Обратный отсчет: Равнина - Токацин

— Их близко не пустят. Они там, под воздушной стеной. Её ветром не унесёт. А высунутся — им же хуже. Мастер Дим-мин…

— Да-а, — несколько аборигенов недобро ухмыльнулись. — Будет много мяса! А почему мастер Кен-нен…

— Тихо! — прикрикнул один из Скогнов, покосившись на молчаливого Гедимина. — Вот никогда о нём не скажешь, слышит он или нет…

Сармат старательно делал вид, что ничего не слышит, и нелепо ухмылялся в респиратор. Холодный обруч на груди почти разжался, внутри потеплело. «Готовятся к торгу. Собираются завтра… Что опасаются, это ничего. Главное — согласились. Если кто-то сорвёт нам дело, своими руками придушу.»

…Скогны ушли. Гедимин, сам себе не веря, оглянулся на закрытую заслонкой «камеру охлаждения». Впервые Скогны согласились оставить что-то остывать в цеху, не вытаскивая сразу на холод. Сэта оставлять горелки не стали, но завернули в одежду и прижали к себе — жар их тел замедлял остывание.

— Ты, мастер Хеттийиррн, мрачен сегодня, — осторожно заметил их предводитель, когда Гедимин убирал защитное поле. — Это из-за ран Хетпу, или Джагулы набрались наглости…

Сармат качнул головой.

— Вепуату легче. Выздоровеет. Кочевники… — он поморщился. — Вроде они сидят тихо и всему подчиняются. Но всё равно…

— Никому не будет спокойно рядом со Джагулами, — согласился Сэта. — Плохие соседи. Помни — Шакха ждёт твоего призыва. Одна искра — и молния Шакхи приведёт воинов.

Гедимин благодарно кивнул. В этот раз почти удалось улыбнуться.

— Скогны готовятся к тор… мене, — сказал он. — Может, соберутся уже завтра. Когда посветлеет. А вы?

— Стеклянной скорлупы собрано достаточно, — сдержанно ответил Сэта. — Посмотрим, что будет у них на обмен. Когда ты рядом, карлики, может, удержатся от подлостей. Не огорчат тебя и мастера Хетпу.

…Над Элидгеном светало. Гедимин покосился на часы. «Долго провозились. Пока соберу рабочих — останется часа четыре. Занесёт пещеры песком, ещё два-три дня — будет сплошная Сахара.»

Он выглянул из-за шатра. Кенен Гварза стоял у лагеря кочевников. Под куполом, кроме котлов, появились навесы на опорах; какой от них прок, если стоянка под общей крышей, а тепло они не удерживают, Гедимин так и не понял. Под них стащили раненых — тех, на ком было много повязок и фиксаторов. Остальные сидели снаружи и ели. Четверо Джагулов под прицелом плазмомёта черпали из котла дымящийся отвар и вливали в разинутую пасть сааг-туула. Зверь лежал немного по-другому, и защитное поле теперь удерживало его в другом положении.

— Гвар… Кенен, — окликнул Гварзу Гедимин, выбираясь из-за шатра. — Нужны рабочие на песок. Хотя бы четыре десятка.

Он краем глаза видел, как Джагулы вздрагивают, опускают посуду и разворачиваются к нему. Все, как по команде, прижали уши. Гварза покосился на них и странно ухмыльнулся.

— Постой тут. Приведу.

Гедимин переложил сфалт на плечо и развернул сопло к сааг-туулу. «Интересно, как „трилобиты“ пережили драку?» — мелькнула в голове нелепая мысль. «Хорошо, Вепуат в карантине. Сейчас бы лазил по панцирю, всюду совал нос…»

— Испепелитель, — услышал он громкий шёпот из-под купола. Двое Джагулов, прижав уши, выглядывали в проём.

— Почему всё-таки он того, второго, не позвал? — Джагул, не поднимая руки, выгнул кисть, указывая на что-то отдалённое.

— Благодари богов, что не позвал, — прошептал второй, глядя на дальний купол реактора. — Тот не стал бы разбираться в племенах. Лежали бы сейчас пеплом — и мы, и Ур-согганы, и Ур-дзууги.

— Ур-согганы эту ночь нескоро забудут, — Джагул широко ухмыльнулся, показав клыки. — Даже если их зверь не подохнет в пути. И Ур-дзууги тоже.

— Выживет, — мрачно сказал второй. — Черепа у них прочные. Вот если бы в бок, под третью лапу…

— У чёрных панцирей нет сааг-туулов, откуда же им знать? — первый покосился на Гедимина и подался назад. — Испепелитель ведь не знает нашей речи? Только пернатый панцирь знал?

Земля качнулась. В миске ближайшего Джагула плеснулось варево, и кочевник быстро поднёс её ко рту. Когда встряхнуло ещё раз, там уже оставалось на дне. Гедимин, рефлекторно растопырив пальцы на ступнях, быстро огляделся по сторонам. Последний подземный толчок был ещё слабее — просто на секунду стала ненадёжной опора под ногами. «Всё? Кажется, всё,» — думал сармат, глядя, как кочевники подбирают миски, на время землетрясения воткнутые конусовидными донцами в гравий. Поверхность снова стала надёжной.

«Значит, их гоняли двумя племенами,» — Гедимин поискал взглядом пару Джагулов, но у выхода из купола уже никого не было. «Испепелитель… Придумают, тоже мне… А про третью лапу надо запомнить.»

— Кет! — окликнул его угрюмый Гварза. — Можешь идти к шахте. Первый десяток уже на подходе. Всё тихо?

Гедимин кивнул.

— Не знаешь, почему их пытались убить? — тихо спросил он, надеясь, что говорит не по-Джагульски — переключение с языка на язык происходило само по себе, по не вполне понятным алгоритмам. — Они говорят о двух враждебных племенах…

Гварза пожал плечами.

— Официально мы с ними ещё не общались. Но, думаю, к вечеру дозреют. Если раньше все эти Ур-дзагганы не сбегутся к холму. Слишком много тут собралось всяких беженцев.

Он выразительно покосился на горячий цех. Гедимин сощурился, но промолчал. «Дело говорит. Один тихий Сэта — ещё куда ни шло. Но полторы сотни кочевников…»

… — Всё, — Гедимин, поставив лебёдку на стопор, бросил пустые мешки в ещё свободный отсек. Их оставалось всё меньше.

— Теперь разбираем подъёмник? — Эгнаций оглянулся на сооружение над шахтой. Там, как и внизу, уже никого не было — последнюю смену филков подняли вслед за последней партией мешков. Земля всё-таки качнулась — на их удачу, не на подъёме, а через пару секунд после того, как они отошли от колодца. Крюк на тросе мотнуло на метр в сторону, но ни до чего ценного он не долетел. Второй толчок чуть усилил качание «маятника», но на этом всё