Они выбрали ночь - Алмаз Эрнисов

В тот день, когда Кайот открыл дверь кабинета, собеседник уже ждал его, встретив с порога гневным возгласом.

– Ты слишком долго…

– К чему такая спешка? – глава Отрешенных, был явно удивлен. Раньше кабан никогда не повышал голос, разговаривая, достаточно сдержано и размеренно.

– Кронос тебя подери! У меня нет времени ждать. Скорее садись и слушай, – голос духа явно был наполнен тревогой. – Не время мешкать. Твой многоуважаемый кукольный мастер скоро вновь окажется в Прентвиле.

– Где? Когда?

Очутившись в кресле, Кайот приготовился слушать. Для его осведомителя этот был своеобразный ритуал, без которого не начиналось ни одного разговора.

Сегодня чучело выглядело иначе: морда кабана стала суше, из ушей торчали куски ржаной соломы, глаза едва держались на месте, а клыки покосились в разные стороны. Однако Рундо не доверял собственным глазам и не обратил на это особого внимания.

Как только глава Отрешенных погрузился в старое потрепанное кресло, покровитель заговорил быстро, сбивчиво. И чем дольше Кайот слушал, тем отчетливее понимал – он обычная пешка в какой-то сложной и запутанной игре, которую затеяли бессмертные.

Когда разговор закончился, одутловатое круглое лицо главы было напряжено и имело багровый оттенок.

– Ты все понял?

Рундо не ответил.

– Твое дело. Можешь отказаться, но тогда у нас не будет будущего. Еще через пару секунд будет поздно. Кронос не терпит промедления! – Голос чучела вновь стал размеренным. Рассказав все от начала до конца, он больше не торопился.

– Если все что ты сказал чистая правда, у меня не существует иного выбора, – нарушив напряженную тишину, задумчиво произнес Кайот.

– Безусловно, – мягко и очень учтиво промурлыкал в ответ голос.

Собеседник машинально кивнул, продолжая бездумно взирать в разгорающийся огонь камина.

– ТЫ сделал выбор? – поторопило его чучело.

Тишина, сквозь которую вкрадчиво пробивалось потрескивание сухих поленьев, опять поглотила кабинет. Покровитель ждал. А Рундо не спешил с ответом. Огненные тени, отражаясь от лица главы Отрешенных, принимали причудливые формы клыкастых тварей, желавших поскорее полакомиться его душой.

Внезапно раздался мощный толчок, и одно из поленьев вырвалось из огня и скатилось вниз на широкий ворс ковра.

– Решай! – взревело чучело.

Только сейчас Кайот вышел из оцепенения и, вскочив с места, кинулся к выходу.

Маленький мрачный кабинет быстро охватывало пламя. Длинные языки в мгновение ока перекинулись на стены, подобравшись к старой резной мебели, вцепившись в покосившуюся морду кабана. Рундо уже не видел этого. Быстро покинув свое убежище, он направился прямиком в квартал Предсказаний.

В голове крутилось смутное предположение, что его псевдо-благодетель заранее спланировал весь маршрут, а возможно – мог заглянуть в будущее, как эти приставучие гадалки.

Скрипучие голоса городских бродяг, нараспев предлагали Кайоту узнать его злодейку-судьбу и уберечься от неминуемых опасностей. Но тот не удостоил их даже взгляда. Его судьба была ему предельно понятна и ясна, а посему, не было нужды попусту терять ценного времени.

Кто-то схватил Рундо за руку – он небрежно отмахнулся. Одна из предсказательниц преградила ему дорогу и стала совершать магические пассы. Стеклянный взгляд уставился на внезапно возникшую на пути преграду. Отшатнувшись, шарлатанка, сделавшись бледной как полотно, отступила в сторону.

Не обратив на нее внимания, Кайот последовал дальше. Если бы он обернулся, если бы услышал, что сказали ему в след, возможно, избежал бы печальной участи. Но судьба распорядилась иначе…

В то самое время, Рундо был занят собственными мыслями и не прислушивался к посторонним звукам. Он косился на увешанных амулетами и другой мишурой женщин и удивлялся – где только находятся такие непроходимые глупцы, кто слепо доверяет подобному театру абсурда.

И ведь, действительно, находились!

Хромой Билс, помогавший колдуньям и гадальщицам, исправно платил главе Отрешенных неплохие отступные.

Скоро мысли Рундо растворились среди бесчисленного числа благовоний, и в голове возник настойчивый голос Покровителя, который продолжал убеждать своего безупречного помощника:

' Маратани… она укажет путь… не переживай…ваша встреча с кукольником не за горами… Не упусти его… Это очень важно…Прошу лишь об одном… Опасайся мрачного служителя каменных надгробий.... И запомни главное…Когда потребуется…и ты будешь считать происходящее сном, выбери самого крепкого и обними его… Остальное я сделаю сам…'

Отдельные фразы еще долго преследовали Рундо. Многое он не понимал, но, прокручивая в голове разговор, пришел к одному простому выводу: от этих слов, теперь зависела его собственная жизнь.

Отвыкшие от долгой ходьбы ноги, периодически похрустывая в суставах, создавали впечатление, что маленький толстенький человек, спешащий по своим делам, является каким-то сложным устройством заведенным искусным механиком. Представляя, как движутся и работают внутри его многочисленные шестеренки, Кайот забавлялся необычному сравнению.

Остановившись возле дома Маратани, глава Отрешенных немного помедлил и исчез за плотной медной дверью.

До встречи с собственными пороками оставалось чуть меньше суток.

 5

Все вокруг казалось нереальным, чужим, лишенным всякой логики и смысла. К счастью Джинкс уже не воспринимал подобные вещи так болезненно. Проникнув в странный, отягощенный кошмарными грезами сон наяву, он неспешно шел вслед за господином могильщиком, полностью положившись на его умение ориентироваться на Старом кладбище.

Немного сбавив шаг, мистер Лизри поравнялся с констеблем и бросил на того быстрый, ничего не означающий взгляд. Джинкс хотел начать разговор, но так и не нашелся что сказать. Его отношение к этому гнусному, вечно козыряющему различными скабрезностями человеку, кардинально поменялось на ровном месте. Инспектор ощущал себя эдаким антиподом, который ненавидел могильщика только за внешнюю оболочку, но с невероятным интересом пытался постичь его жизненные принципы.

Мрачные, почти воздушные тени, скользившие между надгробиями, создавали впечатление густонаселенного города, который был равнодушный к посторонним проблемам. Тем более если они касались жителей Прентвиля. И чем дальше констебль с могильщиком углубились в самую молодую часть кладбища, тем больше становилось вокруг них бестелесных созданий. Вскоре Джинкс ощутил, что попал в кишащий улей, где непрерывно идет сложная и кропотливая работа. Правда, в отличие от пчел, обитатели здешних сот-могил только создавали видимость, без толку сотрясая тяжелый кладбищенский воздух.

Старый сапожник, который, судя по дряхлым ручонкам и двум парам треснутых очков, умерев прямо на рабочем месте, и здесь продолжал ладить крепкие каблуки. Кухарка копалась в огромном чане, пытаясь отмыть его начисто – и смешно переваливаясь через край, она то и дело вытирала со лба несуществующий пот и, приглаживая грязный передник, продолжала бесконечный труд. Охотник не отрываясь, и не тратя времени на всякие глупости, холил и лелеял свое оружие, готовясь к удачной охоте. И еще десятки, или даже сотни горожан, занимались своими житейскими проблемами, не обращая внимания на то, что их земной век давно