Где моя башня, барон?! Том 3 - Антон Панарин

— Валёк, я ушёл. Если возникнут проблемы силового характера, звони. Мигом примчу. Если решат ограбить, отдавай все деньги и не геройствуй. Новые заработаем, а вот второго делового партнёра я найду с трудом, — пошутил я, но компаньону шутка явно не понравилась. — Да не напрягайся ты так. Всё будет хорошо.

Хлопнув друга по плечу, я отправился в СОХ.

* * *

Благовещенск, поместье Мышкина, в это же время

Мышкин расположился в кресле, закинув ноги на стол, а в его руках шелестели страницы книги под названием «Дуэли. Основы тактики ведения боя». Он сосредоточенно вчитывался в каждое слово и переворачивал страницу после того, как дважды прочёл каждое слово.

— «Чередуйте атаку с защитой», — раздражённо пробубнил он себе под нос. — Для кого эта книга? По ней учат пятилеток?

Он дочитал книгу до середины, и пока никаких новых знаний он не получил. Тем более книжка казалась ему бредовой. Но бросать чтение он не собирался.

Евгений Александрович был убеждён, что даже в самой тупой книге есть хотя бы одна ценная мысль. В этой же книге он искал то, что точно приведёт его к победе.

Да, против него малолетний щенок. И за плечами у Мышкина куда больший опыт, чем у этого пацана. Вот только у того наглеца есть неоспоримые преимущества. Он молод, нагл и безрассуден, а это опасные сочетания. Кто знает? Вдруг этот сопляк одарённый?

Если это так, то исход боя становится сложно предсказать, ведь Мышкин не так давно сам едва не погиб на арене, когда недооценил противника. А случайные сюрпризы бывают как приятными, так и не очень. Зачем рисковать? Тут только трезвый расчёт и уверенность в своей победе.

Мышкин считал дни до дуэли с нетерпением и тревогой. Хотелось побыстрее прикончить наглеца и обелить своё имя. Хоть оно опорочено и справедливо, но смерть парнишки всё исправит.

В то же время Евгению Александровичу было тревожно и хотелось, чтобы до дня дуэли оставалось больше времени, чем на данный момент. Тогда бы он мог ещё потренироваться, прочитать десяток книг по тактике ведения боя. Попрактиковаться в магии, в конце концов. Напитаться уверенностью в собственных силах. Но время неумолимо таяло.

В дверь постучали, вырывая Мышкина из размышлений. Это был Демьян, дворецкий. Мужчине слегка за сорок, уставший взгляд, скрюченная спина.

— Евгений Александрович, разрешите доложить? — спросил Демьян и поклонился.

— Я занят! — по инерции рявкнул Мышкин и, покачав головой, сказал: — Говори, только быстро.

— Ваше сиятельство, из Хабаровска перестали поступать выплаты.

— Совсем? — нахмурившись, спросил Мышкин.

— Совсем, — кивнул дворецкий. — В Хабаровске разгорелась война между бандами, в связи с чем и прекратилось поступление средств. Все заняты собственным выживанием. Началась анархия. Продолжает платить только Крапивин, но и его бои приносят на порядок меньше, чем в прошлом месяце.

— Какая к чёрту война банд? Эти псы сидят у меня на цепи. Они даже рот без моего разрешения боялись раскрыть. Что там вообще происходит? — зло прошипел Мышкин. — Как всё это не вовремя.

Подумав секунду, он продолжил:

— Впрочем, сейчас это не важно. Я скоро убью сопляка, а после приструню разгулявшуюся шпану. Пока пусть сами справляются. Самые тупые дворняги передохнут, останутся лишь только те, кто заслуживает моего внимания, — Мышкин снова посмотрел в книгу и равнодушно бросил: — Оставь меня.

— Как пожелаете ваше сиятельство, — Демьян поклонился и тихонько закрыл за собой дверь.

— Твою мать. С появлением этого малолетнего ублюдка всё пошло наперекосяк, — прошипел под нос Мышкин. — Ну ничего, ещё восемнадцать дней, и всё закончится.

* * *

Тренировка выдалась потная. Куча спаррингов, занятия с железом, а потом ещё десятикилометровый забег. Никитич гонял нас до самой темноты. А когда мы начали валиться с ног, он заставил нас отжиматься. Недолго. Каких-то жалких полчаса, и мы свободны.

— Изверг… — Васян тяжело выдохнул и рухнул на пол спортзала.

— Если у тебя остались силы, чтобы огрызаться, то можем продолжить тренировку, — усмехнулся Гвоздев, нависнув над охотником.

— Не, не, я молчал, — выставив перед собой руки, пробормотал Васян.

— Тогда тренировка окончена. Все свободны! — Гвоздев хлопнул в ладоши и перевёл на меня очень напряжённый взгляд. — Свободны все, кроме Авдеева.

— Егор Никитич, а я-то чего? Тренировался не хуже остальных, — возмутился я, понимая, что уже стемнело и мне пора в гости к воронежским.

Подкинуть дровишек в костёр войны не помешает, тем более что Тесак ещё не высунул свою крысиную морду.

— А мы тренироваться и не будем, — объяснил Никитич. — Разговор есть.

Глава союза выпроводил из спортзала последних охотников и запер дверь. Подошёл ко мне поближе, пристально уставился на меня. Казалось, что его слепой взгляд смотрит прямо в душу, пытаясь выведать все мои секреты. Вот только не было у меня желания что-то утаивать от старика, разве что всякие мелочи вроде перерождения в этом мире и прочего.

— Владимир, я заметил, что ты каждую ночь куда-то уходишь. Понимаю, дело молодое, а вокруг много красивых девиц, — смущённо начал Никитич. Говорил он по-отечески, чем вызвал широкую улыбку на моём лице. — Да не скалься ты, дурень. Я ж о тебе пекусь.

— Егор Никитич, я уже большой, можешь про пестики и тычинки не объяснять, — хохотнул я.

— Дурак. Я тебе не об этом говорю, — покачал головой Гвоздев и попытался отвесить мне щелбан, но я ловко увернулся. — Шустрый, зараза, — хмыкнул он и продолжил: — Тесак решил подмять под себя весь город. И в этом переделе собственности погибнет очень много чело… — Никитич замялся, видя, что я давлюсь от смеха. — Хрена ты скалишься? Я что-то смешное сказал?

— Егор Никитич, помнишь, я говорил, что решу проблему с железнодорожниками? — спросил я и показал значок в виде железнодорожных путей. — Ну так вот, я прислушался к твоим словам — «Володька, настоящий охотник должен решать проблемы не только силой, но и головой!», — попробовал я спародировать главу СОХ, но тут же схлопотал затрещину.

— Не кривляйся, — задумчиво сказал Никитич и, несколько секунд помолчав, спросил: — Правильно ли я понимаю, что это ты развязал эту бойню?

— Всё так. Пусть грызут друг другу глотки, — оскалился я. — Чем меньше уголовников останется, тем легче будет дышать простому люду.

На лбу Никитича вздулась вена, ещё две пульсировали на шее. Старик сжал кулаки, и казалось, что ещё немного и он врежет мне. Но этого не случилось.

— Знаешь. Я привык охотиться на чудовищ. Работа простая и опасная, зато ты всегда знаешь, кто твой враг. А в городе не всё так очевидно, — принялся объяснять Гвоздев. — Вроде обычный человек перед тобой, а через