Эпицентр - Евгений Иванович Филенко

– Но возможен и обратный процесс, – продолжал Шойкхасс, пропуская толстенную шпильку мимо ушей. – Научная мысль иногда движется в самых непредсказуемых направлениях. Казалось бы, зачем нам технология, позволяющая обращать сухие, лишенные заметной растительности пустыни во вполне пристойные по земным понятиям сероземы? Разработчиков в свое время лишили вознаграждения и сгоряча даже хотели казнить – время было строгое. Но потом вспомнили о том, что у нас есть друзья с самыми разнообразными экологическими запросами, а следовательно – есть рынок сбыта для подобных знаний…

– У нас тоже есть сходные технологии, – заметил Кратов.

– Конечно, есть. Вы же гораздо более динамично прогрессирующая раса, нежели тоссфенхи. Вы глубже интегрированы в ноосферу Галактического Братства. Но – ваша технология, в отличие от нашей, требует больших затрат энергии и, что особенно важно, времени. Вы предпочитаете открыть десяток новых планет, чем подогнать под свои запросы одну-единственную. Все ваши опыты по практическому терраформированию ограничены Землей, где вы вот уже два века пытаетесь устранить следы собственной неаккуратности, да еще, пожалуй, Титанумом. Мы за тот же срок превратили Уссхесайс из мертвого, голого, лишенного атмосферы каменного шара в достаточно комфортабельный мирок.

– Хорошо, – сказал Кратов. – Цена нашему согласию – разумеется, Сиринга?

– Разумеется, Хиуссоахасас, – кивнул советник.

– Меня распнут на стенах главного шлюза, если я соглашусь.

– А вы не соглашайтесь. Наоборот, шумите и скандальте, порицайте хладнокровных ящеров за присущее им коварство, призывайте на мою голову громы, молнии, фограторные импульсы. Моя голова, – Шойкхасс похлопал себя по лакированной плеши, – и не такое сносила. Зачем вам соглашаться на предательскую сделку? Когда можно попросту забыть про трикстер в кармане…

– Стало быть, я забываю про трикстер, – размышлял Кратов. – Даже не забываю – всего лишь не успеваю употребить его до того момента, как партия становится безнадежна. Или употребляю там, где будет нанесен ущерб и мне, и вам в равных долях… – Шойкхасс энергично кивал в такт каждому его слову. – Вы с гиканьем и свистом устремляетесь за Речной Свирелью, между тем как Сиринга мягко планирует на ваши шесть ладоней. А затем человечество ни с того ни с сего вдруг оказывается облагодетельствовано замечательной терраформ-технологией…

– Никто не усмотрит связи. Всем известно, что в сравнении со мной вы… как бы вам сказать, чтобы не обидеть… игрок довольно скверный. Даже гроссмейстер Моргенштерн был бы в затруднении спасти такую запущенную позицию. Так что это будет не подношение сомнительного свойства, а утешительный приз проигравшему в честной борьбе. Мы, тоссфенхи, даже среди рептилоидов славимся великодушием. И потом, мы можем оформить это как первоначальный взнос за концессию на Паворе!

– Советник, а ведь вы опасаетесь моего трикстера! – погрозил пальцем Кратов.

– Конечно, опасаюсь, – согласился тот. – Механизм трикстеров для того и введен в правила игры, чтобы до определенной степени уравнять шансы игроков разного класса. Кто знает, что взбредет в голову этому вашему трикстеру?! А я не люблю рисковать. Мы, тоссфенхи, великодушны, но не безрассудны. Мы ценим хорошо подготовленные экспромты.

– Выходит, моя позиция не так уж и слаба, как вы пытаетесь ее представить. Беззастенчиво используя при этом свой авторитет гроссмейстера и изначально присущую мне, как представителю теплокровных млекопитающих, доверчивость!

– Ваша позиция далеко не так сильна, как воображаете вы, – жестко проговорил Шойкхасс, – да и маэстро Моргенштерн. Я просто хочу сэкономить ваше и свое время. А еще – сохранить спонтанно возникшие между нашими расами добрые отношения. А еще – дать вам прилично заработать. Ведь у вас есть в этом деле свой естественный меркантильный интерес?

«Уж не его ли микрофончик содрала с ножки кресла сеньорита Миракль?!»

– Есть, – счел за благо согласиться Кратов. – Но не стоит его переоценивать. Даже по земным меркам я состоятельный человек. Что мне тысяча-другая лишних энектов? Так что я не буду на вас в обиде, если вы решите пренебречь моими меркантильными интересами. Я тоже устал от этой игры и хотел бы поскорее прихлопнуть вашего Зеленого Колдуна, надругаться над Красной Дамой и пропиликать марш победы на Речной Свирели. И уж всего дороже мне, как профессиональному ксенологу, добрые отношения. Я даже не уверен, что они пострадают, если Сиринга все же достанется людям. А вы сомневаетесь?

– Да, пожалуй, что и нет, – раздумчиво сказал тоссфенх. – Это единственное, в чем я не сомневаюсь. Мы настолько сблизились за эти два года, что горячие головы в нашем Канцеляриуме строят планы ассоциированного членства в Федерации…

– Это был бы сильный ход. Самый сильный ваш ход в этой игре. Мы – вместе с вами – получаем Сирингу. На которую вам, собственно говоря, уже наплевать. Ибо взамен вы легко и непринужденно получаете доступ к Павору и Сильвану. А также к Мантикоре, Сенбернару и Юаньгуй.

– Вас это тревожит?

– Напротив. Я даже предполагаю, что вы справились бы с колонизацией этих не слишком приветливых к людям миров гораздо скорее и успешнее. Но…

– Но?

– Вряд ли эта в высшей степени разумная идея найдет поддержку в административных кругах Федерации. По крайней мере, в настоящий момент.

– Я тоже реалист, мастер Кратов… Итак?

– Простите?

– Что вы скажете? Как вам мой план почетного проигрыша? Говорите совершенно откровенно: никто нас не услышит.

– Я не прощу себе, если не употреблю трикстера против такого великого игрока, как вы, советник…

– Ну, что ж – это дипломатичный и честный отказ, – медленно и, как показалось, разочарованно промолвил Шойкхасс. – В конце концов, я тоже фанат игры. Оставить ее в кульминационной фазе, не узнав всех истинных путей ее развития, для меня было бы чрезвычайно огорчительно. Не сочтите, что я пытался склонить вас к предательству интересов человеческой расы. Я лишь хотел пощадить ваше самолюбие. Чтобы вы оставались в счастливом заблуждении, будто с выгодой сдали партию, а не продули самым бездарным и безобразным образом. Чтобы питали в себе иллюзию, что могли еще долго и умело сопротивляться. Не хотите – как хотите. Потому что отныне события на игровом поле станут разворачиваться самым ужасным для Пурпурной Дамы и Дождевого Мага образом. И ничто им не поможет – ни бог из машины, ни даже целая свора взбесившихся трикстеров… Вот мой ход, мастер.

Шойкхасс переместил Красную Даму на задворки замка Трех Секретов – под защиту колдовских чар Дремлющего Бога. Бережно сомкнул пальцы на затейливой шляпке оскалившегося демона…

И опустил фигуру перед вскинувшей ладони в магическом пассе Пурпурной Дамой – на дорожку белого мрамора, куда из стрельчатого окна падали сине-зеленые отблески прожекторов вертевшегося вокруг нейтралки катера.

– Трикстер, – объявил Кратов.

11

Совершив посадочный маневр над морским побережьем (Материковая Аркадия, Жемчужное море, Берег