аудиенцию, но Фроди все было недосуг. Война и подготовка вооруженных сил поглощали все его время, а как назло, половина людей, с которыми он мог бы разделить ответственность, шлялись по дальним мирам в поисках подходящей невесты.

— Подождите минуту, Гулдинг.

Фроди зажал нос и погрузил голову в воду с ароматной пеной. Сосчитав до ста он вынырнул.

— Я приму их, Гулдинг, — возобновил он связь. — Прямо сейчас. В… зеленом кабинете.

Фроди выбрался из ванны и сразу ощутил тяжесть тела, словно только что покинул зону невесомости на станции с модулем вращения. Набросил на себя халат, раскрашенный под узор сетчатого питона, и оставляя на полу мокрые пятна босыми ногами, прошлепал в зеленый кабинет.

По сути это была оранжерея. В бочках, кадках, горшках здесь росли тропические растения. Они закрывали стену, вились вдоль колонн, иногда сплетаясь