Арестантка: Путь на Броссар - Нина Вайшен

— Вы очень похожи, — произнесла Принс тихо.

Её слова были как тёплая пенная морская волна, брызнувшая на спину. Чём-то таким приятным, что я коснулся кончиками пальцев запястья Принс. Хотя она и не подозревала, как я был рад её словам и как они были мне нужны.

— А чем похожи? — спросил я, мне хотелось услышать ещё.

— Ну… цвет волос, кожи, нос и губы. У тебя только лицо более вытянутое, — сказала она.

Я взял её за руку и поцеловал тыльную сторону кисти.

— Спасибо, что ты рядом, — прошептал я, потом краем глаза заметив добрую улыбку Матео, повернулся к братьям. — И вам спасибо. Я… бы хотел вас с ним познакомить. Хотя Сантьяго успел.

Тот улыбнулся:

— Твой отец экстремально меня поприветствовал, такого знакомства у меня ещё не было. Но в целом он оказался отличным бойцом, хорошим человеком и неплохим отцом.

— Спасибо. Я хочу немного о нём сказать, — я внимательно оглядел мертвенно-спокойное лицо папы. — Он всегда много работал, и был не только главой дипкорпуса, но и постоянным членом совета при Императоре. Когда я побывал на Альфа Центавре, мы с ним говорили о том, что там происходит. Он сказал, что пытается изменить ситуацию через совет…

Я выдохнул, вспомнив тот непростой разговор, Принс крепче сжала мою ладонь. Братья безмолвно разглядывали меня своими одинаковыми карими глазами и ждали окончания моего монолога. Прочистив горло, я продолжил:

— Я ему не поверил. Сказал, что он трус, просто притворяется, создавая иллюзию деятельности. Людям на Альфа Центавра нужны решения проблем прямо сейчас, а не болтовня в совете. А между тем, освободить Принс с каторги удалось потому, что у него получилось напугать корпорацию Дельта. Из-за их просьбы Андромаха поставил визу на документах об освобождении Принс… Всё началось с него.

Принс поджала губы, разомкнула наши руки, подошла к изголовью капсулы и прикоснулась своим лбом к лбу отца.

— Спасибо вам, — сказала она ему дрогнувшим голосом. — Каждый делает, что может. Тогда что-то получается. Прощайте.

Мы все вчетвером какое-то время провели в траурном молчании. Мне казалось, что все разделяли моё горе. Может, потому, что мы стали друзьями? Я был не один.

Когда Сантьяго закрыл крышку, в сердце образовалась пустота. Отец больше никогда не посмотрит на меня ни осуждающе, как я того боялся, ни с гордостью, как я бы хотел. Но зато я им гордился. Не смотря на все противоречия.

Сантьяго начал спуск капсулы, и я, отвернувшись на секунду, увидел в дверях отсека Шёпота и Смарта. Они оба сочувственно кивнули мне.

Капсула ухнула во тьму шлюза. Мембрана из железных дисков навсегда отсекла тот отрезок времени, когда у меня был отец. Оставив меня на том куске моей жизни, где его больше нет.

Я стоял несколько минут немым истуканом. Потом нашел в себе силы посмотреть на Принс. У неё слезы стояли в глазах. Моя девочка. Я обнял её, стало легче.

Потом почувствовал странное шевеление в мыслях.

«Соединение систем завершено» — вклинилось в разум оповещение.

Сердце застучало быстрее. Что это? Неужели?

«Конь… состояние», — запросил я.

«Двигательная активность нарушена, мощность процессора задействована на 80 процентов и восстанавливается», — пришёл ответ.

Я изумлённо уставился на Смарта, а тот улыбнувшись подошёл ко мне.

— Пошёл сигнал? — спросил он, и улыбка его стала шире.

— Да… я снова его слышу, — оторопел я, и Принс непонимающе взглянула на меня. — Конь… Ты починил его?

— Почти. Работу процессора восстановил, осталось дело за малым. А ты сам что о нём знаешь?

— А что такое?

— Он такой классный, что просто неземной… — Смарт приподнял бровь.

— В смысле? — спросила Принс.

— Чтобы его починить, мне пришлось использовать… необычный материал, — он достал из кармана какой-то бесформенный камень. — Знаешь, что это?

— Нет…

— Это кусок метеорита из подпространства, который угодил нам грузовой отсек, — Смарт подкинул в руке коричневый переливающийся ком. — Я просто вошёл в свою мастерскую с этим, и системы робота начали реагировать. Я, между прочим, скупил десять различных блоков питания. И ни один не подошёл. Зато камешек… помог. Я назвал этот материал «конилий» в честь твоего робота. На днях хребет ему подпаяю, и будет бегать, как раньше.

— Конилий… — Матео усмехнувшись пожал плечами. — Это всё, на что способно твоё воображение, Смарт?

— Коня сделала моя мать, я не знаю, как… — я стоял в прострации, сердце пусть и радовалось за возвращение робота, ещё слишком ярко чувствовало смерть отца. — Спасибо…

— Марс~

Трой хорошо держался. Он уже не напоминал щенка кокер-спаниеля, который тявкал от страха. Я узнал его лучше. Как человека, способного не бросить товарища в самой критической ситуации, да ещё и выпутаться из неё. Человека доброго настолько, что аж сахар скрипит между челюстями. Трой руководствовался рафинированными идеалами справедливости и гуманизма. Неуклонно им следовал. Трусом он точно не был.

Меня иной раз раздражало, что он как-то высокомерно задирал подбородок, считая себя здесь чуть ли не светочем во тьме.

Они с Принс шли впереди меня, так осторожно, мягко держались за руки.

Пожалуй, он и был светочем во тьме. Но для неё. Принс любила его. Со мной она себя так ласково никогда не вела. Каждая наша встреча наедине почти моментально переходила в секс, будто ничего другого ей от меня было не нужно. Я на секунду вспомнил о Тардис, и подумал, что она тоже явно хотела чего-то определëнного. Ох, бедовый я мужик, все женщины хотят от меня только одного. Смешно. А Трой же наверняка девственник.

Принс с ним другая. Она стала спокойнее, рассудительнее, теплее. Это больше не безбашенная нервотрепалка. А вполне себе лидер, не масштаба Карлоса, конечно. Всё же…

И Трой её любит. Это очевидно. Он не согласился бежать с отцом. Захотел остаться с Принс, здесь, среди нас — грубиянов и террористов. Я улыбнулся. Спас Принс. Спас Матео. Спас меня. На каком-то чистом упрямстве.

— Майор, можно вас на минуту, — вдруг обратился он ко мне Трой, когда мы уже почти добрались до кубрика.

— Да, я и сам хотел с тобой поговорить, — сказал я. — Пойдем.

Принс встретила Вараху и осталась с ней. Мы с Троем прошагали через проход между кроватями в кубрике и зашли в нашу с Матео каюту.

— Что ты хотел? — спросил я, присаживаясь на свою кровать.

— Майор, я боюсь, что моя просьба может вас обидеть… — он так и остался стоять в у двери.

Я вопросительно взглянул на Троя.

— Мне просто больше не к кому обратиться… По этому поводу.