Фантастика 2025-155 - Сергей Александрович Плотников

— В отличие от царя Петра и его потомков, Иоанн Антонович унаследовал милосердие от своего деда. Никто не собирается убивать Павла. Он будет отправлен под охраной в монастырь, где позже примет постриг. Никто и пальцем его не тронет.

Голос Гагарина звучал убедительно, но по глазам было видно — князь врёт. Я кожей чувствовал, как от него пышет ненавистью и жаждой мести. Он хотел отыграться на потомках Петра Великого за то, что тот сделал с его дедом. Если месть надо подавать холодной, то Гагарин принёс её замороженной.

— Что скажете, Константин Платонович? Княжеский титул, пять тысяч душ и земелька где-нибудь под Москвой. Можем добавить миллион рублей золотом, чтобы было приятнее. Вам нужно всего лишь отвернуться.

Когда он посулил миллион, в его голосе послышалась фальшь. Никто ничего не собирался мне отдавать. Все эти переговоры всего лишь хитрая уловка, чтобы убрать меня с дороги и, если получится, тихонько закопать под кустом.

В любом случае, даже предложи они деньги прямо сейчас, я не собирался выдавать им Павла. И спускать покушение на себя тоже — я ничего не забыл и ничего не простил.

— Простите, князь, но вы плохой купец.

— Что?

— Вы пытаетесь купить то, что не продаётся. Мою честь. Предложи вы подобное в других обстоятельствах, я вызвал бы вас на дуэль и пристрелил, как бешеную собаку. Но сейчас мы и так сойдёмся в бою. И я буду крайне рад оторвать вам голову.

Я провёл ладонью по горлу, показывая наглядно для доходчивости. В ответ Гагарин ощерился, демонстрируя испорченные зубы.

— Молокосос.

Его Талант пробудился и стал подниматься из глубины. От касания его силы похолодели пальцы, будто я дотронулся до ледяной глыбы. Его мощь была больше, чем у покойного Голицына или у Марьи Алексевны. Концентрированное могущество, без изящества и тонкости, привыкшее пробивать тараном любое препятствие.

— Я вырву тебе язык, отрублю руки-ноги и отдам на потеху своим дворовым. Мне доставит радость смотреть как ты подыхаешь в навозной куче, когда я пью утренний кофий. А умирать ты будешь долго, я тебе это обещаю.

— Это мы ещё посмотрим, князь. Со своей стороны, могу обещать: вы трижды пожалеете, что связались со мной. Такой старик, как вы, должен сидеть в своей усадьбе и отмаливать старые грехи, а не пытаться устроить переворот.

Сняв треуголку, я изобразил насмешливо-издевательский поклон.

— С нетерпением жду, когда смогу укоротить вас ещё на пару вершков.

И, не желая больше с ним говорить, развернулся и пошёл обратно во дворец. За спиной бурлил эфир от гнева Гагарина, но нападать на меня со спины он не стал — всё же честь для него была не пустым звуком. Впрочем на всякий случай я держал руку на Скудельнице, готовый убить его первым.

* * *

Офицеры гвардии ждали меня с безрадостными лицами. Трусами они не были, но сил у нас было гораздо меньше, чем у противника. А с учётом пушек, которые скоро здесь появятся, наше положение казалось безнадёжным.

— Судари! — обратился я к ним. — Только от вас сейчас зависит судьба наследника престола.

— Жизнь готовы положить! — выкрикнул один из подпоручиков, гордо выпятив грудь.

— Класть не надо. Вы должны выиграть немного времени, задержав противника. Обороняйтесь сколько сможете и отходите к галерее через Мойку. Как только наследник будет в безопасности, мы устроим предателям, — я кивнул в сторону сада, откуда уже чувствовалось нарастающее давление эфира, — хороший сюрприз. А теперь вперёд! По местам!

Поднимаясь на второй этаж, я услышал громыхание ударных заклятий — опричники пошли на штурм дворца. Судя по возмущению эфира и запаху перегара, охранные заклятья сработали как надо. А следом начали отвечать уже мои гвардейцы, и в эфире стало невозможно разобрать хоть что-то из-за мешанины заклятий.

Впрочем, мне это не помешало подготовить «сюрприз» для атакующих. Я вытащил из воздуха Последний довод и на ходу принялся готовить огромный Знак под дворцом. Не такой глубокий, как в Преображенской слободе, а где-то на уровне подвалов. И влил туда столько мощи, сколько в него влезло без немедленной детонации. Посмотрим, как понравится князю деланная магия.

Молодой Еропкин ждал меня в коридоре у покоев наследника.

— Константин Платонович, там бой! Прикажете нам тоже атаковать?

— Собирай всех людей, мы уходим. Всех гвардейцев, что стоят на этаже в караулах, тоже собери. Бегом!

Юноша сорвался и умчался так, что пятки сверкали. А я распахнул двери и объявил:

— Мы уходим немедленно! Дмитрий Иванович, возьми Павла Петровича на руки и не отпускай его. Васька — на тебе Мурзилка. Быстро, быстро, времени нет!

— Мои солдатики! — Павел вывернулся на руках у Кижа, оглядываясь на своё игрушечное воинство.

— Павел Петрович, — я на ходу поднял одного оловянного солдатика и подал мальчику, — это ваш телохранитель. Остальные войска должны остаться, чтобы прикрыть ваш отход.

— Они все погибнут, — Павел посмотрел на меня печальным взглядом, — да?

— Это их долг, Ваше Высочество. Если придётся, любой из нас останется и будет драться до самого конца.

— И вы?

— И я тоже. А теперь постарайтесь не крутиться, чтобы Дмитрий Иванович вас не уронил.

Бегом мы одолели длинный коридор и свернули к входу в галерею. Нас догнали опричники во главе с Еропкиным и десяток рядовых гвардейцев.

— Проверьте, что на той стороне безопасно!

Опричники ринулись по галерее, а мы остановились в ожидании сигнала. Если Гагарин не дурак, он наверняка поставил засаду. Но пробиться здесь в любом случае будет легче, чем через развёрнутую «гвардию» перед дворцом.

— Константин Платонович, — наследник потянулся и шепнул мне, — а вы можете подарить мне Мурзилку? Хотите, я вас взамен графом сделаю? Потом, когда подрасту.

Я улыбнулся и потрепал мальчика по макушке.

— Мурзилка не вещь, чтобы его дарить. Как он сам захочет, так и будет.

— Мяу! — подал голос кот, удобно развалившись на руках у Васьки.

Мальчик вздохнул.

— Тогда он не пойдёт. У меня воспитатели строгие.

— Чисто! — с другого конца галереи закричал Еропкин, взмахнув рукой.

— Вперёд!

Пропустив Кижа и Ваську, я задержался у входа в галерею. Прислушался к эфиру и недовольно поморщился. Охранные заклятья пали под ударами пушек. Гвардейцы попятились и начали отходить внутрь дворца.