Арестантка: Путь на Броссар - Нина Вайшен

Даже закралась вина, что я попросил её оставить меня одного. Принс так тянулась ко мне, а я… Прикосновения раздражали. Даже если касалась Принс. А слова… Кажется, что, если скажет кто-то что-то, и всё самообладание к черту раздушится. Не хотелось показывать никому, как я слаб сейчас.

— Майор, я хочу видеть отца, — начал я. — Скажите… куда идти? Он где-то здесь… в медблоке?

Сказать это было непросто. Я снова боялся увидеть отца мёртвым, но на сей раз крепко держал страх в узде. А что мне оставалось? Только смотреть реальности в лицо.

— Да, дальше по коридору налево. Там морг.

Сантьяго остановил на мне твёрдый взгляд, и я уцепился за эту твёрдость, потому что белый свет медотсека снова делал глазам больно.

— Понял. Спасибо.

Я быстро развернулся и направился к двери.

— Матео тебя проводит, — сказал вслед Сантьяго, и я услышал шаги за спиной.

Такие назойливые, гулкие, неприятные. Я не хотел, чтобы кто-то шёл со мной. Это лишь моё дело. Мой отец. Который умер из-за меня. Белые стены коридора давили, шаги сзади раздражали. Впереди маячил поворот налево. Из-за поворота выглядывала тень. Стоит пройти сквозь этот сумрак к двери, и он там. Если бы он был жив, просто ранен, я бы ему сказал, что смотри, я победил. Смотри, я выиграл этот бой. А он бы сказал:

«Да, Трой, ты был неплох, техника, конечно, хромает, и победил ты грязно…»

А я бы рад был этому ворчанию.

Дошёл до двери и остановился. Матео меня нагнал. И молча стоял поодаль. Я нажал на консоли сенсорную кнопку и створки открылись, открывая холодный полумрак морга. Где на столе лежало тело. Целое. Меня повергала в ужас перспектива снова увидеть тело отца отдельно от головы. Но кто-то позаботился о том, чтобы отец выглядел нормально.

— Трой, — сказал Матео. — Я останусь здесь, если что… я рядом.

— Можешь идти, я справлюсь. Что со мною будет?

— Ничего с тобой не случится, конечно. Но будет больно, — он грустно хмыкнул.

— Мне уже больно, — сказал я, попытался сделать шаг, чтобы перешагнуть порог, но не смог.

Ну что это со мной? И я вдруг подумал, что боюсь, даже не того, что он мёртв. А того, что он меня осуждает. Наверное, смотрит откуда-то сверху и думает, ну болван. Не мог стрелять точнее, бежать и соображать быстрее? Просто разочарование всей его жизни. Я ждал упрёка. Но ведь он мёртв. Он не скажет мне ничего.

Вдруг в морг вместо меня вошёл Матео. Он встал рядом с телом отца и поклонился ему.

— Здравствуйте, мистер Этнинс, — заговорил он с уважением. — Очень жаль, что мне не удалось с вами познакомиться. Я… хотел бы сказать вам большое спасибо за вашего сына. Он вытащил с каторги нашу Козу… то есть Принцессу, спас моего брата, меня спас дважды.

Я увидел, как у Матео задрожала нижняя челюсть. Она задрожала и у меня. Зачем Матео это всё говорит? Но я чувствовал, что он искренен.

— И мне больно от мысли, что меня не было рядом, чтобы помочь Трою спасти вас. Простите, пожалуйста, — продолжил он и сжал губы, унимая дрожь.

И я вошёл. Увидел бледное лицо отца. Он лежал, будто просто уснул.

— Знаю, ты винишь себя в его смерти, — сказал Матео. — Но… ты был там один. Ты спас целую станцию, Трой.

— А его нет… — тяжело выдохнул я. — Я должен был быть умнее, сильнее…

— Так и я должен был быть умнее, должен был прятаться не там. Мои руки были бы на месте, и я был бы с тобой. Мог бы тебе помочь… Понимаешь?

— Думаешь, я не виноват? — мой язык едва слушал меня.

— Зная тебя, Трой, я думаю, что ты сделал всё, что мог…

— Спасибо, — прошептал я.

— Не за что, amigo, — Матео сжал моё плечо. — Если что, я рядом.

Он медленным шагом вышел в коридор. Я сел на стул недалеко от стола, на котором лежал отец. Смотри я на него или нет, он погиб. Реальность была острой и болезненной, как осколок стекла воткнутый в сердце. И что теперь?

А теперь нужно жить дальше. Я коснулся бледной руки отца, лежащей вдоль тела. Холод его кожи неожиданно отрезвлял. Виноват я или нет, отец отдал жизнь за меня. Теперь нужно стать быстрее, сильнее и твёрже.

Романтичный наивный дурачок. Хотел немножко помочь, не замочив ножки. А вступил по самую макушку. Пора поумнеть.

Путь к справедливости вероятно всегда выслан кровью, но я должен сделать так, чтобы её было как можно меньше. Не реки. Капли. Я должен быть сильным. Иначе зачем вообще встал на эту стезю.

— Папа, спасибо, что ты прилетел, — я обхватил его ладонь и прижал к своему лбу. — Без тебя я бы не справился. И я обещаю, компания Дельта получит по заслугам. За Андромахой стоят они. — ледяная безжизненная кисть отца придавала мне решимости. — С помощью Броссара или нет, но мы освободим колонии от гнёта. Знаю, что ты этого добивался. Просто иначе… А я тебе помешал. Пап…

Папина ладонь стала влажной. Я вытер глаза.

— Мне так о многом с тобой хочется поговорить. О жизни, о политике, о маме. Откуда ты так владеешь катаной? Кем ты был до того, как стать дипломатом? Жаль, что мы мало разговаривали. Мне нужно было быть твёрже и настойчивее. Жаль, что я понял это только сейчас. Люблю тебя.

Я встал, поцеловал его в лоб и вышел в коридор, где стоял Матео, а с ним рядом и Сантьяго.

— Тебе уже можно ходить? — спросил у брата Матео.

— Да, доктор дала добро, — ответил тот и посмотрел на меня. — Готов отправить его в последний путь?

— Я шёл к вам, чтобы попросить. Давайте отправим. Вы двое и Принс. Сделаем всё тихо?

— Хорошо, — кивнул Сантьяго.

Через час отец был погружён в капсулу, а мы вчетвером стояли рядом. Принс и я с одной стороны «гроба», а Матео с Сантьяго — с другой. Крышку ещё не закрыли. Скоро папа отправится в своё последнее путешествие — в синем дорожном костюме.

Я осторожно поправил задравшийся высокий воротник. Он следил за тем, чтобы выглядеть опрятно в любой ситуации. Хотел положить ему катану в руку.

— Думаю, что он хотел бы, чтобы ты оставил её себе… — сказал Сантьяго. — Полезная вещь.

И я его послушал. Будет мне напоминанием, что, если вступаешь в бурлящую реку,