Русская Америка. Сухой закон 3 - Михаил Дорохов

А в ладони Мато возникла длинная полоса закалённой стали — охотничий нож с рукоятью из пожелтевшей лосиной кости. Подарок покойного отца. С этим ножом по здешним лесам бродил и его дед.

Индеец не бросился слепо в атаку. Он пошёл по кругу, превратившись в сгусток напряжённых мышц, выискивая слабину в защите громилы. Ему показалось, или убийца слегка приседает на одну ногу? Может, его ранили в той ночной перестрелке у завода?

Манфилк, тяжело дыша, попытался вскинуть висевшую на ремне винтовку. Но индеец был стремителен, как рысь. Мато нырнул в сторону, с замахом ножа уходя с линии огня, и его лезвие бритвой рассекло рукав толстого полушубка. По ладони душегуба-сектанта потекла красная струйка. Джордж взревел от ярости и боли. Он отступил, задев прикладом небольшую этажерку. Та с грохотом рухнула, засыпав пол осколками посуды.

В комнате, заставленной мебелью, «винтовка-весло» громилы оказалась очень неудобной. Индеец бросился вперёд, и здоровяк чудом увернулся, отбив цевьём выпад ножа.

На миг в маленьких глазках Манфилка мелькнуло осознание. С животным рыком он отбросил оружие и выхватил из-за пояса свой нож. Клинок был похож скорее на тесак мясника: массивный, с широким клинком, идеальный для рубки, а не для фехтования.

— Грязный мохок!

Танец смерти закрутился посреди зала. Снаружи трещали выстрелы, но здесь пела только сталь. Джордж рубил, как дровосек — мощно, топорно, сжигая силы. Он проломил лезвием дверцу шкафа, пытаясь дотянуться до Мато. Индеец был его тенью. Он не блокировал удары, он их уводил, отступал, заманивал. Его нож работал как скальпель: быстрый тычок — и на щеке Манфилка распустился красный цветок; молниеносный взмах — и на его предплечье появился глубокий порез.

— Я выпотрошу тебя, червяк! — взревел сектант.

Мато видел, как тяжёлое дыхание противника сбивается, как его движения становятся все более грузными. Джордж нанёс очередной удар, в который вложил всю злость…

Но там, где мгновение назад стоял мохок, оказалась пустота, а тесак с глухим стуком вонзился в косяк двери. Громила рванул его, пытаясь высвободить клинок, но сталь засела намертво.

Это был тот миг, которого ждал индеец. Молниеносный выпад с сильным замахом, и лезвие его ножа ушло полностью в бок соперника. Тот зарычал и бросил попытки вытащить тесак. Джордж попытался обхватить руками индейца. Но Мато вывернулся и нанёс второй боковой удар. Со всей силой, на которую был способен.

Нож вошёл в шею в области яремной вены. Манфилк вытаращил глаза и попытался ладонью нашарить руку противника, сжимающую нож. Он неловко заграбастал воздух уже плохо слушавшимися пальцами и рухнул на пол. Мато пропустил мимо падающее тело, отпустив рукоять клинка. Затем присел над поверженным врагом и вытащил лезвие.

— Больше ты никого не скормишь своим медведям…

* * *

Грузовик медленно шёл вперёд. Даже если кто-то и хотел попасть под его колёса — у него бы не получилось. Наваренные листы железа были так низко, что пришлось бы пролезать под ними. Края даже «срезали» верхушки некоторых сугробов. А наклон Мишка выверил так, что хоть кидайся на импровизированный заслон, хоть прыгай — всё равно скатишься обратно.

«Певчие» держались недолго. Их строй распался. И тут же послышался крик:

— Всё в «Ковчег»! Пророк ждёт вас! Мы задержим их.

— Мэл сказал бежать к «Ковчегу» — заорал кто-то из сектантов в «цепи».

Я успел мельком увидеть посередине улицы голосившего паренька. Он поднимал свой «Винчестер». Распоряжение Пророка доставил именно он. Я еле увернулся и спрятался за «броню». Пуля высекла несколько искр из стального листа, торчащего над кабиной, и, скорее всего, ушла вверх, отрикошетив.

«Живой» заслон сломался, и люди побежали вглубь селения, утягивая за собою детей.

— Стоять! — надрывался в отчаянии Волков, но они и не думали слушаться чужака-еретика.

Паренёк же, принёсший вести от Пророка, уже нырнул за колодец и палил по нам оттуда. Впереди, метрах в тридцати, с соседнего чердака раздались выстрелы, и мы с Волковым вдарили туда с двух стволов. Завязалась перестрелка. Перезаряжаясь, я обернулся и увидел, как по проторённой колее несутся автомобили полиции.

Огонь моих людей с опушки леса не прекращался, не давая никому высунуться в крайних домах. А за крышами построек, в стороне усадьбы уже занимался дым.

— Не успеем! — прокричал я.

На балконе показалась фигура с дробовиком в руках и где-то на подсознании мелькнула как холодная игла мысль: это по мою душу!

Выстрел винтовки и сектант перевалился через перила, выронив своё оружие. Спасибо Гарри или Семёну. Неважно кому. Главное, что нас страхуют.

— Надо быстрее пробиваться вперёд! — заорал я на ухо Волкову.

— Сейчас подкрепление прискачет! — в запале махнул он на Фордики полицейских.

А я с тоской посмотрел на дым впереди. Скорее всего, уже подпалили сырую солому вокруг усадьбы. Пуля взвизгнула где-то рядом. Мы с Ильёй, не сговариваясь, поднялись над «бронёй» и выпустили несколько зарядов из дробовиков в сторону укрытия противников.

— Лексей, там баррикаду сооружают! — зло выдал Волков.

Я выглянул из-за борта Доджа. Точно. Сектанты оказались не такими дураками. Они готовились навязать полиции затяжной бой в том месте, где крыши домов подходят близко друг к другу. Там и снайперам их не достать.

— Стёпа! — заорал я в сторону первого «бронегрузовика», — Стёпа, гони!

— Пуля пробила защиту, Лексей Иваныч! Не едет! — высунулся из кабины ведущей машины водитель. Затем нырнул обратно за оружием, и уже кувырком ушёл в снег. Он поднялся с револьвером в руках, отстрелялся в сторону сектантов и побежал в укрытие. Смелый парень! Видно, кто-то зарядил по его грузовику из армейской винтовки, раз пробил защиту и тот встал.

— Твою… Матвей! Давай вперёд. На всю катушку. Илья! Держись! Эй вы! — заорал я в сторону полиции, — Огонь по вторым этажам!

В одной из машин мелькнуло лицо Глена Диксона. Вроде бы услышал. Форды копов резко остановились, перегородив проезд позади нас. Из них с противоположной поселению стороны быстро высыпались на снег люди с оружием. Агенты бюро, полисмены. Их шквальный огонь прошёл вдоль улицы по балконам и окнам домов над нашими головами.

— Дави, Матвей!

А Додж уже набирал скорость. Клянусь, если мы выживем, я его поставлю в холле своей корпорации, если она когда-нибудь будет! Словно экспонат в музее! Сколько эта «тачанка» уже претерпела на своём веку!

— Давай, зверюга! — орал рядом Волков, в сердцах барабаня по машине. Она