Арестантка: Путь на Броссар - Нина Вайшен

— Ты права, — он отстранился и сел на кровати, снова спиной ко мне, его голос дрожал. — Я, принимая решения, должен был понимать, что у них будут последствия.

— О чём ты говоришь? — от расстояния между нами почему-то было холодно.

— Не важно.

— Ты жалеешь, что спас меня?

— Ты серьёзно? — переспросил Трой, глубоко вздохнув.

Я не ответила. Как вообще такое сорвалось с моих губ. У него такая потеря, а я о себе и своих страхах. Он, наконец, повернулся. Сначала его взгляд был колючим, но быстро смягчился. Трой ласково потрогал рукой мою щёку. От теплоты прикосновения по шее пробежала щекотка.

— Я жалею только о том, что не достал тебя с Пегаса раньше на три года.

От этих слов стало хорошо. Сердце застучало быстрее, и я почувствовала себя невозможно счастливой и глупой.

— Ты, наверное, хочешь побыть один? — вдруг сообразила я.

За этой эмоциональной лавиной, что на меня обрушилась, мой разум работал со сбоями. Так много радости, вины, ответственности и страха.

— Если можно, — несмело сказал Трой.

— Извини. Я такая навязчивая… Бубню, пристаю к тебе, — мне удалось вынырнуть из тревоги.

Я же людей за собой вести должна, а переживаю, как ребёнок, что меня ночью не обнимают.

— Ты не навязчивая. Просто я разбит, — проговорил Трой. — И мне нужно немного времени собрать себя заново.

Хотелось сказать, давай помогу… Оставлять его, тем более, что мы только встретились, казалось мукой. Но я видела по его взгляду, что его изнутри разрывает такое горе, которое не хочется показывать никому.

— Пойду посмотрю, может, Альдо вернулся, — сказала, вставая с койки. — Я теперь важная шишка. Нужно узнать, о чем они с Биллом договорились. Не хочу что-то упустить.

Я остановилась у двери. Слишком. Слишком тяготило, что Трой будет не рядом. Хотелось поглядеть на него ещё лишнюю минуту.

— Важная шишка? — Трой удивлённо приподнял брови.

— Я теперь лицо революции, Альдо принимает меня в расчёт, — я улыбнулась, одновременно стесняясь собственных слов и напитываясь от них решимостью.

Пусть и с потерями, мы победили. Станция цела, люди живы, Трой жив. Сидит и смотрит на меня… с гордостью. Да. Да! Именно так он и смотрел, траханные звезды.

Только чертова трость на тумбочке причиняла боль. Я понимала, что, скорее всего, она принадлежала отцу Троя. С трудом отвела от неё глаза.

— Ты делаешь сильнее не только меня… — он, вставая с койки, коснулся пледа. — Принс…. Это тот самый?! Ты забрала его с «Блуждающего»?

— Конечно, — я улыбнулась. — Это моя любимая вещь. Никому его не отдам.

По правде говоря, у меня больше и не было своих вещей. Только этот плед. Трой стремительно подошёл и коснулся губами моих губ в нежном поцелуе, словно поняв, насколько мне этого хотелось:

— Я ни о чем не жалею, слышишь?

Он поцеловал краешек ушной раковины. Его тёплое дыхание на шее вводило меня в сладкий транс. Так хорошо, когда он рядом.

— Слышу, — тихо ответила я. — Пойду схожу к Альдо.

— Теперь я уже готов отказаться от своей просьбы, — Трой обнял меня, погладил по спине, и, оказавшись на пояснице, одна его рука приподняла тонкую кофту, залезла под неё, дотронувшись до кожи.

— Ты хотел побыть один, я знаю, как это нужно в такие моменты, — я оттянула его руку, ласково провела ладонью по его пальцам. — Я пойду. Расспрошу Альдо о местной политике. Когда решишь, что хватит быть одному, позови по связи.

— Принс, ты точно не обижаешься? — он внимательно заглянул мне в глаза. — Ты всё, что у меня есть. Понимаешь?

— Да всё я понимаю. Я вообще, видишь, понимающая, — я погладила Троя по щеке. — Не волнуйся. Кто-кто… а я знаю, что такое терять близких.

— Спасибо… — сказал он, когда я развернулась и направилась к двери.

— Трой~

Я коснулся трости отца, словно надеялся, что через восемь часов после его смерти она ещё сохранила тепло его рук. Темно-коричневое лакированное дерево было прохладным.

Вспомнилось, как мастерски папа владел этим оружием. Как точно он рассекал врагов. Как мало движений ему требовалось. Только с Андромахой бой затянулся.

— Кем же ты был папа? Участвовал в подпольных боях? — спросил я вслух.

Хотелось услышать его ответ, но теперь за отца говорила тишина. Холодная, полная боли.

Не в силах её терпеть, я поднялся с кровати. Мне нужно было пойти к отцу. Где положили его тело я не знал, поэтому отправился в медблок, к Сантьяго. Каковы бы ни были между нами отношения раньше, сейчас он казался мне другом.

— Старик с зубочисткой положил тебя с одного удара? — услышал я голос Матео, когда я подходил к медблоку.

— Ну он был не старик, а… ниньзя-джедай какой-то… — ответил Сантьяго.

По груди разлилось тепло, потому что Сантьяго говорил об отце с явным уважением. Но потом белый цвет стен медблока стал для меня ярким до боли в глазах. Значение слова «был» ударило реальностью под дых. Я остановился у открытого дверного проёма, справляясь с нахлынувшими чувствами.

Когда я вошёл, увидел Сантьяго, лежащего в койке и укрытого простынёй. Рядом с ним на стуле сидел Матео.

— Доброе утро, Ромео, — с улыбкой сказал он.

— Ты отдал ему свою кличку? — усмехнулся Сантьяго.

— А мне не жалко, Трою больше подходит, — Матео подмигнул мне новым глазом.

— Доброе утро, — произнёс я, стараясь говорить живо. — Как вы?

— Доброе, — ответил Сантьяго. — Со мной всё хорошо. Матео починили. А ты?

— Ну… лучше.

— Соболезную, — вставил Матео и, поднявшись со стула, подошёл ко мне.

Он положил руку на моё плечо. Я не знал, что сказать. Горе сидело комом в глотке. Но я взглянул на его руки, на которых были все пальцы, и почувствовал отголосок радости:

— Спасибо. Рад что с тобой всё хорошо.

— Благодаря тебе, Ромео. Как Джульетта?

Прежде чем ответить, я посмотрел на Сантьяго. Если раньше во мне могло вспыхнуть какое-то злорадство, мол, смотри, майор, а Принс выбрала меня. Как бы ты ни старался. Сейчас я подумал, что Сантьяго будут неприятны эти пассажи и сравнения. Но Сантьяго лишь улыбнулся.

— Она пошла к Альдо, — сказал я.

— Знал бы ты, как она рвалась за вами. Чуть бунт на корабле не устроила, — продолжил Матео. — А ещё спасла жизнь твоему другу Винсенту… Обменяла его на коды свой-чужой. Такая, прикиньте, суровая. Говорит всё, мы больше не убиваем пленных.

— Мы тут многое пропустили, — заметил Сантьяго, пока я молчал, переваривая слова Матео.

Тот что-то ответил брату, но я задумался и не услышал. Принс изменилась, стала сильнее и добрее. Благодаря ли мне, не важно.